Приёмный

Пожалуй, я обманул бы сам себя, сказав, что не получал удовольствие. Жизнь с деньгами стала на порядок лучше, чем жизнь без них. Впрочем, временами я вспоминал, что заработал эти деньги «честно» только по понятиям бандитов, но едва ли такой способ заработка можно было назвать честным на абсолютном уровне. Мы ворвались в квартиру, избили и ограбили людей. Один из них серьёзно пострадал из-за меня…

— Истины не существует, — отвечал на мои самокопания Карате. — Мы в любом случае — преступники, но… Вот как смотрю на это я. Если вред от моих действий незаметен или незначителен для жертвы, то он допустим. А если вред от моих действий ведёт к улучшению жизней жертв моей жертвы, то он не только допустим, но и полезен. Лазарь — человек-говно. Так что не парься на этот счёт.

— Ладно, — ответил я и постарался не париться.

В торговых центрах мы покупали шмотки; в барах и ресторанах ели и пили; с VIP-мест смотрели кино; танцевали на горячих танцполах. И всё это в первый же день. Всё то, что при самых хороших раскладах могло случится со мной на протяжении полугода, случилось в один день. Деньги не только разнообразили мою жизнь, но и продлили её.

Появился собственный телефон. Тарас через своих людей нарыл мне карту подключения, и уже следующим утром я бороздил просторы сети, по которой порядком соскучился.

Как минимум два вопроса требовали дать на себя ответы. Первый — как продвигается следствие по делу Огинского Данила; и второй — про оранжевую энергию. Разумеется, судьба не могла интересовать меня меньше, нежели непонятные качели с энергией, он первым делом мои пальцы вбили в поисковую строку: "носители оранжевой энергии".

Поисковик выдал сто тысяч результатов: статей, видео и подкастов. Число обнадёживало, но не так, чтобы сильно… Первые пять статей оказались мусором. Не удивительно. Информация об энергии в интернете всегда походила на буквенную помойку. Следующие десять ссылок убили полчаса моего времени. Терпение. Ещё через полтора часа я перебрался на двенадцатую страницу с результатами поиска и почти потерял надежду.

Из сотни просмотренных ссылок, я нашёл лишь три, где про оранжевую энергию упоминалось в том ключе, в котором я её искал. К сожалению, в этих статьях не было ничего конкретного. В первой статье автор написал слово "оранжевая", перечисляя известные ему цвета энергии; во второй — я прочитал отрывок художественного произведения, где носитель отличался энергией оранжевого цвета; в третьей — наткнулся на биографию некого Стрелкова Виталия, в которой со слов знакомых, указывалось, что цвет его энергии отличался от привычной энергии воздействия желтизной, и вкупе с привычным красным цветом отливал оранжевым.

Попытал счастье в видеороликах, но прекратил поиски после просмотра первых трёх. Пацаны рекламировали какие-то БАДы, которые меняли цвет энергии. Якобы добавляешь их в еду по одной таблетке в день, и забываешь о надоедливых красных или зелёных цветах. На выбор они предлагали: синий, оранжевый, фиолетовый и коричневый. Комментарии к видео были отключены. Оно и понятно почему. Достаточно было посмотреть на дрянной монтаж демонстрации разноцветной энергии, чтобы понять донный уровень развода. Удивительно, но эти ролики заполонили видеохостинг, а значит — на товар находился покупатель.

Мои поиски зашли в тупик, и тогда я вернулся на шаг назад. Зашёл с другой стороны и запросил информацию про Стрелкова Виталия. Прочитал парочку статей и сложил общее впечатлении о человеке. Его представляли миротворцем в Мировой Гражданской Войне, который умер пятьдесят лет назад. Помимо старых фотографий, выписок из института и отличий, которые ему приписывали в военное время, я наткнулся на краткие отзывы его родственников и боевых товарищей. Выжимки по одному-два предложения от человека. Все они восхваляли Стрелкова и говорили ему добрые слова, но одна цитата заинтересовала больше других:

— … удивительный человек. Трижды он демонстрировал неожиданную силу, скорость и сноровку, когда смерть подбиралась к нам на расстояние вытянутой руки. Как будто он подключал резервные питание внутри себя, хотя сам говорил об этом странно и, пожалуй, шутя. Якобы он выплёскивал силы, которые получал за пережитые страдания…

Мои познания об оранжевой энергии оставались ничтожными. Тем не менее кое-что, исходя из прочитанного, я мог предположить. Он сказал, что получал силы за пережитые страдания. Не то чтобы эта фраза описывала мой опыт получения оранжевой энергии, но может частично… Как минимум теперь я был уверен, что оранжевая энергия формируется из других энергий, отличных от энергии воздействия и сохранения, которые попадают внутрь меня.

… … …

Вечером мы сидели на террасе довольно известного в Бетонке ресторана. Желудь сказал, что иногда в этот ресторан захаживают ребята из банд. Повезло нам или нет, но на втором этаже под открытым небом мы сидели одни. Это был не тот ресторан, где спрашивали, есть ли нам по восемнадцать лет. Нас пустили, потому что с администратором договорился Тарас.

— Для любого пацана из Бетонки быть в этом ресторане — значит намного больше, чем быть в любом другом, — запутанно сказал Тарас, поднимая бокал пенного. — Мы сумели вырваться из нищеты. Но сейчас главное — не останавливаться на начатом. Если мы не сломаемся и продолжим работать сообща, — Тарас посмотрел на Карате, — то вскарабкаемся очень высоко вверх. Выпьем!

Одной частью мозга я понимал, что всё это неправильно, а другой… Чёрт! Чувствовал ли я себя раньше хоть на десятую часть также хорошо? Я сидел в ресторане и делил еду с… друзьями? Если кого-то в своей жизни я и мог назвать друзьями, то да — этих пацанов. Они внушали уверенность, они готовы были подставить плечо, они… они спасли мне жизнь…

— Давай, Карате, скажи! — крикнул Тарас.

Все трое заулыбались и посмотрели на меня:

— Данил, ты сделал то, чего никто из нас от тебя не ждал. Доказал, что на тебя можно положиться, — Карате положил руку мне на плечо. — Короче, теперь мы официально приглашаем тебя стать частью Труб. Если ты соглашаешься, то твой долг исчезает. Мы не тянем бабки из своего брата.

В горле стал самый большой и непроходимой ком, который мне приходилось глотать:

— Я с вами, пацаны!

— За Данила! — смешались голоса и зазвенели бокалы.

Мы ели, пили и без умолку болтали. Пацаны с восхищением говорили о будущем и представляли, что будет с нами дальше. Я не особо разделял их радость и предвосхищение крупными делами, но в тоже время гордился быть частью Труб. Раз уж судьба забросила меня сначала в поместье Иксов, а затем — выплюнула в мир беззакония, то разве можно было мечтать о лучшей команде? В Трубах господствовали не только сила, взрывная молодость и отчаянные поступки, но и совесть, честность, преданность принципам.

Бетонка и Трубы поглотили меня с головой, отчего порой я забывал о своей истинной цели, а ведь именно к ней я должен стремиться. Не остаться безымянным человеком в трущобах Бетонки, а бороться за свои права; не прожить жизнь прячась от властей и закона, а доказать свою невиновность; не убегать и ходить, опустив голову, а задрать подбородок и смело смотреть в будущее.

Посиделка затянулась. Улицы опустели. Всё реже нас отвлекал шум машин, да и сами мы устали. Тарас повернулся к залу, намереваясь позвать официанта, и тогда мы увидели его…

Хромой коротышка не доставал своему охраннику даже до плеча, но перед его торопливой поступью расступались официанты, а немногочисленные посетители смотрели с опаской.

Охранник открыл коротышке дверь на террасу. Тот неуклюже переступил порог, прошёл несколько метров и замер. Короткая ручонка показала на наш стол и жестом приказала подойти. Тарас встал из-за стола и смертельно бледный поплёлся к коротышке.

Глава 17. Калёные

Часы на микроволновке отсчитывали четвёртый час ночи. Я, Карате и Желудь сидели на кухне. Через преграду двух запертых дверей — на кухне и в комнате — слышали редкие обрывки фраз. Тарас уже сорок минут разговаривал с кем-то по телефону.