Страница 95 из 146
<p>
— По-твоему, я их ем, что ли, этих людей? Ходят слухи, что они до сих пор где-то в Эйфориуме.</p>
<p>
— В таком месте или состоянии, которое даёт власть над памятью и субъективным временем, - припомнил Герман. – Сказки, для тех, кто боится признавать очевидное. Нет-нет, никто не сел в тюрьму и не пропал без вести. Они просто перенеслись в волшебную страну.</p>
<p>
— Ты когда-нибудь слышал о том, как во время отладки Эйфориума тестировщики что-то не поделили? Один из них оказался эйфотворящим. Он надавал остальным в «лягушатнике», и у них появились синяки. Настоящие синяки, понимаешь, Герман?</p>
<p>
— Я тоже слышал кое-какую историю, - вставил Сергей. – У нас в детдоме был парень с родимым пятном на пол-лица. Он говорил, это из-за того, что когда его мать была им беременна, она испугалась пожара.</p>
<p>
— Спасибо за прекрасный пример, Серёга. Это только подтверждает мои слова… А время? Даже не скрывается, что ускорять и замедлять его – обычная практика в Эйфориуме. В полтора, в два раза, но почему не больше? Кто это сказал?</p>
<p>
— С памятью всё равно ничего не поделаешь, - заспорил Герман. – Даже те, кто переживал амнезию, не могут её воспроизвести. Невозможно вспомнить то, как ничего не помнил. Это все знают!</p>
<p>
— Кто тогда воспроизвёл полёт? – с непонятной интонацией спросил Андрей.</p>
<p>
— Откуда мне знать. Птицы, наверное.</p>
<p>
— Животные эйфонесовместимы. Не та нервная система.</p>
<p>
Герман промолчал. Летать в Эйфориуме получалось так же естественно, как дышать, и Герман никогда не задумывался над тем, как это выходит.</p>
<p>
— Короче, если ты не можешь себе чего-то представить – это ещё не значит, что этого не существует, - подвёл итог Грёз. – Мы живём в мире, где спецслужбам давно доступны техники манипуляции памятью. А фармакология, а гипноз? Возможности мозга не изучены до конца. А ты говоришь, будто есть что-то невозможное, и где – в самом Эйфориуме. Как будто есть сила могущественнее воображения.</p>
<p>
— Это всё, конечно, хорошо, но у меня вопрос. Нельзя ли вообразить кучу денег, чтобы она появилась в реальности, как те синяки? – поинтересовался брат.</p>
<p>
Грёз смешался.</p>
<p>
— Ну… нет, конечно, но…</p>
<p>
— Нет-нет, я хотел узнать только это, - остановил его Серёжа и вздохнул: - Опять весь шум из-за мнимых величин.</p>
<p>
— Вот именно, - поддержал Герман. – К чему этот разговор? Абсолютной власти над временем и памятью не бывает даже в Эйфориуме. Иначе бы каждый…</p>
<p>
Он запнулся. «Я бы придумала себе жизнь с нуля. Это была бы хорошая, чистая жизнь. А потом – увеличила субъективное восприятие времени во много раз и запретила автоотключение», - вспомнил он.</p>
<p>
— Я был одним из первых выворотней в русскоязычном сегменте Эйфориума. И я единственный из них, кто остался на свободе. Извини, тебе не кажется, что это перебор – учить меня, что там бывает, а чего не бывает? Но ход твоих мыслей мне нравится. «Иначе бы каждый хотел заполучить эту власть» - ты же так хотел сказать? Именно это я и собираюсь сделать.</p>
<p>
Фраза повисела в воздухе и растворилась. От неё веяло безумием… но Герман уже успел подумать: «И я тебе в этом помогу».</p>
<p>
В Оазисе не было никого лучше Германа, и если существовал хоть один шанс прожить хорошую, чистую жизнь – не настоящую, но лучше настоящей, он должен был попытаться.</p>
<p>
— Если это имеет значение, - добавил Грёз, - Лера тоже в деле. Ты не подумай, ей не придётся снова сбегать. По согласованию с психологом и лечащим врачом она едет на курсы… какие-то там курсы, я не вникал. Мы сможем объединить наши усилия.</p>
<p>
Это бы довершило дело, но заговорил брат. Каждое его слово больно вонзалось в Германа:</p>
<p>
— Прежде чем ты продолжишь, Андрей, придётся кое-что прояснить. Герман не один, если ты не заметил. Есть ещё я. И я своего согласия давать не собираюсь.</p>
<p>
Мысли дрожали и путались. Герман полез за колодой карт, чтобы предложить брату разрешить спор привычным способом, но рука вышла из-под контроля и вышвырнула карты из машины – на сбрызнутые водицей камни, где их сразу растащил ветер.</p>
<p>
— Герман, речь не о том, кто из нас пойдёт в магазин! Так не делается! Приди в себя!</p>
<p>
— Послушай… - начал Герман.</p>
<p>
Сергей закричал:</p>
<p>
— Нет, это ты послушай! Ты завязал. Ты сам так говорил, и я тебя за язык не тянул! Нравится тебе Эйфориум, так подключайся и сиди там хоть сутки напролёт. Я потерплю! Я всю жизнь терплю! Только не влезай больше ни во что, хватит! Хватит уже, Герман!</p>
<p>
Окончательную точку поставил спокойный голос Грёза:</p>
<p>
— Ты бы прислушался к брату, Герман. Он ведь прав.</p>
<p>
— Прав он, как же! – вспыхнул Герман. – Разве можно решать за нас обоих? Кто ему дал такое право?!</p>
<p>
— Ему нельзя, а тебе, выходит, можно?</p>
<p>
Город лежал в низине, окутанный туманом, похожим на испарения сухого льда. Герману хотелось сесть за руль, разогнать машину и всё закончить. Он не понимал, как жить дальше, и ему никогда особо не нравилось жить.</p>