Страница 2 из 116
Слово странное, но смысл аришиного совета требовал задуматься. Не завести, но найти парня… Мысль тут же помчалась в нужную сторону – вот есть парень, мужчина, вот есть я, вот у нас выстроились какие-то отношения, без сомнения – короткие, иначе я не согласна. И эти отношения приведут к... Ну понятно, к чему они приведут. И вот это сложно. Я опять почувствовала себя прижатой лицом в угол, а на затылке горячее и прерывистое дыхание. Меня передёрнуло. Отвратительно! В этой части отношений – отвратительно. Но если не долго? Раз. Всего один раз, и все? Может и получится.
Идея-то хорошая. И чем дольше я о ней думала, тем больше она мне нравилась.
Первое отторжение прошло на удивление быстро, всего пару раз передёрнулась, вспомнив, а потом холодный пот и мурашки немного притихли. Наверное, мне удалось их усыпить обещаниями всего одного раза и тем, что это будет другой, совсем другой мужчина.
Поэтому проглатывая тыквенную кашу в столовой Академии, я уже рассматривала не столько саму мысль, сколько парней вокруг. Это было для меня странным занятием – рассматривать парней. У меня никогда не было ни возможности, ни желания заниматься подобным. Мужчины всегда были или угрозой, или... Я тяжело вздохнула – чего уж правду таить от самой себя – или угрозой они были, или потенциальной угрозой. Одним словом, ничего хорошего от мужчин я никогда не ждала.
Нет, был, конечно, небольшой кусочек жизни, когда я верила матери и к неизвестному человеку, которого она называла моим отцом и которого я никогда не видела, я относилась с надеждой. С надеждой на то, что он будет таким же хорошим, как и мама. Верить было трудно – я почти не знала мужчин, такая уж была у меня тогда жизнь, что их встречалось очень мало, а те, что попадались мне на пути, меня уже пугали. И только то, что мама была рядом, давало мне чувство защищенности и спокойствия. А потом… Потом – да, только так: мужчина или угроза, или потенциальная угроза. Зуд на спине подтвердил – всё верно, угроза.
И такая простая идея, что парень, мужчина, привычная угроза, сейчас вполне мог бы стать если не спасением, то возможностью изменить ситуацию в лучшую сторону казалась всё более и более привлекательной. И это было странно. Странно ощущать, что обычно то, что всегда было опасным, может стать спасением. От этого самые мелкие волоски на спине стали дыбом – очень необычно, тревожно, но и радостно одновременно. Ещё бы, войти в клетку к дикому зверю…
Пусть не совсем к зверю и не совсем к дикому, надо быть справедливой – все же частично прирученному, но совершенно не логичному, жестокому и непредсказуемому. Завтрак, который ещё нормально вел себя во рту, а в горле от таких мыслей застревал. Особенно тревожила мысль, как преодолеть мои… трудности. Например, как найти того, кто мне нужен? Что искать? Внешность или характер? Внешность - не главное, а характер для одного раза не важен. Или важен?
Я вспомнила хорошо знакомое лицо с улыбкой, больше похожей на оскал, и с внешностью тут же определилась – как можно меньше сходства с этим пугающим лицом. И голос. Голос должен быть спокойным, без рычания и без хрипотцы.
Ну хорошо, допустим нашла. Что потом? «Пойдём со мной, дорогой?» Да и вот тот самый процесс, что должен последовать за этим…
Я закашлялась – завтраку сегодня однозначно со мной не повезло. Кое-что опять вспомнилось: горячее учащенное дыхание над ухом, почти такое же горячее мужское тело прижимается ко мне со спины. Потом слова. Слова, сказанные хриплым, хоть и тихим голосом. Смысл слов такой, что даже сейчас уши полыхнули от стыда и омерзения. Мне трудно дышать от ужаса, от безысходности, от ощущения загнанности, и потому мои судорожные вдохи больше похожи на всхлипы.
- Ты так дышишь, - шепчет этот мерзкий хриплый голос, низкий и рычащий, - ты тоже хочешь… Даже не пытайся мне возражать! Я же чувствую!
В голосе - звериная агрессия и толика безумия. И тут же горячая, обжигающая даже через ткань, ладонь легла мне на грудь. Я задохнулась от омерзения, но следующее движение этой большой и сильной руки – и я не сдержала вскрика боли, а последовавший следом укус пониже уха заставил зашипеть сквозь стиснутые зубы. Сердце билось так, что грозило вот-вот выскочить из горла. Надо было позвать кого-нибудь на помощь, но голоса нет – эмоции забили все звуки. Но даже если я смогу крикнуть, всё равно никто не услышит. А если и услышит… Разве этому мужчине кто-то может запретить?..
От этих воспоминаний всегда начинала гореть спина. Именно ей, бедной и ни в чем не повинной, пришлось тогда за всё расплачиваться. И не только тогда…
Боль – хороший учитель. С этими словами отца я была согласна. Ни с одной его высказанной мыслью я никогда не была так горячо согласна. И тогда была согласна, и сейчас. Абсолютно согласна. Именно этот учитель – боль – сейчас мне и напоминал о том, что идея опасна.
Я с содроганием подумала о том, что произойдет, если я найду парня и идея моя осуществиться. Спина, как и всегда, от подобных воспоминаний и ненужных мыслей, обычно отгоняемых как опасные насекомые, опять горела и чесалась, но… Это ещё не значило, что идею следовало отбросить именно из-за результата, который она обещала. Того самого результата, что мне не нравился, если представить его как процесс, но необычайно привлекал, когда представлялся уже как результат, который можно предъявить.
Результат был самым простым и эффективным – если всё получится, то… я стану просто-напросто порченым товаром.