Страница 41 из 57
Марио выпучил и без того большие глаза.
— Ну-у, да говорю же, с ней постоянно Верена — она, кстати, довольно хорошенькая.
— А принцесса, по-вашему, уродина? — прошипел Изаго, уверенный, что герцог оказывал знаки внимания фрейлине и тем самым рассердил принцессу.
— Да вроде нет, — Марио неуверенно пожал плечами, — я как-то привык к ней. Тощая, правда, и бледная, но когда смеется, так даже ничего. Зубы белые, ровные. Нет, в самом деле — не так уж плоха. Губы, правда, тонковаты. Но хороший маг-целитель сможет их немного увеличить. Еще откормить бы немного, чтобы здесь кое-что появилось. И вот здесь тоже! И станет вполне себе милая!
Он руками показал желаемые округлости.
— Но Верена конечно лучше, — он оживился, — а Злата — та вообще прелесть!
Советник плюнул и вздохнул.
«Понятно. Нашему недалекому красавцу нравятся все, кто носит юбки, не дико уродливы, и не достигли слишком преклонного возраста. Что ж, бывают и такие юноши. Это не самый худший вариант».
— Так почему вы не закрепили успех?
— Хм, странно — худышка охладела ко мне. Право, не могу понять причин. После Г ипподрома объявила о поездке на царскую дачу и вообще казалась раздраженной.
— Возможно, принцесса ждала большей активности с вашей стороны?
— Но о какой активности может идти речь, если за пределами Палатия ее сопровождает эльфийская охрана?
— А на что придуманы прогулки в садах! Мне ли вас учить? — советник еле сдерживался, прикрывая бешенство любезной улыбкой.
«Надо же быть таким идиотом. Ему бы к смазливой роже еще мозги! А без них дворянчик — полное ничтожество. Даже к брошенной невесте не сумел подобрать ключик и утешить! Встряхнуть бы щенка и дать ему пару оплеух. Жаль, даже голос повысить нельзя, гонору в дураке немерено!»
— Вероятно, Эльвейна ждала просьбы о прогулке вдвоем? — вкрадчиво уточнил Изаго, — ведь благовоспитанная девица не может сама предложить подобное.
— Да, пожалуй, — Марио глубокомысленно наморщил лоб, — как она вернется, обязательно воспользуюсь вашим советом.
По правде говоря, нобилю еще не приходилось ни за кем ухаживать: служаночки сами падали в его объятия, дочерей знатных фамилий он тщательно избегал. Его не радовала мысль о навязанном браке или дуэли. Напороться на шпагу разгневанного отца или кинжалы своры братьев! Увольте. Если же говорить о блудливых дамах высшего света… Какое там ухаживать! От них сам только успевай отбиваться. А с принцессой — так необычно все. Дева глазками не стреляет, никаких авансов не дает. Придется стараться самому.
Его мысли прервал советник.
— Желательно бы познакомиться с той служанкой, что зовет себя Златой, сможете?
Марио оскорбился.
— Разумеется! Девочка будет счастлива, она наверняка скучает без своего знатного покровителя. Вынуждена томиться в тоске и одиночестве. А я свожу ее в ресторан, на бега, покатаю на яхте. С такой милашкой-то можно чудесно провести время. Но как же тогда быть с Эльвейной?
Изаго покивал и неожиданно для герцога произнес.
— Если принцесса по-прежнему будет к вам холодна, предлагаю сдать ей эту Злату. Рассказать о том, кто в действительности любовница ее жениха. Ручаюсь, Эльвейна преисполнится благодарности.
— Оу, да ведь бедняжку вышибут из дворца, и она останется на улице в чужом городе! Право, это жестоко.
— А вы предложите ей свой кров и защиту от всех опасностей. Сразу убьете двух зайцев. В доме по вечерам вас станет ждать такая красотка! Греть постель, ублажать и радовать сердце. А днем вы будете проводить время с принцессой, станете ей близким другом.
Идея нобилю явно понравилась. Он приосанился и подкрутил усики.
— Хм, отлично придумано!
— Так действуйте, милорд!
Эльвейна.
Дэйни очень рассердилась, узнав, что я выхожу гулять в сад без личины. Досталось и Линии, и даже Верене: «которым плевать на свою госпожу. Они совсем не пекутся об ее безопасности». Я пыталась объяснить, насколько мне плохо от этой эфирной пленки — буквально не могу в ней дышать, словно нахожусь в резиновом мешке. Но Ульвиэль еще больше разгневалась. Заявила, что я вру и не краснею — личину делал сам Нойманский архимаг, а он кастовал необычайно искусно, чтобы та полностью соответствовала моей ауре!
— Для чего, спрашивается, носишь на себе Покров тайны? Это ценнейший артефакт, скрывающий сложные и сильные чары. Даже дракон не смог бы распознать на тебе чужой образ! Видишь, как о тебе позаботились, а ты относишься ко всему абсолютно наплевательски.
«Зачем ношу?» Я пожала плечами.
— Он изящный и нравится мне, сам миртезий с рунами в медальоне, а оправа такая красивая — тонкого плетения, на вид, как старое серебро. Да что такого?
На самом деле все было и проще, и сложнее. Дотрагиваясь до медальона, а вернее, до спрятанного в нем диска миртезия, я чувствовала, как успокаиваюсь, тревога и тоска, мучившие меня последнее время, слабели и таяли, возникало ощущение, что меня укрывает защитная дымка. Еще до отъезда я решила больше его не снимать, во всяком случае — пока не вернусь домой.
Эльфийка закатила глаза.
— А ничего, что он стОит, как пара-тройка сундуков из сокровищницы базилевса? Ладно, не в нем дело. Послушай меня, не выходи из нашего китона без иллюзии. Я прошу и требую!
Достала! Я кивнула, не желая спорить. Она все равно вечером покинет Палатий. Все последние дни уходит куда-то, причем сама болтается по Хрисантию без всякой охраны и никто не знает об ее отлучках, кроме свитских, конечно. Однако ни цель, ни место эльфийка даже им не сообщает! А между тем, если что с ней случится, мы и знать не будем, где ее искать. По поводу таинственных исчезновений я молчать не стала, тоже высказала претензии. А что? Не все же одной ей меня учить.
Ульвиэль в наигранном изумлении подняла брови.
— Ого! Оказывается, ваше высочество решила заняться моим воспитанием?
Она расхохоталась.
— Не беспокойся. Есть те, кому известно, где меня искать. И уж они-то пропажу из-под земли достанут, не сомневайся.
Почти весь день я валялась на кровати у себя в спальне, иногда перемещаясь на балкон, читала, ела, спала. Но вечером, измучившись от скуки и безделья, решила все же прогуляться по императорскому парку. Тем более, жара, наконец, спала. Палящее южное солнце скрылось за горами, уступая место вечерней прохладе. Из сада долетали запахи магнолий и роз, напитанных росой, свежий ветер шевелил ветки, шуршал листьями, везде было так спокойно и тихо.
Поскольку у выхода с этажа стояли остроухие церберы, я послушно одела личину, однако решила — как только окажемся в глубине сада, среди можжевеловых зарослей — тихонько стяну. Никто и не заметит! А возвращаясь, снова надену. Причем заранее, не выходя на аллеи, где можно встретить придворных. Дэйни считает меня какой-то непуганой дурочкой. А это вовсе не так — я умная и осторожная. К сожалению, за нами увязались двое воинов сидов, но я все равно освободилась от маски, как и планировала. Если дэйни станет возмущаться, пусть засвидетельствуют — никого, кроме них, рядом не было.
Мы зашли в самую глушь и, разгуливая по дорожкам, болтали и смеялись. Верена рассказывала Линии о недавней поездке на Г ипподром и очень смешно передразнивала вечно хихикающего и самовлюбленного павлина Марио. Потом я взялась просвещать свою верную горничную. Оказалось, служанка моя совсем не знает исторических реалий Эрсунны. Она, конечно, закончила шесть классов средней школы, как и большинство горожанок, но знания там давались по большей части прикладного характера. А я, будучи любительницей истории, так увлеклась, описывая давно прошедшие века, что не заметила, как стемнело. Один из наших ушастых охранников вежливо намекнул, мол, пора барышням возвращаться в отведенные апартаменты. Мы переглянулись да и пошли, не споря. Нагулялись так, что теперь уж бессонница точно не страшна. Надеюсь — дэйни не разгневается? Тем более, возвращаясь, я вновь превратилась в прежнюю сухопарую цаплю.