Страница 63 из 69
Открывая глаза, я издаю жалобный стон, чувствуя, что лежу на жесткой земле, а мелкие камешки впиваются в оголенное тело.
Пусть я и смогла пережить путешествие в зубах Араксии, но вот моя одежда оказалась менее выносливой. Платье зияло огромными дырами и было перепачкано драконьей слюной.
Борясь с отвращением, я попыталась встать на ноги, ощущая легкое головокружение.
Похоже, в какой-то момент нашего перелета я отключилась.
Интересно, то, что архимаги уничтожили орду мне привиделось, или все-таки было правдой?
- Очнулась?
Вздрагиваю, оборачиваясь на голос Араксии. Как-то утомительно видеть ее, пусть и прекрасное, но неприветливое лицо так часто.
Спасибо господи, она нацепила на себя какую-то полупрозрачную материю, но хоть не была совсем в неглиже.
- Где мы? – хриплю я.
- Возле адских врат, - она пожимает плечами, а я резко поворачиваю голову, получая новый приступ головокружения.
Мурашки бегут по коже, когда я вижу у себя за спиной железные врата, метал в который местами расплавился, и теперь оттуда высовываются обжигающие языки пламени.
Не нужно быть гением, чтобы понимать, что за ними сейчас стоит полчище демонов, ожидающих только, когда эти врата распахнутся перед ними. Вопрос в том, почему Араксия до сих пор этого не сделала.
Должно быть, сие мысли отражаются на моем лице, потому что Водевиль произносит с печальной полуулыбкой:
- Открыть их может только бессмертный. Ну или силы всех четырех стихий, потому что запечатаны они были магией огня, воздуха, воды и земли. Любой, кто попытается сунуться без этих компонентов, всего скорее почит с миром. А я мало похожа на самоубийцу, не находишь?
С этим нельзя не согласиться. Пышущая красотой и жизнью Араксия явно не собиралась на тот свет.
- Зачем вообще ты это все делаешь? – внезапно спрашиваю я.
- Что именно?
- Помогаешь Ронану. Ты ведь понимаешь, что после того, как врата откроются, тебя тоже не оставят в живых?
- О, нет, дорогая, - Араксия расплывается в довольной улыбке, - для меня припасено местечко в новом раю.
- Не смеши меня. Араския, после того, как демоны и вампиры уничтожат все живое в этом мире, ты для них будешь единственным оставшимся стейком на земле. Как думаешь, на сколько долго ты протянешь?
Она даже открывает рот, чтобы ответить мне в свойственной себе нагловатой манере, но усмешка вдруг падает с ее лица. Мои слова попадают точно в цель и звучат логично.
- Значит, я попрошу Ронана обратить меня, - произносит она, задрав подбородок.
- Даже, если наше с тобой драконье проклятие и даст тебе обратиться, в чем я совершенно не уверена, ты окажешься в той же ситуации, что и все вампиры. Крови не будет. Араксия, опомнись! Демоны выжгут всё! Этот союз был утопичен с самого начала!
Теперь уже Водевиль выглядит не на шутку обеспокоенной. Она явно не думала о том, что будет, когда она сумеет отомстить своим врагам.
- Я понимаю, что ты хочешь наказать тех, кто причинил тебе боль, - продолжаю я, - но посмотри на это логично. Ты принесешь смерть своим обидчикам и в ту же могилу положишь весь остальной мир.
- Ну и пусть! – выкрикивает она, впервые за все время теряя над собой контроль. – Пусть весь этот мир сгорит! В нем не осталось ничего хорошего! О, ты маленькая избалованная девочка! Ты даже не представляешь, что значит карабкаться, вырывая себе хотя бы кусочки счастливой жизни! Ты-то все время жила в достатке!
- Нет, - спокойно возражаю, качая головой, - пусть мы с братом и жили в дали от дворцовых интриг, но мы никогда не шиковали. Если бы ты хоть раз побывала в нашем особняке в Семилье, ты бы увидела голые стены и потрепанные наряды. Просто мы выбрали другой путь, Араксия. Как бы тебе не было сложно в это поверить, но есть жизнь и счастье все сумасшедших денег и власти. Просто, когда тебя окружают любящие люди, которых ты хочешь защищать.
На глаза Араксии набегают слезы, но она отворачивается, не желая показывать мне свою боль:
- Мне не за что бороться, Марика. У тебя хотя бы есть брат. В моем роду не осталось никого.
- Ты всегда можешь измениться! – горячо возражаю я. – Снять с себя эту защитную маску и показать людям свои чувства, себя настоящую. Да, это нелегко, когда-то будет даже больно. Но это поможет тебе обрести свое счастье.
- А знаешь, - она поворачивается ко мне, вновь надевая на себя маску равнодушия, - я ведь слышала о твоей семье. Мать из рода водных драконов, отец из огненных… Они ведь из тех, кто умирает за идею.
- О чем ты говоришь? – хриплю я, слыша, как учащается пульс.
- Если я правильно помню из бубнежа своего вечного пьяного отца, то твои родители отказались от обета семей, несущих в себе драконью кровь. Они были связаны клятвой по рождению и должны были отдать ребенка, если он обратиться, совету. Тогда их поступок никто не понял, ведь драконы не рождались уже много лет, но теперь-то я понимаю, - усмехается она, - папенька умер так и не узнав, что я, его собственная дочь, обрела этот дар. А твои родители знали, что ты, их дочь, должна будешь принадлежать совету. За то они и погибли.
- Ты лжешь! – сама не замечаю, как бросаюсь к ней, но Араксия смеется, ловко выворачиваясь из моих рук.
- Ну перестань, Марика. Ты ведь не дурочка. Все безумные общества, желающие кровавой вендетты, неохотно отпускают своих участников. Твои родители погибли, потому что не хотели отдавать тебя, вот и все.
Я рычу, и вновь стараюсь вцепиться ей в лицо, но Водевиль только смеется, вырываясь из моих рук.
В конце концов, я в бессилии опускаюсь на колени, разражаясь рыданиями.
Где-то в глубине души я всегда это знала, будем честны. Я понимала, что их смерть была слишком «своевременна». А знания, полученные мной в Градштоке, только усугубили это подозрение.
- Ну-ну, не стоит так убиваться, - преувеличенно-заботливо произносит Водевиль, - это уже все дела давно минувших дней.