Сквозь границы квадрата

В три прыжка оказывается на холмике, в руке подожжённый факел. Вспоминается курс специального психомоделирования. Страх переборет воля предводителя и решимость последователей. Подобно звезде сияет факел, крохотная искорка на фоне надвигающейся угрозы. Символ силы создан и виден бойцам. Моделируется путь к победе, простейшие манипуляции толпой. Ассур бросается навстречу невидимому врагу, личный пример подан. Пространство взрывается оглушительным сигналом атаки. Войско бесстрашно устремляется в непроглядную мглу. Символ – личный пример – толчок – действие. Простейшие схемы зачастую действеннее многоуровневых комбинаций, массой людей управлять легче, чем одним человеком. Ассур орет, надрывает глотки воинство, искусственная защита против страха справляется. Если бы крики могли крушить врага, от Морбус-Тимора осталась выжженная яма.

Поток времени отстает от хода мыслей как чахоточный калека от пугливого зайца. Ортуссельская армия не предпринимает ничего выходящего из ингениум-квадрата. В мыслях Ассура всплывает герб Первопроходцев: ромб с прямыми углами перечеркнут стрелой. Ингениум-квадрат как совокупность способностей разума, главный ограничитель. Стрела – прорыв сквозь тюремную решетку, в которой все от рождения. Стать богом можно, преодолев замкнутую фигуру. Не хочется выходить за рамки, но тогда победу вырвет тот, кто уже перешагнул границы квадрата. Дым замыкает объятия на спине Ассура, глаза режет, дышать трудно. Телохранители бегут следом, завидная выучка…

– Осечки быть не может, маленький цунэ. – Перелистывается страница. Поле битвы закрывает дым пожарищ, Ветта осознает, что начала неведомый процесс. Вмешиваются загадочные силы не от мира сего. Какие демоны сейчас вырвутся? Какой ужасной «осечке» будут противостоять? Исполнитель Желаний обладает волшебным зрением, легко распознает ступор Ветты над каждым незнакомым словом. Но объяснять не спешит. Да что вообще происходит? Крепостные стены ощутимо вздрагивают, незримые кулаки врезаются в камни. Нечеловеческая сила. Треск пожаров за спиной не способен заглушить крики спасающихся горожан. Нетрудно представить давку у двух других ворот, огромное количество людей стремится вырваться из тисков разрушенного города.

Рассыпаются строения, поднимая тысячи искр. У светящихся точек будто вырастают крылья, искорки не угасают в почерневшем небе. Напоминают скрывающихся от людского взора фей-хранителей лугов и садов. Только парящие создания живут мимолетно, хоть и ярко. Войско захватчиков бросается в атаку, с высоты крепостной стены как на ладони. Подбадривая друг друга сумасшедшими воплями, воины Ортуссельского королевства пронзают брюхо выползшего дыма. Исполнитель Желаний захлопывает книгу. В чернильной завесе не увидеть деталей, но крики режут слух. Недавние толчки возобновляются сильнее. Ураганный порыв разрывает облако дыма, участок стены неумолимо оседает. Исполнитель Желаний забрасывает Ветту на плечо, начинает преодоление дистанции, рушащейся с каждым шагом. Аналогичные раны проявляются на туше стража столицы, скрытого покрывалом угарного газа. Красивые в безумии цветы распускаются через каждые полсотни шагов, взрывы поочередно опоясывают часть кольца каменной преграды.

– Перешагнули ингениум-квадрат, молодцы. – Голос Исполнителя возбужден, смеется. Лицо спутника скрыто, но Ветта воочию видит довольную улыбку, прищуренные от удовольствия глаза. Драконы разворачивают крылья, из зубастых пастей вырываются плевки ослепительного огня. Кто как не могучие слуги Ящера-Тирана могут изрыгать пламя? Обрушившиеся стены поднимают облака пыли, утро окончательно превращается в сумерки. Юноша не сбавляет скорости, два человека бегут наперегонки с огненосным катаклизмом. Если Ортуссельское королевство подчинило гордых чудовищ, почему не использовало сразу? Перед тем, как завернуть за высоченную башню, Ветта успевает заметить очередной воздушный взрыв, откупоривший плоть дымной завесы. Ничего похожего на драконов, все же крылозубые ящеры живут исключительно в сказках.

Лестница ведет наверх, Исполнитель Желаний бережно спускает девочку с плеча, устало приваливается к стене. Неужели способен уставать? Пот струится по сосредоточенному лицу, глаза открываются, неожиданная улыбка словно подмигивает Ветте. Что теперь? Сидящего, похоже, мало заботит неисполнение желания. Стены обрушены, город разрушен и занят врагом. Немой вопрос не ускользает от внимания Исполнителя Желаний.

– Маленький цунэ, политика террора не нуждается в прямых столкновениях, тут под стать стратегия нашего противника. Желание твое подразумевает череду провокаций, направленных на изматывание оппонента, расстройство планов вплоть до капитуляции. – Звучный голос словно говорит вызубренное правило. Тайный язык, недоступный пониманию, причудливо смешивается с родной речью. Слово «стратегия» Ветта слышала однажды от дедушки, но прочее остается в дымке.

– Не переживай. Я научу всему, ты даже не представляешь, какие горизонты информации находятся на расстоянии руки. Ты готова дать ответ на вопрос? – Исполнитель напрочь забывает о происходящем, поудобнее устраивается для долгого разговора. Поворот вводит в ступор, какой вопрос? Память услужливо являет картину разрушенной Колокольной площади. Кто устроил восстание в столице? Ветта напрочь забыла в круговерти событий о странном интересе незнакомца. Но непродолжительное пребывание рядом с необычным человеком рассказывает о мире больше, чем узнала за всю недолгую жизнь.

Ветта не раз слышала от окружающих, что непохожа на остальных детей, проявляет интерес не по годам. Замкнутая, нелюдимая, больше времени проводит над книгой, взрослых разговорах с дедушкой, чем за игрой со сверстниками. Многих выводило из себя то, что малолетка умнее большинства неграмотных селян. Даже деда Гедрик удивленно качал головой. Но ей далеко до заложившего руки юноши. Его мысли пугают, скорости и объемы знаний трудно оценить. Но объединить узнанное за сегодня в готовый ответ нетрудно.

– Восстание устроено врагом, чтобы отвлечь имперскую армию беспорядками и неожиданно напасть. Политика террора подразумевает провокации для расстройства планов вплоть до капитуляции. – На распухшем лице невозможно заметить удовлетворение от полученного ответа и усвоения неизвестных слов. Но Исполнитель распознает готовность лопнуть от гордости и хохочет словно одержим демонами. Ветта понимает, что сглупила. Не зная куда деть смущение, волком зыркает на потерявшего серьезность спутника. Лесным хищником представляет себя, но для Исполнителя Желаний не больше «маленького цунэ», диковинного лиса-бесенка.

Отсмеявшись, юноша встает, чтобы окинуть взглядом творящийся в стороне ад. Ладонь опускается на голову сжавшейся Ветты. Пальцы проходят по черным волосам, будто почесывает уши обиженного зверька. Ветте остается хлопать глазами. Знает, как легко утихомирить обиду. До ужаса нравилось, когда деда так гладил. Снова возникает чувство оголенности перед недавним спасителем, обладатель теплой руки знает о Ветте всё. Выглядит по-человечески, но на самом деле… Неизвестно.

– Ты мне нравишься, маленький цунэ. Ты ошиблась с выводами, но усваиваешь на лету. – Ласковая ладонь отрывается от головы, замирает перед лицом, легко разглядеть линии, по которым читают судьбу гадалки. Быстрым движением юноша выуживает из разбитого носа монету. Ветта со страхом отскакивает, зажимая настрадавшийся нос обеими руками. Откуда он вытащил монету? Рука была пуста!

– Фокус, маленький цунэ. Политика террора подразумевает не только провокацию, но и обман. Мы победили, Ветта. – Кругляш подкидывается, руки ловят предмет в звучном хлопке. Исполнитель Желаний впервые назвал по имени спутницу. Ладони раскрываются, монеты нет, только светящаяся пыль…

Ассур молча принимает поражение, отряды без труда пробрались сквозь дым. Соперник ловко провел, заставил первым перешагнуть черту. Не бой, а представление, пускание пыли в глаза. Командиры не понимают жуткой гримасы, город взят, потери мизерны. Главный рывок растрачен впустую, удар по миражу. Провести Ассура мог только другой Первопроходец, заставив потратить козырь впустую. За напрасное использование чужих для мира сил придет расплата. Приказ к отступлению ввергает военачальников в шок, столица захвачена, зачем уходить? Но спросить не смеют, после огненной преисподней авторитет главнокомандующего поднимается до немыслимых высот. Покинуть кольцо разрушенных стен не успевает ни один воин.