Страница 51 из 146
<p>
Стоило Герману, изнывая от скуки, закурить, как брат заорал не своим голосом:</p>
<p>
— Мало того, что ты куришь эту дрянь в моё тело! Давай ещё подожги мне тут что-нибудь!</p>
<p>
И тут зазвонил телефон. Увидев, кто звонит, Сергей едва его не выронил, будто в руках затикала бомба. Но к разговору прислушивался, и когда Лера положила трубку, спросил:</p>
<p>
— Что, побежишь к ней?</p>
<p>
Он крутил натяжитель швейной машины, ослабляя нитку в последний момент перед тем, как она готова была лопнуть.</p>
<p>
— А у тебя с этим какие-то проблемы? – вызывающе спросил Герман.</p>
<p>
— Куда я от тебя денусь, - ответил брат с непонятной интонацией. – Какие тут могут быть проблемы.</p>
<p>
Герман вызвал такси через приложение, разработанное для персонала «Сна Ктулху». Он не очень любил им пользоваться, потому что в районе об этом такси ходили сплетни, как о замаскированной психиатрической «Скорой». Но сейчас ему было всё равно, лишь бы побыстрей. Он рванул в актовый зал «очертя голову», как дядя Толя выразился вслед. Если бы понадобилось, Герман пополз бы туда по битым стёклам.</p>
<p>
Через полчаса он взбежал по лестнице на второй этаж типовой высотки, затерянной на недружелюбной окраине большого города, и постучал в дверь. Та, скрипнув, отворилась сама по себе.</p>
<p>
— Проходи, - крикнула Лера из комнаты.</p>
<p>
Положив ногу на приставной стол-тумбу, Лера красила ногти. Для этого ей пришлось сильно наклониться вперёд. Герман видел русые корни её волос и россыпь родинок в вырезе футболки.</p>
<p>
— Я боялся, что ты больше не позвонишь.</p>
<p>
— Тьфу на тебя, Герман! Просто не отменяй больше встречу в последний момент. Я ведь на тебя рассчитываю, понятно?</p>
<p>
Лера сосредоточенно ввела кисточку в пузырёк с лаком и закрутила крышку. Босиком подошла к окну и отодвинула самый край шторы, чтобы выглянуть наружу.</p>
<p>
— Мне не нравится, когда мои планы идут на хрен. Особенно если из-за этого мне приходится срочно искать, куда вписаться на ночь, чтоб ты понимал.</p>
<p>
Сергей без спроса перенял тело и устроился в кресле эйфона. Зацепил повязку для глаз, покрутил на пальце.</p>
<p>
— Не пора ли внести кое-какую ясность в наши отношения? Слишком уж ты раскомандовалась, - заявил брат.</p>
<p>
— Боюсь, мы ещё мало знакомы для того, чтобы говорить о каких-то отношениях, - в тон ему ответила Лера. – Мы подключаться будем или нет?</p>
<p>
Сергей со злостью отшвырнул повязку.</p>
<p>
— Не думал, что когда-нибудь это скажу, но с удовольствием! Что угодно, лишь бы вас обоих не видеть!</p>
<p>
</p>
<p>
Лерино раздражение проявлялось во всём. Она затянула ленты слишком туго, и они врезались близнецам в запястья. Ткнула штекером наугад и попала не сразу.</p>
<p>
Подключение прошло жёстче, чем обычно. На секунду Герман почувствовал себя так, словно все его внутренности слиплись в ком где-то в животе, как бывает, когда слишком сильно раскачаешься на качелях.</p>
<p>
После того, как Герман неопрятно шлёпнулся в пустыню, Леры рядом не было. А сам он не понимал, как её искать, хотя и знал, что раз они подключаются с одной точки доступа, то их не может разбросать далеко друг от друга.</p>
<p>
Герман сплюнул и, не сводя глаз с плевка, с упорством стеклодува вырастил из него зеркало. Посмотрелся в него.</p>
<p>
Тщетно. Вдохновиться постановочными фотографиями – всё равно, что возбудиться на них. У Германа никогда не выйдет!</p>
<p>
Ему не ступить под узорчатые своды за стенами Оазиса, как никогда не стать таким, как богатенький бездельник Елисеев. Судьба издевается над Германом, подсовывая недостижимые идеалы.</p>
<p>
Воплотившись, Лера без единого слова встала напротив Германа. Между ними словно натянулся невидимый трос, и зеркало повисло на нём.</p>
<p>
Мысли лились свободным потоком, который вдруг разделился на три извилистых русла, и начали протекать параллельно.</p>
<p>
Герман вспомнил, с чего начиналось каждое пробуждение близнецов. Предчувствие того, что сейчас он откроет глаза и увидит со стороны, как они с братом лежат, будто мёртвые.</p>
<p>
Ещё Герман вспомнил ЛжеИвана и его состояние, которое Кукольник принял за приступ, с холодным любопытством заглядывая в закатившиеся глаза.</p>
<p>
И, наконец, в памяти возник момент из детства, очень похожий на нынешний по напряжению. Близнецам было два года. Они, едва пришедшие к опорно-двигательному согласию, учились подниматься по лестнице, а им подставили подножку… Воспоминание об этом шлёпнулось на натянутые нервы, почти осязаемое, и Герман стряхнул его с себя.</p>
<p>
Сознание стало чётким и собранным, как чисто вымытое стекло. Все три мысли преломились через него одновременно.</p>
<p>
Лера вскрикнула и упала. В зеркале ненадолго отразился ЛжеИван, в искажённых чертах которого Герман узнал себя. Из зеркала вырвался столб света и ударил в небо.</p>
<p>