Страница 6 из 69
- Даже если мы согласимся, нет никаких гарантий, что у нас это выйдет!
- Я – твоя гарантия!
- Ты – моя заноза в зад…
- Марика!
- Ты сам меня доводишь!
Уже три дня мы с братом находились в состоянии войны.
Его так захватила идея того, что мы поправим свое положение, что он готов был отправиться к стихийникам хоть прямо сейчас.
- Нам нужен план! – настаиваю я.
- Будем действовать по обстоятельствам!
Мне хочется зарычать от безысходности, потому что для Антуана это все шуточки. Когда я пытаюсь поговорить с ним как со взрослым, это всегда заканчивается фиаско.
- Так ладно, я понял. Здесь нужна другая тактика. – Антуан набрасывает на себя маску серьезности, и поправляет волосы совсем так, как это делал наш отец, когда бывал в гневе. Он очень старается, но от этого мне хочется рассмеяться еще больше. - Слушай, мы не можем существовать так всю жизнь, Марика. Мы не можем принимать заказы от неизвестных людей и использовать твою вторую ипостась как способ заработка.
- Но мы делаем хорошие вещи! – обиженно восклицаю я.
- Ага, точно. Спасаем фермерский скот и разгоняем диких животных. Парочку раз отвадили негодяев от чужих домов. Эти бедняги наверняка подумали, что у них белая горячка началась, когда тебя увидели. Но смысл не в этом, Марика! Наши родители в гробу бы перевернулись, узнай они, чем мы с тобой занимаемся!
Ладно, здесь и правда возразить мне нечего. Мама и при жизни-то считала меня дикаркой, а после ее смерти я и вовсе превратилась в сорняк на клумбе благопристойных леди.
Даже моя горничная, Рамиля, которой надлежало делать мне прически и сплетничать про благопристойных господ, сейчас являлась нашим связующим подельником. Именно она искала заказы и подслушивала у кого какие проблемы, чтобы сговориться на счет помощи.
- Скажи это, - брат подходит ко мне ближе, беря руки в свои.
- Что? – хмурюсь я, испытывая неприятное желание сбежать.
- Что нам просто весело так жить, и мы цепляемся за то, что у нас есть. Но это неправильно, Марика. Мы – Дюрейн. Мы должны занять место, полагающееся нам по праву.
Я пытаюсь выдернуть руки, но он не дает мне этого сделать.
Рывок.
Еще один.
Ничего.
- Все изменится, Антуан, - произношу я, подозрительно срывающимся голосом. В глазах щиплет и я стараюсь не разрыдаться. Мы поддерживали друг друга, когда родители умерли. Мы все превратили в игру и жили так пять лет. Это позволило нам не свихнуться, когда дом опустел, и даже мебель ушла с молотка на аукционе. – Все изменится, понимаешь? Ты женишься на какой-нибудь знатной девице, и она запретит тебе общаться со мной, потому вечно ты не сможешь хранить от нее в тайне то, кем я являюсь. Меня же попытаются выдать замуж за какого-нибудь богатого сноба, и он запрет меня в клетке, как животное!
- Я. Никогда. И никому. Не позволю запереть тебя в клетке, Марика. – чеканит он, приближаясь ближе к моему к моему лицу. – Ты моя сестра, и я никогда не откажусь от тебя, слышишь? Ты – всё, что у меня есть.
И предательские слезы все-таки начинают капать из моих глаз. Да еще как! Это целый водопад. Я заливаю соленой водой потрёпанный камзол Антуана, который пахнет табаком и родным теплом.
- Валлис сказал, что он может помочь мне избавиться от проклятия, - шепчу я совсем тихо, пока брат гладит меня по волосам.
- Мы рискнем, Марика, - произносит он, целуя меня в голову. – Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, запомни это.
Одна из редчайших сцен родственной близости нарушается появлением Рамили. Очень ловкой девушки, чем-то напоминающей мне хорька. У нее такие же хитрые глазки, а движения, резковатые, но очень ловкие. Рамиля оказалась самым преданным человеком в нашем доме, отказавшимся покидать особняк Дюрейн, даже когда мы полностью обанкротились. Был еще садовник, конечно, но его заколдовал вампир, так что это не совсем можно назвать преданностью.
У Рамили не осталось родственников в нашей стране, все сгинули во время междоусобных войн. Она была чуть старше меня, но в жизни разбиралась куда лучше.
Рамилю нельзя было назвать красавицей в классическом смысле: мелкие черты лица, светло-русые жидкие волосы, слишком худощавое телосложение. Но при всем при этом, она привлекала мужчин своей живостью, находчивостью и жаждой жизни.
Узнав о моем секрете, она издала громкое «пффф» и сказала, что «видала болезни и похуже». В тот момент я поняла, что мы однозначно подружимся.
- Есть новый заказ, товарищи, - улыбается девушка, просовывая голову в дверной проём. – Надо ухажера отвадить от одного благопристойного семейства. Пытается женить ее насильно, давя на то, что богаче. Девушка в панике, платит золотом, - подмигивает Рамиля.
Мы с братом, не выпуская друг друга из объятий, переглядываемся, улыбаясь.
- Рами, скажи, что мы принимаем, но больше заказов не бери.
- Чего это? – усмехается подельница. – Господа как-никак разбогатели?
- Господа отправляются в Градшток, - улыбается он, все так же, глядя мне в глаза.
- А я тут что делать буду? Упыря охранять? Нет уж, дудки. Не желаю быть осушенной.
- Ты поедешь с нами, - заявляет брат, отпуская меня. – Собирайся, Рами, намечается серьезное дело.