Страница 3 из 116
Рада наполнилась злобным предвкушением, представив лицо отца, когда… Или если? Пусть будет когда! Когда он узнает о том, что произошло.
Тут я хмыкнула – и так отец ко мне относился не слишком-то хорошо. С того самого дня как мы были представлены друг другу под нашими настоящими именами сразу и не заладилось. Раньше всё нормально, и всё потому что мы просто не знали друг о друге. Вернее, я не знала, что тот далёкий и очень важный человек – мой отец, а он не знал о моём существовании. Хотя в последние годы я много размышляла об этом, и почему-то мне казалось, что не мог он не знать – мать не выезжала из королевства ни на день, а после него у неё не было мужчин. Но это и не важно.
Я была не его ошибкой, что вы! Как можно? Я была ошибкой матери! А ещё моя мам совершила ещё одну ошибку – закляла его не оставлять меня одну. Закляла пред самой своей смертью, как умеют это делать только сильные маги и воины. А моя матушка была и тем, и другим. И отказать отец не смог. Конечно, заклятье! Заклятье здоровьем его любимой жены. Да, матушка у меня оказалась затейница… Отказать не смог, но и простить мне моего существования – тоже. Ещё бы! Я одним своим появлением на свет уже вымарала его в грязи.
Тяжелый вздох я подавить не смогла. И хоть он не помешал продолжить завтрак, но напомнил, что не нужно так откровенно выражать эмоции. Но я никак не могла отделаться от горечи, мысли вертелись вокруг всё той же темы: я, новорожденный младенец, и вываляла отца в грязи. Вот подошла и вываляла. А он сам совершенно не причем. Бесконтактное зачатие, не иначе. Фу! Мой отец – мерзкая двуличная скотина!
Вот только матушку почему-то жалко. Зачем она открыла ему, что я – его дочь? Неужели верила в его благородство? Или может любила?..
Я помню себя маленькой, а матушка, мечтательно глядя куда-то вглубь себя и мягко улыбаясь, рассказывала об отце… И маленькая Рада только по этим взглядам, по улыбке, по рассказам о достоинствах самого лучшего мужчины, представляла, что отец - огромный сильный воин, с суровой внешностью и добрым сердцем. Ведь только такому её мать могла подарить свою любовь! Так я думала, пока после самой страшной потери в своей жизни не узнала, кто же на самом деле мой отец…
Как сильно изменилось всё после того, как он забрал меня из женской казармы! Там я была одной-единственной маленькой девочкой, маминой любимицей и баловнем всех немногочисленных женщин-воинов, всегда обласкана, всегда в центре доброго внимания. А потом – вроде и семья вокруг, но только я не в ней. Я даже не рядом. Меня не замечали, забывали покормить, постоянно ругали не понятно за что, а потом…
Но не важно. Теперь я могла разрушить все планы отца – чем не мотив к действию? если я лягу с мужчиной, а отец узнает об этом, представиляю, как он будет надуваться от негодования, багроветь... Потом – орать. Но меня может и не быть в это время рядом. А если всё же меня вернут отцу (о, как же не хотелось об этом даже думать!), он не сможет больше торговать мною, не сможет использовать в своих гнусных целях!
Думать об этом было упоительно.
Не простит, не спустит. О нет! Никой надежды на это! Спина прямо заполыхала, когда я осознала это со всей ясностью, и я не удержала гримасы боли. Но я быстро поднесла ко рту кружку с горячим узваром, и никто не обратили внимания на меня.
Не спустит. Горький смешок удалось сдержать. Накажет. Накажет так, что вряд ли я выживу – полыхающая спина подсказывала, что ошибки здесь нет. Вот только ограничусь ли я только болью в одной спине? Отчаяние обреченного захлестнуло меня. Тем более нужно всё попробовать, пока я ещё могу это сделать.
- Рада, ты что?
Я сглотнула эмоцию, взяла себя в руки и спокойно ответила:
- Всё хорошо. Просто подавилась.
Ариша ещё какое мгновенье не спускала с меня внимательного взгляда, а потом вернулась к завтраку. И я расслабилась, отпустила свою горечь и отчаяние. Да, найти парня и лечь с ним – прекрасная идея!