Пассажир

В сбыте сказали, что прайс пока не подписан, но договор готов и согласован, только цену осталось вставить. Уже лучше. Я позвонил в контору.

– Машины на въезде в город, – сказал Упырь – Встречай!

Я побежал к проходной, срезая через цеха и подныривая под эстакады.

– Можешь не спешить, – крикнул вслед Сан Саныч – Сегодня короткий день, погрузить все равно не успеем! Два часа дня. Проголосовав на проспекте, я дал задание водителю ехать на въезд в город, а сам подумал, что, наверное, нужно выпить грамм сто, иначе – кирдык. Однако, не выпил. Из пяти машин, меня ожидали только три. Как сообщили, еще две остановились пообедать недалеко от города водители.

– Как, блядь!? Вызывайте их по рации! Пусть сами едут к заводу! Быстро!

Я запрыгнул обратно в такси. В зеркалах заднего вида моя колонна медленно выруливала по направлению к заводу. Три часа. Я опять в сбыте. Прайс подписан, но Саныч отказывается грузить. Я почти стою на коленях. Наконец, Саныч (ну до чего прекрасный мужик) дает распоряжение:

– Так Илья, Петрович, дуйте на погрузку, отпустите ему трактора, за сверхурочные будет должен!

Три сорок пять. Мы с машинами на складе. Рабочий день крановщика закончился, и он ушел. Вся команда, водители, стропальщики, менеджеры, стоит перед тракторами в задумчивости.

– Мужики, – обращаюсь я – Обратного пути нет, позади Москва! Как хотите – но грузите! За Родину, за Победу! С меня причитается! Не обижу перед праздниками!

Один из стропальщиков признается, что имеет корочки крановщика, и нехотя лезет в кран, заводит, начинаются манипуляции с погрузкой.

Слава богу!

Четыре пятнадцать.

Время подумать о тракторе, что был куплен в Энергосбыте, и сейчас стоит на стоянке в городе и тоже ждет погрузки. Я снова бегу через громадный завод, вспоминая на ходу, что видел перед заводом базу, где мне могут помочь.

Главный инженер базы вальяжно заявляет:

– Заплатишь мужикам – грузи, но я уезжаю через десять минут.

Пять часов. Меня еле пропускают на закрывшийся завод. Снова путь рысью через промзону. На складе в ряд стоят загруженные машины. Водители получают последние документы. Дело сделано! Почти. Я отпускаю всех кроме одной машины и стропальщика-погрузчика. Договоренность с ним уже есть. Мы снова пересекаем завод, едем на стоянку в городе, заводим трактор и без сигналов и фар, проезжаем колонной по главному проспекту. Я наготове откупаться от гаишников. К счастью наша кавалькада не привлекает внимание властей.

Вот мы на базе. Инженер давно ушел. Сидящие сторожа про погрузку ничего не знают. Еще полчаса уговоров и посулов. Наконец нам позволяют въехать. Эстакада заставлена легковушками, но отступать я не намерен.

– Так, взялись!

Мы руками отодвигаем машины и грузим трактор. Все! Я раздаю помогавшим мужикам деньги на водку, время шесть пятьдесят. Через два часа поезд домой. Я звоню в контору, сообщить радостную новость Упырю.

– Так, Михаил Игоревич уже ушел давно, – сообщает секретарша – Праздники же, все разъехались!

В голосе секретарши спокойствие и безразличие к трудовым подвигам. Я вешаю трубку на рычаг.

– Ну и хрен с вами, – думаю – Зато еще пива успею до поезда попить!

Новое время

К лету, наступивший Миллениум начал приносить плоды. Сначала, ветры перемен, налетев со стороны бывшего губернатора области, зло сорвали Семена Моисеевича с насиженного места. Разразилась короткая шестидневная война, по результатам которой, последний был вычищен с завода, а на самом заводе введена процедура внешнего управления. Отчасти, произошло это по субъективным причинам, из-за безбашенности Семена Моисеевича и его веры в собственное величие, которое не подразумевало правильного оформления собственности, жесткой экономической безопасности и разумной политики по отношению к другим сильным мира сего. Но главное было то, что новое время растущего порядка и вертикали, требовало новых капитанов, выбрасывая на берег задыхающихся хищников и ловцов удачи в мутной воде девяностых. Такой, уже отметавшей свою игру и больше ненужной в расцвете сил рыбиной, стал и Семен Моисеевич. Он еще немного потрепыхался на глазах у любопытствующих инспекторов рыбоохраны, да так и зачах в иле высохшего русла, когда-то полноводной реки. Параллельно со свержением «Короля тяжелого машиностроения» начался и разгон «учредиловки» из заводских фирм-прилипал. Новая администрация перекрывала кислород всем друзьям товарищам бывшего хозяина завода, а значит, Постороннего В. и всех нас ждала незавидная судьба, и нужно было что-то делать.

Незадолго до этих перемен в офисе появился новый сотрудник. Она была стройная и черноглазая, с красивым и немного порочным лицом. Очередной персонаж, вошедший в наши пенаты по чьей-то протекции. «Соска!» – зло охарактеризовал ее Масленица (всех дам, не ответивших ему взаимностью после первого подхода, Масленница не жаловал). Инесса, так ее звали, начала по заданию руководства обзванивать торгпредства, пытаясь очаровать чиновников внешнеэкономического дела и залетных бизнесменов из стран третьего мира, которых те периодически предлагали, и однажды привезла на завод двух арабов из Ирака.

Вообще, мы с Упырем уже давно заметили, что в Ираке нарастала активность, в том числе в сфере закупок техники и оборудования. Это было связано с тем, что Ираку, бывшему под санкциями, позволили, наконец, торговать собственной нефтью для обеспечения нужд населения. Сначала на нефтедоллары разрешили покупать продукты и лекарства, а позднее уже все необходимое в государстве, ведь кроме нефти Ирак ничего не производил. Упырь, даже планировал туда ехать, но Магомеды нас опередили и сами пришли к нашей бутафорской горе. Инесса действовал героически, во время одного из приемов в Посольстве Ирака, она грудью пошла вперед, сумела очаровать восточных мужчин и затащить их на наш завод. Мужчины были толстые и важные. Старшего звали хаджи Мохаммад, он был главой крупного клана, кажется троюродным племянников Саддами Хусейна (по крайней мере, он так сам говорил) владел обширными финиковыми плантациями на Евфрате и прочными связями в иракских правящих кругах. С ним приехал также некто доктор Хуссейн, пронырливый эквилибрист разнообразных подковерных делишек в иракских министерствах и ведомствах. Доктор Хуссейн имел русскую жену Таню, научную степень, полученную в Алма-Ате еще при Союзе и вызывающий зависть талант дельца.

Указанные господа осмотрели завод, полюбовались демонстрацией техники и размерено пообедали в лучшем ресторане города. За обедом, Хуссейн спросил:

– А это что?

– Хрен.

– Убили кого-то, да?– пошутил он и мелко рассмеялся.

После чая, господа пошушукались на арабском, и Хуссейн объявил:

– Мы можем делать вам контракт! Будем работать нормально!

На удивление, через пару дней арабы действительно сбросили пакет тендерных документов и запросили коммерческие предложения на нашу технику.

Месяц после их визита прошел в бесконечных правках документов, брошюр и прайсов, а Посторонним В. благодаря иракским визитерам, наладил отношения с новыми хозяевами завода, наобещав им, что многомиллионные контракты с Ираком уже на подходе.

В один из понедельников раздался звонок, через вой спутниковых помех, с другой части глобуса Хуссейн перекрикивая шум, вызывал нас в Багдад, для подписания бумаг в министерстве.

– Срочно заказывай билеты! – распорядился Упырь – Нужно брать быка за рога!

Я созвонился, с кем следует, и разузнал следующие подробности. Оказывается, благодаря санкциям цивилизованных стран, авиа-перевозки в Ирак были отменены, собственный воздушный флот страны догнивал на земле и добраться до Багдада возможно было прилетев в Иорданию и там, оседлав такси, ехать 950 км до места через пустыню. Услышав про поездку через пустыню, Упырь задумался, а потом сказал:

– Слушай, не думаю, что я там пока нужен. Это же пристрелочный визит. Съездишь один. Назовем тебя заместителем начальника по ВЭД, ты же разведчик, вот и разведаешь обстановку.