Гончие Дзара

— Где мы сядем? — спросила Гия.

Я, чуть приподнявшись в кресле, ткнул пальцем в нужном направлении:

— Где-нибудь здесь найдите местечко.

Гия кивнула, мимоходом выдохнув:

— Ну и городок. Настоящий призрак. Живого места не видно.

— Думаю, таким он теперь останется навсегда. — На Семерке не было недостатка в свободном месте, к тому же, помимо Глосса луна могла похвастаться еще несколькими чуть менее заметными поселениями. Я полагал, что большая часть выживших как раз туда и перебралась. На пепелище же остались только мародеры и прочая неприкаянная шваль.

— Зачем было Аргусу тащить нас всех сюда? — проворчал Эпине, поерзав в кресле. Он нервничал и это было бы заметно даже слепому.

— Тебя он не тащил, — моментально вступилась Гия. — Мы здесь ради Риши. Его привезли. А ты мог бы остаться вместе с Чшу’И. По крайней мере, ей от тебя пользы было бы больше. Так-то!

— Эй! — Эпине притворился, будто готов обидеться. — Еще не поженились, а ты уже от меня устала? — Он оглянулся и подмигнул мне: — Вот так и отдавай женщинам сердце.

Пока Гия колотила его по плечу свободной рукой, я мысленно закатывал глаза. Хоть кто-то в этой истории получил долгожданный счастливый финал. Утрата своей связи с Тенями Эпине, похоже, несильно беспокоила. Либо он еще до конца этого не осознал. Его приподнятое настроение и вечно ухмыляющаяся рожа, по которой я, пожалуй, даже буду скучать, в конечном итоге и помогли мне понять, что не Тени делали нас теми, кто мы есть, а наши собственные поступки.

— Слушай, Риши, он ведь наверняка тебе сказал, что задумал, ведь так? Столько туману нагнал. И зачем только?

— Сказал. Иначе меня бы здесь и не было.

— Ну и? Что он задумал?

Ему было любопытно. Очень любопытно. Даже Гия ненадолго оглянулась, прежде чем посадить «Шепот» на одном из пустырей всего в нескольких десятках метров от разрушенных стен таверны Толиуса.

Корабль вздрогнул, коснувшись твердой поверхности, а я по-прежнему молчал. Сам не знаю почему. Казалось, что если выложу все, развеется последние остатки чего-то… волшебного, что и так уже не будет связывать Вселенную, как прежде. Безумно глупо, конечно. Но, кажется, после всего пережитого, я сделался немного суеверным.

— Риши?..

Я все-таки переборол себя и даже успел открыть рот, чтобы ответить, но Гия снова врезала Эпине по плечу:

— Что ты пристал-то к нему? Ну не хочет говорить, пускай себе молчит. Так-то.

Эпине ойкнул, а я засмеялся.

В последнее время, несмотря на одержанную над Тенями победу, поводов для веселья нашлось не слишком много. Я знал, что никогда не забуду вид тысяч дрейфующих в космической пустоте кораблей, под завязку набитых трупами солдат, из которых мы сумели изгнать Тени. Как сущность внутри Измы и предупреждала, процесс нельзя было обратить без последствий. Ценой тех последствий оказались сотни тысяч человеческих жизней. И именно я ими распорядился. Когда мог попросту не идти на поводу у малодушия и искать компромиссы, а с самого начала избрать путь аннигиляции Теней. Я еще не знал, как Галактика восприняла вести с полей, но не сомневался, что Риши Динальту, злокозненному Истоку и истинной Тени во плоти еще только предстояло обрести истинную славу вселенского Зла.

— Долго ты еще тут медитировать собираешься? — Тычок Эпине оторвал меня от занимательного процесса поедания самого себя. — Идем уже. Насколько я успел понять, дружок твой ждать не любит.

— Риши, если хочешь, мы можем подождать тебя здесь, — тактично предложила Гия.

Но я отрицательно покачал головой:

— Да ну, ерунда. К тому же, — я перевел взгляд на лейра, — сомневаюсь, что кое-кто сумеет на месте усидеть.

— Верно говоришь, — широко улыбнулся Эпине и подтолкнул меня к выходу. — Не стой столбом. Идем-идем.

Выходить наружу без хотя бы минимальной защиты было неразумно. Поэтому каждый из нас обмотал лицо куском старой ветоши, провалявшейся на дне очередного сундука Затворника черт знает сколько времени.

— Ну и вонь! Кто это носил? — сдавленно проговорил я.

Эпине тут же ответил:

— Поверь, тебе лучше не знать.

— Тот, кто это носил, в этом и помер, — сказала Гия. Ей все эти жуткие обмотки до странного хорошо шли. — Я прямо-таки чую запах разложения…

— Не выдумывай. Никто в этом не умер. Просто немного… — Эпине смутился, не договорив. — А, неважно. Пошли!

Рассвет еще не наступил, но небо уже достаточно просветлело, чтобы можно было, без опаски споткнуться и грохнуться в груду пепла, перемещаться по развалинам города. Едва спустившись по рампе, я тут же задохнулся от резкого запаха гари, от которого плотно намотанный шарф не очень-то и помог. Вид с орбиты на разрушенное пятно Глосса ужасал, но вблизи руины просто заставляли сердце болезненно сжиматься. За те недели, что меня здесь не было, практически ничего не изменилось. И, судя по тому, как развивались события, вряд ли изменится в будущем. Риомму и раньше-то было плевать, а после потери почти целого флота в, как ее красочно уже успели окрестить, Битве за Обсерваторию, нашлось куда нацелить ресурсы. И это точно не была помощь пострадавшим от нападения Черной эскадры жителям Семерки. Здесь, кажется, даже трупы так до сих пор никто и не похоронил.

— Знаете, я бы по своей воле сюда ни ногой, — проговорил Эпине, осмотревшись. — Этот Аргус… Лейров, конечно, тоже всегда считали немного двинутыми, но твой страж, Риши… Ты все еще уверен, что тебе следует с ним общаться?

Гия опередила меня с ответом.

— Эй! Думай, что говоришь! — воскликнула она. — Я знаю старину Ди много лет. И если уж он что-то делает, то на это всегда есть разумная причина. Он не сумасшедший.

— Так-то, — буркнул себе под нос Эпине.

Гия услышала и отвесила ему очередной подзатыльник.

«Веселая им предстоит жизнь», — решил я.

Подошвы утопали в пепле почти по щиколотку, но я упорно шагал в направлении того, что прежде было входом в знаменитую на весь Глосс своей отвратительной кухней таверну. Эпине и Гия, то и дело оглядываясь по сторонам, не отставали. Я старался не обращать внимания на окружавшие ужасы, но знал, что те двое такой отстраненностью похвастаться не могли. И все же продолжали упрямо следовать за мной.

Когда я наконец пролез через сквозную дыру, ведшую в так называемый склад Мар’хи, то постарался запереть чувства на еще более крепкий замок. Потому что в поле зрения попались остатки большого кострища, которое Аргус устроил для моего убитого брата… и сам бывший страж, как и тогда, сидевший со скрещенными под собой ногами прямо в пепле, спиной к нам.

— Ты заставил себя ждать, — сказал он, не оборачиваясь.

Я закатил глаза, но оправдываться не стал. Лишь пнул подвернувшийся под ноги камень.

— Все готово? — спросил я.

Аргус молча поднялся, отряхнул штаны и повернулся. Лицо его было скрыто под старой и белой, словно кость, маской, которую он так любил носить прежде. Где он ее раздобыл мне было неведомо, но что скрывал под ней — я знал наверняка.

Как только я пришел в себя на борту звездолета Дианы, голый и окруженный державшими меня на прицеле гвардейцами, я первым делом спросил, жив ли Аргус. Леди Орра, успевшая к тому моменту принять на себя бремя временного правителя Тетисс, лишь удивилась, но тут же заверила, что с бывшим стражем все в относительном порядке. Тогда я решил, что она просто зла за то, что мы с Аргусом выжили, а ее отец и целый флот оказались уничтожены. Но я ошибался. На деле Диана и не думала меня в чем-то обвинять (хоть за своих подчиненных отвечать и не могла). Она была смущена. Во-первых, тем, что я вернулся в той же форме, в какой все запомнили меня, как Риши Динальта. А во-вторых, состоянием Аргуса.

Взрыв, что мы учинили, не испепелил его и не стер с лица Галактики, как Теней, но превратил в мешок из плоти, набитый переломанными костями и разорванными органами. При этом он оставался в полном сознании, каждой клеточкой своего тела продолжая ощущать мучительную боль. Чудовищное зрелище, которое мне еще нескоро предстояло забыть…