Я останусь

Папа звонит, когда мы уже подъезжаем к зданию веревочного парка. А у меня иссякли все темы для разговоров.

— Неужели моя мышь, наконец, решила оторваться вместо скучного семейного торжества? — в его голосе лишь тепло и нежность.

— Рассекретил все-таки, — улыбаюсь, косясь на задумчивого соседа. За время нашей поездки мы обсудили, кажется все, что можно: от музыкальных предпочтений до кинопремьер. Правда, на музыке мы сцепились. И я с жаром доказывала, что рок тоже музыка и даже наркоманам под силу писать «торкающие» песни. Сосед же уперся в классику, легко парируя каждый мой аргумент. Даже согласился в доказательство непременно выслушать все мои любимые песни Беннингтона, как я вдруг сообразила, что он просто издевается надо мной. Намеренно подначивает, распаляя. А он лишь рассмеялся, ответив, что со мной очень интересно спорить  о любимых мной вещах. А мне интересно с ним, потому что он вдруг оказался замечательным собеседником.

— И как я понимаю, твои друзья не в курсе? — папин голос напоминает о реальности.

— Правильно понимаешь, — на этих словах сосед оборачивается, смотрит задумчиво, будто трудную задачку решает.

— И новость о грядущей свадьбе сильно преувеличена, — продолжает весело.

— Угу, — улыбаюсь во весь рот, не удивляясь, что папа в курсе событий. Даже не читая глянца и не смотря выпуски новостей – он всегда все знает. И как только ему удается? Когда-то я у него спросила, а он лишь щелкнул меня по носу: «Работа у меня такая».

— Я надеюсь, он стоит того.

Кто? Сосед, имени которого я даже не знаю? Наверное, я слишком пристально уставилась на него, потому что он вдруг подмигивает мне и тихо смеется. Ну-ну. И не сводя с него лукавого взгляда, выдыхаю в трубку:

— Быть может, я даже замуж за него пойду.

Сосед давится собственным смехом.

— Тогда обязательно дай ему мой номер, — веселится отец.  

— Как только сама узнаю, так сразу, —  посмеиваясь, выдаю я. — Тебе  первому, папуль, ты же знаешь.  

— А ты вообще давно с ним знакома? — посерьезнев, спрашивает отец.

— Дай-ка подумать, — свожу брови на переносице, изображая глубокую задумчивость. Рядом фыркает сосед. — Я вообще с ним незнакома.

— Мария! — рявкает отец.

Ох, кажется, я перегнула палку. Но сколько можно уже. С таким тотальным контролем я старой девой останусь. Живо представив себя дряхлой и одинокой старухой, вздрагиваю. Ну уж нет, это не по мне.

— Пап, я уже давно выросла! Может, хватит меня контролировать? Мне уже девятнадцать! Девятнадцать, пап! Совершеннолетняя уже, сечешь?

— Секу, — отвечает отец грозно, а потом вздыхает устало. — Я просто волнуюсь за тебя, мышь.

— Я знаю, пап. Но я это я.

— Да уж. Тогда оторвись на всю катушку.

— О, это я запросто.

— Только, смотри, без фанатизма. Чтоб все целы и невредимы, ладушки?

— Все будет тип-топ, папуля.

— И да. Другу своему незнакомому передай: если он тебя обидит, порву голыми руками.

— Он внял и осознал, — фыркнув, отключаюсь.

Такси как раз тормозит на полупустой парковке. Я лезу в карман за деньгами, но сосед пресекает мою попытку и сам сует таксисту купюру, явно большую, чем требовалось, но сдачи не ждет. Выбирается из машины и распахивает передо мной дверцу.

Я встаю на припорошенный снегом асфальт и попадаю в снежный вихрь. Улыбаюсь, запрокинув голову, и ловлю губами снежинки. Ветер взлохмачивает волосы, морозом лижет лишенную шарфа шею, обнимает лицо. И нет ничего волшебнее сыплющегося из небесной черноты снега. 

А мой спутник замирает чуть впереди, спрятав руки в карманы, не забыв подпереть своим могучим плечом фонарный столб, и не выпускает из виду ни одно мое движение. И от его взгляда в низу живота мягким клубком поселяется тепло. Я шагаю к нему.

— Значит, девятнадцать, Маруся? — вдруг спрашивает сосед, откуда-то прознав мое имя. Любопытно.  

— Девятнадцать, — киваю, — сегодня исполнилось. А тебя это напрягает?

— А тебя нет? — вдруг раздражается он. С чего бы? — Мне тридцать пять и я тебе в отцы гожусь.

Пожимаю плечами, не совсем вникая в суть его переменившегося настроения и идиотских вопросов. Причем здесь возраст? Это же просто развлечение. Что здесь такого?

— Нее, — протягиваю весело, взяв его под руку. — Во-первых, мой папа постарше будет и совсем не вдохновляет. Во-вторых, я уже говорила, что в ЗАГС тащить тебя не собираюсь. Пока исключительно туда, — рукой указываю на стеклянные двери здания. — А в-третьих, откуда ты знаешь мое имя?