Страница 16 из 49
Следовательно, необходимо отличать положение восприятия и сам акт восприятия, факт от формализации данного положения и восприятия и сам факт.
Под понятием положения, которое уже несколько раз использовали в нашей работе, мы понимаем пространственно-временное состояние фиксации, восприятия и реализации субъектом акта познания окружающей действительности. Положение не есть акт восприятия, но есть состояние, точка фиксации, предопределяющая и предвосхищающая акт восприятия. На основании положения и акта восприятия формируется факт воспринятого.
Факт, с одной стороны, сам по себе есть совокупность положения акта восприятия и того, что воспринимается. Факт не может выступать в роли воспринимаемого, так как факт не выражен единичным (конкретным) явлением, процессом или предметом, но есть совокупность, состоящая из фиксирующего, фиксируемого и положения акта восприятия.
Выраженный вовне акт восприятия есть то, что принято называть формой восприятия, которая в своем многообразии содержится и выражается посредством того, что мы называем понятиями.
Реализация понятия есть акт выражения субъективного факта, закрепленного в опыте. Следует отметить, что реализация понятия при наличии акта коммуникации с другими субъектами есть факт, состоящий для «них» (другого субъекта) из совокупности положения, восприятия и субъективного опыта. Данный факт не может фиксироваться другими субъектами как часть, точнее, как части этого факта в отдельности, а именно положение и восприятие субъекта «нас», так как единичность элементов не создает, не воспринимается и не консолидируется в акте понимания, но воспринимается как единичная совокупность, единичность для «них», совокупность для «нас». Один и тот же факт есть, по сути, факт как таковой, однако единичный с точки зрения восприятия для «них» и многоаспектный для «нас» и наоборот.
Диалектическая связь воспринимаемой единичности и в то же время фактической множественности, многоаспектности создает взаимодействия актов понимания и непонимания.
Акт понимания (в его классическом восприятии) есть не что иное, как взаимодействие таких компонентов, как восприятие, цель, положение и результат. Соответственно, если данные положения не могут быть одновременно тождественны друг другу в силу разнообразия и множественности атрибутов того, что познается, а также субъектов познания, то тогда то, что мы называем компромиссом, есть не что иное, как отказ от собственного восприятия в пользу общественной солидарности.
Общественная солидарность есть не что иное, как компромисс, выраженный во взаимодействии точки зрения, формирующейся посредством восприятия положения, субъективного опыта и факта, а также тех взаимодействий, которые существуют по поводу того, какой аспект восприятия требует внимания. И компромиссом, и категорией взаимодействия движет такая ее составляющая, как зависимость или причинность. Взаимодействия с неизбежностью входят в зависимость между собой.
Зависимость есть не что иное, как форма существования цели, трамплин, толчок восприятия явлений, предметов, понятий. Зависимость есть акт оправдания действий и в то же время их порождение. Зависимость, например, узости (широты) субъективного опыта от смысла понятия порождает то, что мы называем результатом, но результатом частным (опытно субъективным и единичным), уникальным и неповторимым, конкретным, который не может удовлетворять интерсубъективности научного опыта и научного знания в силу его единичности.
В связи с этим возникает парадокс: как же может то единственное, что есть, а именно конкретный (субъективный) акт опыта субъекта восприятия, не выступать в качестве основы научного знания, ибо научное знание есть не что иное, как мы уже сказали, социальная солидарность по поводу различных точек зрения, реализующихся в единичных восприятиях, положениях, фактах и суждениях по поводу того, что воспринимается, что требует внимания.
Можно возразить и на первый взгляд привести множество доводов в пользу того, что есть огромное количество закономерностей, существующих вне акта нашего восприятия. Например, для закономерности существования гравитации или закона сохранения энергии никакого человеческого консенсуса не требуется. Возможно, это и так, вот только научное знание, как, в принципе, и обыденное или не научное, неизбежно зависимо от такого состояния, как фиксация все того же гравитационного явления и вообще восприятия того, что познается, причем с известными методами, названными научными и т. п. Гравитация, существующая сама по себе без направленной на нее интенции, максимум может восприниматься как потенциальный факт, на который может быть направлено восприятие, но не более того.
Дискуссия по поводу того, что мир вокруг нас существует объективно или нет, нас не интересует, мы лишь говорим о том, что воспринимать то, что существует вне нас без нас самих, представляется относительно возможным и крайне сложным занятием, которым никто никогда не занимался, однако о котором так много написано.
II. Характеристики акта восприятия
Следует отличать восприятие само по себе как акт созерцания и такую категорию, коррелирующую к ней, как объяснение того, что воспринимается. Именно объяснение, а не созерцание предстает тем, что мы называем научным подходом. Объяснение в отличие от созерцания характеризуется набором определённых методов (атрибутов математики, геометрии, использованием чисел, формул и т. п.). Следовательно, методология восприятия направлена на использование акта восприятия в своих целях, но невосприятия как такового самого по себе.
Таким образом, следует отличать акт восприятия в виде восприятия и то, каким образом мы его используем. Это легко доказать, не выходя за пределы все той же геометрии или математики.
Так, отвечая на вопрос, что представляет собой угол или что такое число, мы фактически даем ответ на вопрос, каким образом мы это воспринимаем, используя определённые ментальные методы. Мы констатируем, что угол равен 90 градусам, то есть отвечаем, каким образом мы его объясняем, но не то, что есть угол сам по себе в акте восприятия его как итога акта созерцания. Мы сталкиваемся с проблемой, что воспринятое в акте созерцания и есть только то, что может быть воспринято на данный момент в данном месте.
Именно данность предстает как неизбежный факт, коррелирующий к такому состоянию, как единичность и возможность, а значит, и единственно возможная существенность или сущее (восприятие само по себе).
Точно так же, отвечая на вопрос, что есть число, мы отвечаем, что это единица измерения, то есть высказываем функциональный потенциал числа, выраженного в понятии число, но не отвечаем на поставленный вопрос. Или, что довольно часто возникает, начинаем искать комбинации чисел, удовлетворяющие все так же не поставленному фактически вопросу, но используя лишь методологию получения того или иного итога. Например, что есть число 4? Ответом в 90 % случаях будет: 2+2 и т. п. Следовательно, мы не в состоянии ответить на вопросы в силу равности потенциальных возможностей реализации объектов восприятия с нашими возможностями их восприятия. Более того, следует признать, что мы обладаем рядом качеств, критериев и условий, которые с полной достоверностью указывают нам на ограниченность самого акта восприятия.
Никто не станет отрицать, что в нашей жизни в большом разнообразии существуют такие состояния восприятия, как, например, дальность, близость, тепло, холод и т. п. Данные состояния восприятия не имеют значения вне нас, их попросту нет вне факта нашего восприятия, при отсутствии самого субъекта и его положения. Это легко доказать с очевидностью того, что ни дальности, ни близости вне восприятия нами окружающей действительности как таковой нет. Например, факт существования и произрастания дерева в лесу никак с необходимостью не связан с восприятием дальности или близости восприятия данного дерева нами. Факт наличия тепла коррелирует к восприятию ощущений холода или тепла, а, как известно, ощущения есть не суть объективные явления, но лишь с достоверностью установленные атрибуты субъективного восприятия. Невозможно доказать, в том числе с научной точки зрения, о чем великолепно написано у Дж. Беркли[36], что тепло, издаваемое огнем, есть тепло, принадлежащее огню, но не нашим ощущениям холода и тепла. Также фактически дальность не коррелирует к меньшим размерам восприятия предметов и явлений действительности, так как «объективно» дальности не существует, более того, она так же, как и приведенные выше состояния тепла, холода, высоты и глубины и др., не находятся в причинно-следственной связи реализации функционального состояния самих вещей и явлений действительности. По крайней мере, такой связи не обнаружено. Дерево существует независимо от его воспринимаемых состояний. При этом для «нас» в акте восприятия создается факт того, что называется «узость восприятия положения и самого факта», как мы говорили выше, положения, восприятия и факта. Следовательно, говорить о том, что дальность, размер и тысячи подобных состояний есть свойства материи вне нас, несостоятельно, так как проверить реальность существования мира вне нас без нас самих представляется невозможным результатом. То, что нас привело к такому заключению, есть результат исследования категорий «достижимости» и «недостижимости», состоящих из осознания невозможности постичь то, что неизменно порождает идею существования возможности самой постижимости в полной абсолютности, в полноте возможного.
36
Дж. Беркли. Трактат о принципах человеческого знания.