Красная книга

Пинком сбросил бухту шелковой верёвки, которой хватило до земли. Кухонная прихватка в кольчужной рукавице легла на змеящийся изгиб шнура. 

Нинсон заправил ручку исцарапанного баклера за ремень. Осторожно, чтобы не стучать тяжёлыми сапогами, прошёл меж торчавших сквозь доски наконечниками.

— Двадцать-двадцать-двадцать!

Ингвар ухнул вниз. Кольчуга скользила по шнуру, портя драгоценный шёлк. 

Фэйлан выстрелила. Стрела пролетела над головой. 

Нинсон направил руку на женщину с луком. Вишнёвая капля кабошона ярко светилась. Великан понял, что колдовство споткнётся о кольчужную прихватку, серебряные застёжки на куртке, перстень, который так и остался вплетён в волосы, о…

Красная Волчица стояла на одном колене и поджидала Нинсона. 

Выхватывала по одной стреле из воткнутой в землю гребёнки и сразу выпускала.

— Винж! — закричал Великан ещё в воздухе.

Ингвар скользил по верёвке, и стрелы пролетали на полметра выше его головы. 

Женщина производила впечатление хорошего бойца. Могла так ошибиться один раз, могла второй, но уже с трудом верилось, что она допустила ту же ошибку в третий раз. На миг Нинсон задумался, а может ли она вообще попасть в него? 

Учтёт ли поправку на эти полметра или так и будет мазать? 

Проверить можно было только получив стрелу. Докопается до сути как-нибудь в другой раз. Не сейчас. О, нет, не сейчас. А сейчас пора спать.

— Винж, — сказал Великан второй раз перед самой землёй.

Призрак фамильяра бросился на лучницу. Подпрыгнул, уцепился лапками за штанину над сапогом. Вращая для балансира хвостом, тугим и чешуйчатым, как змея, крыса в мгновение ока вскарабкалась по стёганке Фэйлан до самого лица. 

— Винж… — прошептал Нинсон в третий раз, когда тяжело приземлился. 

Все брошенные руны попали.

Фэйлан валялась на земле. Под головой растекалась чёрная лужица. Ингвар сначала подумал, что это кровь. Что женщина ударилась о камень. Или её природная оргоновая защита так упорно сопротивлялась, что в мозгу у воительницы что-то лопнуло. Что кровь натекла из уха. Но потом Нинсон увидел, что лужица грязно-серой слизи не отражает солнечный свет. Это был призрак фамильяра. Совсем без сил.

Ингвар сбросил нагревшуюся кольчужную рукавицу и поварскую прихватку. Достал последнюю устрашающе огромную чёрную стрелу с красным оперением. Доковылял до командира Красных Волков, ломая частокол приготовленных для боя стрел. 

— Вставай!

Нинсон натянул тетиву. До конца. До мерзкого чавканья в разбитом суставе. 

— Не стреляй! — закричала она ещё до того как открыла глаза. — Я сдаюсь.

— Хорошо. Раздевайся. 

На миг она уставилась на Великана с удивлением, перестав бояться.

←  66 Дождь Стрел 68 Двойная Соул →

 68 Двойная Соул 68

Двойная Соул

Ингвар засмеялся и выстрелил в землю, показывая, что не намерен сражаться:

— Да не нужна мне твоя инь, женщина, успокойся. Там на берегу народ уже задубел. Вытаскивай скатки и отнеси им одеяла. Но с сумками я тебя к куче своих трофеев не подпущу.

— Это куча сути, а не трофеев, — пробурчала Фэйлан. — Настоящие трофеи остались в лагере.

Она быстро расстегнула ремень и побросала вещи. Оставшись в одной рубашке, женщина задрала её до шеи и несколько раз повернулась, показывая подозрительное отсутствие волос, плоскую задницу, несколько шрамов от очень серьёзных ран и вытатуированное под грудью изречение:

«Следи за собой, будь осторожен».

Ингвар заметил, что она не сняла рубашку, потому что прятала что-то маленькое, висевшее на шее на серебряной цепочке с квадратными звеньями. Это не мошна, не мешочек с травами, не ксон. Что-то совсем крохотное. Наверное, амулет. Ладно, пусть.

Нинсон не стал рассматривать ни амулет, ни поджарое тело, чтобы не смущать женщину с голым пупком. Одним взглядом убедился, что при ней нет потайных кошелей или ножен.

— Иди.

Женщина удивилась. Попятилась, держа рубаху у горла. Сначала Великан подумал, что она боится, что если только разожмёт ладонь, то звякнет цепочка амулета, который она прячет. Но потом понял, что Фэйлан ухватила мелькнувшую у него мысль: нож Кутха мгновенно перережет глотку. Он не знал, как она это сделала. Натренированным чутьём воина или обычной иньской чуйкой. Но видел, что она каким-то образом различила потаённое видение, мелькнувшие перед его внутренним взором.

— Нет, стой. Стой смирно и смотри...

Не будь таких, как она, Жуки были бы живы. И Эшер по-прежнему бы ворчал. И Рутерсвард по-прежнему бы командовал. И та девочка с косичками по-прежнему была бы жива. Заигрывала бы с парнем, ошалевшим от вида дракона. Или отдавалась бы Нинсону. Удивлялась бы миру. Печалилась. Чихала иногда. Или зачем там она была нужна?

— Подойди ближе. На один шаг. Ближ-же...Винж...Винж-ж...Винш-ш-ш...

Ингвар шипел Сейд, как огромный питон южных земель, пока его руки чертили в воздухе руну и нагнетали её злым оргоном. Энергия переливалась на гладких гранях прозрачного знака, переливаясь всеми цветами побежалости, пока Винж не потускнела.

Призрак фамильяра, огромный кот, зачаровано смотрел янтарными глазами на возникшее в воздухе радужное колдовство.

Фэйлан подошла на шаг. Она покрылась гусиной кожей, словно очень замёрзла. Нинсон не боялся, что она бросится на него. Хотя, доведись им сражаться, она бы победила. Он был гораздо крупнее, но оставался рыхлым сказочником. А она была тренированный боец. Или не боец, а...

— Подойди ближе. На один шаг. Ближ-же...Винж...Винж-ж...Винш-ш-ш...

Не боец, а... где-то он уже видел эти фигуры.

«Двадцать, двадцать, двадцать, вспоминай! — тусклым, но громким голосом говорил Таро Тайрэн. — Ты же видел добрую сотню голых баб! Ты же сказочник! Тебе все они казались прекрасными, и молодые и старые, и гладенькие и измятые, и свеженькие и потасканные... Двадцать, двадцать, двадцать, вспоминай! А теперь представь только, сколько я повидал! Если мы в чём и разбираемся в этой горсти диэмов, то именно в этом, в красоте их наготы. Ты видишь? Видишь, что на их пупки будто светит луч Матери Драконов? Будто оживший оргон! Двадцать, двадцать, двадцать, вспоминай! Клять...»

Ингвар пытался примерить все силуэты, виденные им в жизни. Где-то он уже воочию видел те же скупые движения и отточенную мягкость походки. Но, кроме воительниц и танцовщиц, на ум ничего не приходило. Женщина была хорошо сложена. Без широкобёдрой красоты Дэи, неспелой терпкости Навван, холёной ухоженности Доли, сухопарой зрелости Макоши, или располагающего тепла Ишты. То была упругая грация зверя, видная даже сейчас, когда женщина была скована заклятьем.

— Подойди ближе. На один шаг. Ближ-же...Винж...Винж-ж...Винш-ш-ш...

Она подошла. Ингвар не спеша прикоснулся к её волосам. Взялся за собранный на затылке хвост. Медленно потянул вниз, вынуждая отклонять голову и открывать горло. Дальше. Ещё дальше. Заломил голову так, что Фэйлан открыла рот. Но она не произнесла ни звука и не сопротивлялась. Он давил дальше и она захрипела и чуть согнула колени, потому что отклонять голову ещё дальше было невозможно.

Из такой позы она точно не нападёт. Хотя предосторожность была лишней. Нинсон знал, что у неё нет воли к сопротивлению. Он не мог объяснить, зачем тогда так сильно тянул Фэйлан за волосы. На всякий случай. Наверное.

— Вот так, — сладострастно прошептал Ингвар.

Уголёк оживился.

Чем больше женщина боялась, тем быстрее призрак фамильяра приходил в себя. Разлитая в траве клякса грязно-серого цвета стягивалась и сжималась. Сначала Уголёк был похож на грязный комок расплавленного сыра. Потом на каплю земляного масла с поблёскивающими боками. Теперь в нём зажглись два красных уголька, быстро раскалившиеся до привычного янтарного сияния.

Загорелая шея Фэйлан, полосатая от грязи. До гигера перепуганный взгляд.

Из крохотной жабки Уголёк стал крысой.

— Тш-ш-ш... — успокаивающе прошипел Ингвар и медленно достал нож.

Фэйлан смотрела в небо и не могла видеть, что Великан достал оружие.