Цвет тени

— Откуда ты знаешь, что это он? — негромко полюбопытствовал Призрак, с грацией хищника приближаясь к суицидально настроенному человеку. Он и был хищником. Самым настоящим. Может, не зря Совет пытался всё время держать его в клетке?

— Я чувствую, — видимо аргумент оказался не слишком убедительным, потому что Рейнольдс, не дойдя до мужчины несколько шагов, остановился. — Научись, наконец, доверять мне! Я чувствую!

Неожиданно человек развернулся и, увидев Мелету, сделал несколько нетвердых шагов назад, будто она ударила его. Это едва не погубило его, если бы не вовремя среагировавший Рейнольдс, поймавший мужчину за руку и бесцеремонно оттолкнувший от края крыши. Тому, кажется, было абсолютно все равно. Он будто даже не заметил, что едва не погиб и что его спас появившийся из ниоткуда парень…

— Это ты… о, господи, это же ты…

— Рейнольдс, похоже, он меня видит, — одними губами проговорила муза, не сводя внимательного взгляда с Эдуарда. Судя по реакции, тому уже доводилось видеть Мелету, потому Рейнольдс перестал сомневаться — девушка не ошибалась. Перед ними — точнее, перед ней, ибо к самому Призраку человек стоял спиной, — был Эдуард Мирамон. Не такой, правда, уверенный, как в прошлый раз, когда играл во всесильного божка. — Но это же невозможно! Рейнольдс! Он не может видеть меня, у него нет этой силы…

— Я….я…так звал тебя, и ты отозвалась… — шептал мужчина совершенно иным голосом. Сломленным, осипшим. Выглядел он откровенно паршиво, в таких случаях люди обычно говорят «в гроб краше кладут» и тут, в качестве редкого исключения, Рейнольдс был полностью солидарен с обитателями иного мира.

— Рей, что мне делать? — поскольку Эдуард направился к ней нетвердым шагом, Мелета испугалась, но двинуться не могла. Страх парализовал её. Девушку пугали не воспоминания об этом человеке, а его взгляд — она не привыкла, что люди смотрят не сквозь неё. Да и за всю свою жизнь музе ещё не доводилось иметь дела с по-настоящему сумасшедшими, а Эдуард явно лишен рассудка, в его глазах ни намека на осмысленность. Только безумие и… счастье от того, что он её, наконец, нашел.

— Не шевелись. Он не причинит тебе вреда, Мел. Не шевелись.

Легко сказать.

Эдуард подошел ближе и рухнул на колени. Его тело сотрясал плач. Мелета не шевелилась. Рейнольдс был сбит с толку не менее музы.

— Я благословлен… — шептал он, — я благословлен….

Мелета, осторожно коснувшаяся головы Эдуарда, внезапно тихо ахнула. Картинки мозаики сложились у неё в голове, едва она соприкоснулась с его энергетикой. Девушка сообразила, почему этот человек сошел с ума.

— Мы не должны позволить ему умереть, Рей.

— О….милооооочкааааа….этоооооо….вряяяяяяд….лииииии, — раздался зловещий шепот со всех сторон и на крыше стали попарно появляться Тени. Две, четыре, шесть, восемь, десять… двенадцать…четырнадцать… как-то многовато чести ему одному. Видимо отказ присоединиться, переданный через Хильду, был сочтен страшным оскорблением всему Хаосу. И обиду эту можно смыть только кровью.

Мелета испуганно взвизгнула, однако руки с головы Эдуарда не убрала. Рейнольдс переместился к музе, едва появились силуэты Теней. По его линиям силы уже вовсю зазмеился ток. Он не знал, чем обусловлена его сверхскоростная реакция — желанием защитить Мелету или её словами, что Эдуарду нельзя позволить умереть.

Во всяком случае, Мелета фигурировала в обеих вариантах. Неутешительный вывод. Абсолютно не вовремя.

— Рейнольдс, помнишь, ты обещал научить меня не поддаваться страху? Я не против первого урока прямо сейчас.

Ещё две Тени. Их постепенно окружали. А в голове невольно, так не вовремя замелькали обрывки последнего боя с Оливией.

— Рейнольдс, дела наши плохи!

Тени сжимали их в постепенно сужающееся кольцо.

Призрак тряхнул запястьем и у него появились когти, присущие только обитателям Хаоса. Присев, он стал чертить руну Защиты, не обращая внимания, что когти, не столь прочные, как у валькирий, ломаются о бетон. Последний штрих Рейнольдс выцарапал уже своими ногтями, стиснув зубы.

Очнувшийся от своего восторженного транса Эдуард, вскинул голову, после чего страшно закричал. Выходит, созданий Хаоса он тоже видел. Но как возможно, что граней для него более не существует?!

Когда Рейнольдс поднялся, Теней было уже восемнадцать. Ага, значит он занимался спасительным рисованием не больше двадцати секунд — колдун успел вычислить интервал появления смертоносных прелестниц.

— Мелета, не позволяй ему выйти за защитный круг, поняла?

— За спину, быстро! Не высовывайся!

Призрак топнул ногой по руне и та зажглась, словно наполненная фосфором. Вокруг Мелеты и Эдуарда стал вырисовываться защитный купол.

— Нет… вас не существует, вы только в моей голове, вас нет, этого не может быть, нет-нет-нет, — бормотал Эдуард, закрывая глаза и уши.

— Рей, я не знаю, что мне делать! — Мелета была в ужасе. Не из-за Теней, нет, из-за Эдуарда. Перед ней был абсолютно неконтролируемый, безумный человек и девушка не знала, как с ним справиться.

— Ратценберг, сам за спиной прячься!

Двадцать. Много. Слишком много, но хорошо хоть его муза под надежной защитой.

— Ты слышала, что сказал Баккерель? Ты — особенная, это у тебя в крови. Не выходите за круг!

— Это уже не игра, неужели не видишь — их слишком много!

Зрение Призрака словно раздвоилось — он видел, как Мелета падает на колени, обнимает ладонями лицо Эдуарда, прижимается лбом к его лбу и что-то начинает шептать. Тени же начинали медленно подступать. Их рты кривились в бесформенных улыбках. Явно тоже говорили, но Рейнольдс больше не слышал слов.

Сосредоточившись, он слышал почти невозможное — шорох Теней о воздух.

— РЕЙНОЛЬДС! — её крик прорвался сквозь его защиту и та мигом рухнула. Шум окружающего мира на секунду оглушил Рейнольдса. Он развернулся — неосмотрительно, глупо, ошибочно, как на первом занятии, за что и поплатился. Одна из Теней вонзила свои острые когти ему под лопатку. Сквозь пелену боли, колдун увидел, что Эдуард вне круга.

— Не шевелись, Мел! Нет!

Слишком поздно. Рванувшая за человеком муза осталась без защиты. Всего один роковой шаг и она уязвимей некуда.

Колдун с размаху ударил Тень лунным кинжалом. Он видел, как Мелета тщетно уговаривает пятящегося к краю крыши Эдуарда. Девушка пыталась поймать его за руку, однако обезумевший мужчина отбивался. Рейнольдс рванул было к ним, когда между Мелетой и Эдуардом выросла одна из Теней.

— Тшшшш, Приииизраааак, — она подняла вверх один из пальцев. — Тебееее придееееетсяяя выбииииирааааать кееееем жееееертвооооовааааааать, рооооодствееееничееееек, — зашипела она, — тееееебеееее нееее спаааастииии обоииииих, ты знаеееешь праааааавииииилаааа, поооотоооомуууу колдуууууны и сраааажаааааютсяяяяя одниииии….

Рейнольдс швырнул в Тень заклинанием, однако вместо убитой появилось ещё две. Принцип гидры Хаос практиковать любил и умел.

— Спаси его, Рей, умоляю, спаси его… — он видел, как губы Мелеты шептали это, словно молитву. По её щекам текли слезы, она и сама стала напоминать безумную. Отбив удар в спину, колдун переместился к Эдуарду, который стоял на краю крышу, бормоча что-то несуразное. Видимо, он окончательно спятил.

Схватив человека за шиворот, Рейнольдс крепко держал его, но… три выжившие Тени, позволившие колдуну сделать выбор, стояли за спиной музы. Полный и окончательный проигрыш. Даже если Мелета успеет коснуться одной Тени и уничтожит своим светом, то две другие тут же убьют её. Свернут шею или перережут горло когтями.

— Рей, НЕТ! Спаси его! — Мелета по глазам узнала о принятом колдуном решении.

— Спаси её, Рейнольдс, ты же ПРИЗРАК!

Колдун повернулся к своей музе. Да стоит только сделать шаг, как длинные когти перережут тонкую шею. Выход один. Выбрать проигрыш. Отпустить шанс на правду в никуда. Позволить надежде умереть, зато Мелете остаться невредимой.

Вариантов не было. Ценность жизнь музы была очевидна. Он бы убил тысячи таких Эдуардов, лично бы скормил каждого Теням, лишь бы на девушке не было ни царапины.