Дьявольские игры(ЛП)

Папа сейчас тоже в некотором роде походил на шлюху.

Они обычно не решались к нам подходить, и нам это нравилось. Я знала, что отец никогда не изменял маме, и некоторые парни, например, муж Мари – Хос, могли держать свои члены в штанах. Но другие трахались без разбору. И все мы это видели. Я так до конца никогда и не понимала, почему некоторые женщины позволяли подобное, но решила для себя, что чужие отношения – это не мое дело.

Наконец‑то мы услышали за забором рокот подъезжающих байков, и братья начали входить на территорию. Первым шел отец, он озирался по сторонам, пока не увидел меня. Его серьезное лицо тронула улыбка, голубые, словно лед, глаза, которые я унаследовала от него, озарились гордостью. Все остальные парни следовали за ним и, когда зашел Пэйнтер, загудели и засвистели, как сумасшедшие.

Боже, он был такой симпатяга. Короткие светлые волосы, острые скулы... Тело поджарое, но сильное, а, учитывая его рост, почти сто восемьдесят, он был на добрых тринадцать сантиметров выше меня. Он снял футболку, и жилет его был надет на голую грудь.

Ням.

Я часто плотно обвивала руками эту грудь, когда он подвозил меня домой, хотя дальше мы никогда и не заходили. Я напоминала себе, что это из уважения к моему отцу, который был президентом клуба, и Пэйнтер отлично знал, что со мной лучше не связываться, не имея серьезных намерений. Справедливости ради стоит отметить, что у проспектов и нет особенно времени иметь хоть на что‑то серьезные намерения.

По крайней мере, так я говорила самой себе.

Проспекты слишком заняты, выполняя различные поручения, охраняя байки, или еще какой‑то надоедливой и унизительной работой, которую только могут выдумать члены клуба. Сегодня все это должно измениться. Эта вечеринка была временем Пэйнтера. Он заслужил немного веселья, а парни должны будут убедиться, что он это веселье получит. У меня было и свое собственное поздравление, хотя для этого мне нужно было похитить его на несколько часов. И я это сделаю. Я решилась.

Сегодняшняя ночь будет нашей.

– Как дела, Эмми Лу? – спросил Дак, подходя и притягивая меня для объятий. Я поморщилась. Ненавижу это прозвище, но чертовски сложно от него отделаться, когда прозвище к тебе прилипло.

– Хорошо, – сказала я. – Тебе уже дали пиво? Или хочешь, чтобы я принесла?

– Конечно, милая, принеси, – пробормотал он, оглядывая площадку. Я заметила, как взгляд Дака остановился на одной из девушек.

– Кто это? Она с твоим отцом или просто на вечеринку пришла?

Он указал на блондинку, повисшую на моем отце. У меня глаза чуть не вылезли из орбит. Вот ведь дерьмо, я с этой сучкой ходила в старшую школу. Причем, когда я выпускалась, она только туда поступила. Отвратительно. Пожав плечами, я в полной мере ощутила фатальность этой ситуации.

– Черт меня побери, если бы я только знала, – сквозь зубы процедила я. – Я уже перестала следить за его шлюхами.

Я задумалась над своими словами, и поняла, что в тоне моего голоса проскользнули нотки омерзения, Дак строго на меня посмотрел, и я поняла, что так и было.

– Звучит довольно горько, Эмми Лу, – произнес Дак. – Если ты не в настроение веселиться, может, лучше пойдешь домой? Это не семейная вечеринка, и Пикник имеет право трахать кого хочет. Не тебе его судить.

Я вздохнула, поняв, что он прав. Папа был свободен, и насколько мне было известно, у него даже не было мало‑мальски нормального свидания с тех пор, как умерла мама. Я не могла контролировать его социальную жизнь, а если беспокоилась о сексе, то выбрала для этого неподходящее место. Повернувшись, я увидела двух длинноногих блондинок в коротких шортах и майках, повисших на Пэйнтере, которые собирались одарить его поздравительными поцелуями.

Вот черт, нет.

Я не оставлю его наедине с этими шлюхами. Сейчас была ситуация из разряда «действуй или умри». И либо он будет моим, либо я с ним заканчиваю. Если я останусь на вечеринке, то могу закончить этот вечер в постели Пэйнтера. А могу и не закончить. Но вот если я уйду... Он совершенно точно уложит одну из этих девиц.

– Пусть делает, что хочет, – пробормотала я. Я отошла от Дака, чтобы взять пару стаканов и налить для каждого из нас пива. Отдав ему пиво, я стала наблюдать за толпой.

Куда бы я ни посмотрела, везде были парочки.

Мари и Хос, Бам‑Бам и Дансер ... Ругер и очередная, выбранная на этой неделе, шалава.

– Вот черт, – выпалила я, почти разлив пиво.

– Что? – спросил Дак.

– Там с Ругером моя учительница из школы косметологов, – проговорила я. – Такая стерва. Заваливала меня трижды только потому, что отец не перезвонил ей после того, как оттрахал.

Дак засмеялся:

– Хорошо, что ты уже закончила занятия, потому что Ругер ей тоже не перезвонит.

А вот после этого мое хорошее настроение снова вернулось: Давай, Ругер!

– Пойду, поздравлю Пэйнтера, – сказала я.

– Давай, – проговорил Дак. – Но помни – сейчас не время идти во все тяжкие.

– Знаю, – ответила я. – Возможно, я смогла бы помочь ему отпраздновать.

Выражение лица Дака стала хмурым:

– Эмми Лу, сегодня не та самая ночь.

– Всегда не та самая ночь, – пожала я плечами и залпом опрокинула пиво. – Не волнуйся, Дак. Ты всегда обо мне заботился, но теперь – я сама. Я уже взрослая.

– Знаю, – ответил Дак. – Думаю, когда я на тебя смотрю, то все еще вижу девчонку с косичками и куклой.

Я закатила глаза. Потом выкинула стаканчик в мусорный бак и направилась к новоиспечённому «Риперу».

* * *

Пэйнтер стоял рядом с грилем, две девицы все еще висели на нем. Я их полностью проигнорировала, они ведь были просто клубными шлюхами, а я – дочерью президента. Они никогда не будут мне ровней, и все мы это знали. Пэйнтер одарил меня медленной улыбкой, пока я подходила, а по его остекленевшему взгляду я могла сказать, что он уже был пьян.

– Привет, Эм, – сказал он, наклоняясь и выставляя руки для объятий. О, от него отлично пахло. Лесом и дымом, с легким намеком на запах моторного масла из мастерской. Его руки были сильными и перетянутыми мышцами, и все его тело тоже было очень сильным.

Матерь божья.

Член Пэйнтера был твердым. Сначала я подумала, что это мое воображение разыгралось. Но затем он прижал меня ближе, и я снова его ощутила – большо‑о‑ой. Да, знаю. Карта девственницы. Маленькая мисс Невинность. Но тот факт, что на моей карте не имелось отметок, вовсе не говорит о том, что я ничего не понимаю. Я чертовски хорошо знала, что значит, когда член парня упирается тебе в живот.

Потом он отпустил меня, а я отошла назад, благодаря Бога, что солнце уже зашло, потому что прекрасно понимала, что мое лицо залила краска. Пэйнтер посмотрел на меня, и что‑то совершенно магическое пронеслось между нами. Он смотрел на меня, как на самую красивую девушку на Земле, как на женщину, на которую он собирался заявить свои права.

Но тут подошел мой отец и похлопал его по спине.

– Поздравляю, сынок, – сказал он. – Горжусь тобой.

От этих слов Пэйнтер опустил руки и отвернулся от меня, совершенно забыв о магии между нами. Папа был хорош в том, чтобы отваживать от меня члены, и это было паршиво.

Стойте, а можно ли отваживать члены, если членов в тебе никогда не было?

– Повеселись сегодня вечером, – сказал ему отец. – Завтра отдохнешь и поправишься, а потом нам предстоит работа.

Пэйнтер кивнул, пробежав рукой по волосам. Одна из блондинок, которая до моего появления висла на нем, приклеилась к отцу, а вторая просочилась снова к Пэйнтеру, встав прямо передо мной. Мне хотелось, чтобы он сказал ей отстать, возможно, вырвать пару прядей этих белобрысых волос. Вместо этого он обернул вокруг нее руку и притянул девку для глубокого поцелуя.

Вот черт.

Глаза отца метнулись ко мне, оценивая реакцию.

Я развернулась и пошла прочь.

К черту все. У меня есть гордость.

* * *

Два часа спустя я была изрядно пьяна.

Мы с Мэггс сидели в старом домике на дереве, который соединялся с детской площадкой веревочным мостом. Хотя больше он походил на раскачивающееся гнездо, поэтому я не была уверена, что смогу спуститься отсюда без посторонней помощи.