Как приручить Обскура

Но те были целы. Тесей огляделся, не понимая, что происходит. И вдруг увидел. Как будто живое зеркало шевельнулось посреди разгромленной гостиной, будто мантия-невидимка рассыпалась нитями — у перевёрнутого столика, среди обломков, проступили два тела. Грейвз и Криденс. Скрюченные, вцепившиеся друг в друга — но оба живые. Слава Мерлину!.. Хотя Тесей предпочёл бы, конечно, чтобы те объявились в героических позах с палочками наготове, но так тоже было хорошо. Живые — и ладно.

Гриндевальд тоже заметил, потрясённо остановился с поднятой для атаки рукой:

— Невозможно!.. Не может быть!..

Казалось, его это не просто потрясло — он был напуган.

— Экспеллиармус! — крикнул Тесей, но эту атаку отбил директор фон Шперинг, закрыв Гриндевальда щитом.

Профессор Гербологии оказался удивительно резвым. Хотя в боевой магии он явно был не искушён, но защитой он владел превосходно. И где только опыта нахватался — защищаясь от саблезубых ромашек?..

— Перси! Криденс! — Тесей прикрыл их щитом от случайной атаки, пока те оглядывались, соображая, что делать.

Криденс сообразил первым — рванулся во все стороны дымом обскура, заполнив башню чёрным туманом. Теперь никто никого не видел, а значит, и не атаковал. Вот умный мальчик.

Из густой тьмы, пригибаясь, вынырнул Ньют, сел рядом с Тесеем. Талиесин, морщась, выполз откуда-то, прикрываясь диванной подушкой, из которой торчала вата. Никто из них пока серьёзно не пострадал. У Тесея где-то что-то слегка кровоточило и саднило, но он старался не обращать внимания.

Во тьме возник узкий проход, будто кто-то раздёрнул занавеси — там стоял Грейвз. Выглядел он паршиво до крайности — заляпанный кровью, с глубоким порезом, бледный, какой-то… тусклый. Тесей махнул ему рукой, Грейвз подбежал и сел рядом. Проход за его спиной мгновенно сомкнулся.

— Я рад, что ты жив, расскажешь потом, что стряслось, — бросил Тесей. — Нас тут треплют.

— Нокс мёртв, — сказал Грейвз.

— Ах, вот куда он пропал… — Талиесин стряхнул с волос мусор и обрывки бумаги, машинально обнял подушку, как плюшевого медвежонка, и горящим взором (по-другому не скажешь) глянул на Грейвза. — Все в сборе. У нас есть план?..

— Есть, — мрачно сказал Грейвз. — Убить эту сволочь.

— Я — за! — радостно воскликнул Талиесин и поднял руку, как школьник. — Наверное, все — «за», — тише добавил он, оглядывая хмурые лица.

Во тьме что-то сверкнуло и грохнуло, над их головами сверкнули разряды молний. Обскур вздрогнул, тьма как будто стала плотнее.

— Ничего, — прошелестел Криденс, — я не дам вас тронуть.

— Криденс, не надо, — Грейвз встал в полный рост. — Я не буду играть с ним в прятки. Соберись.

Тьма задумчиво посветлела — и вдруг совсем рядом, за пеленой тёмного дыма, послышались крики и злые, отрывистые голоса.

Криденс собрался — и о нём это можно было сказать в буквальном смысле — и в исчезающих клочьях дыма открылась удивительная картина. Стройный ряд студентов распался — их атаковали с тыла. Другие студенты, пара ведьм, которых вёл один из учителей — молодой, кажется, едва сменивший школьную форму на профессорскую мантию. Они атаковали неумело, не причиняя большого вреда своим одноклассникам. В первое мгновение Тесей возмутился такой безалаберностью, потом вспомнил — они же все дети…

Помощь была неожиданной и своевременной. Шансы выжить, и не просто выжить, а победить, увеличивались на глазах.

Но армия Гриндевальда быстро перегруппировалась. Трое отбивали атаки с тыла, семеро, грохнув посохами об пол, гудящим магическим лучом, сплетённым из семи потоков, как кнутом, хлестнули по полу. Камни не выдержали, раскололись, от толчка Тесей выронил палочку.

— Врассыпную! — приказал Грейвз.

Криденс звенящим роем кинулся к семёрке студентов, но фон Шперинг был наготове — по команде студенты ударили по обскуру сияющей плетью, разорвав его пополам. Криденс шарахнулся назад и вверх, под потолок. Две части слились в одну, забурлили, потекли по стене вниз. Дёрнулись от нового удара плетью, но упрямо поползли дальше, к посохам.

Перетянув внимание дурмштранговцев на себя, Криденс дал возможность остальным атаковать Гриндевальда. Тот уже не шутил, не смеялся, сдаться не предлагал — заклятия веером вылетали из его палочки, не позволяя даже высунуть нос из укрытия. Тесей отчаянным прыжком аппарации бросился ему за спину, но без палочки вышло топорно — Гриндевальд поймал его сетью, не пустил, шваркнул в стену, для надёжности припечатал Бомбардой… Та врезалась в стену и взорвалась, когда Тесея там уже не было — Ньют успел головокружительно быстрым прыжком выдернуть брата из-под атаки.

Тесей упал на пол, чувствуя обожжённую спину — краем взрыва всё-таки зацепило. Ньют стоял над ним, расставив ноги, сжимая палочку, бледный, как антарктический богомол. И такой же опасный.

Гриндевальд взмахнул палочкой, и весь хлам, все осколки, камни, стулья, унитазы и обломки скамеек вынесло в окна, больше прятаться было негде. Талиесин прижался к стене, панически глянул на Грейвза. Грейвз, будто на арене дуэльного клуба, размял запястье и выпрямился.

— Ава!.. — Гриндевальд вдруг вскрикнул, схватился за голову, не закончив проклятия. Ему на загривок откуда-то прыгнул Финли: оседлал шею, схватил за лицо, закрыв ему руками глаза. Гриндевальд ухватил его за ухо, дёрнул так, что Финли тоненько взвизгнул, оторвал от себя и отбросил в сторону.

Грейвз вскинул палочку, но прицелиться не успел. Под крышей грохнула ярчайшая огненная вспышка, даже Криденс шарахнулся от неё. Сияние затопило башню, будто в ней взорвалась звезда, угасло, оставив тишину и круги перед глазами. Дамблдор стоял между всеми противниками, над ним, полыхая искрами, парил феникс.

— Геллерт, — сказал Дамблдор и поднял палочку.

Гриндевальд замер, будто тоже был ослеплён и не сразу узнал его. И вдруг бросился к зеркалам, взмахом палочки распахнул коридор в Зеркале Путешествий. Грейвз бросил вслед Ступефай, но Дамблдор был быстрее. Будто невидимый кулак врезался в стекло, едва Гриндевальд исчез внутри рамы, зеркало взорвалось осколками и потемнело.

Дамблдор с каким-то растерянным сожалением смотрел ему вслед. То ли жалел, что не успел остановить… То ли тролль его знает, рыжую сволочь.

Побег Гриндевальда заставил его последователей здорово растеряться. Ровный ряд студентов распался. Кто дрогнул сам, кто в ярости бросил посох. Кто-то пытался сопротивляться, но молодой профессор и его помощники окружили маленькую армию, и те сдались. Сгрудившись вместе, они стояли, мрачно зыркая то на авроров, то на зеркало, где исчез Гриндевальд.

Обскур, болезненно вздрагивая, будто вслепую, стёк на пол шевелящейся чёрной лужей. Кажется, от феникса ему досталось сильнее всех. Директор фон Шперинг теребил свой меховой воротник и что-то тихо и очень эмоционально втолковывал молодому профессору. Грейвз, опустив палочку, приблизился к ним. Талиесин вытер мокрый от пота лоб и бросился за ним.

— Персиваль… Персиваль, как единственный присутствующий здесь представитель инспекционной комиссии я хочу обратить ваше внимание как представителя британской секретной службы…

Фон Шперинг, развернувшись к Грейвзу всем телом, выдернул из воротника что-то блестящее и замахнулся. Тесей крикнул, предупреждая. Талиесин, не думая, оттолкнул Грейвза и подставил плечо под удар. Серебряная игла ужалила его в руку, он улыбнулся: какая малость…

Тесей, призвав палочку, швырнул директора в сторону левитацией. Фон Шперинг врезался в разбитую стену под зеркалами, попытался вскочить, но не успел. Широкий треугольный осколок Зеркала Путешествий, каким-то чудом оставшийся в раме на самом верху, вылетел от толчка, рухнул вниз — и вспорол директору горло. Кровь хлынула, заливая пол. Фон Шперинг булькнул что-то, дёрнул палочку к горлу, пытаясь помочь себе — но было поздно.

Талиесин начал падать, Грейвз подхватил его под руки, уложил прямо на пол, головой себе на колени. Эйвери выцветал на глазах — побледнели волосы, побелела кожа, на ней неожиданно ярко проступили веснушки. Талиесин, кажется, не понимал, что происходит. Он, моргая, смотрел вверх, держался рукой за плечо, в котором торчала игла. У него округлился рот, будто он хотел сказать «ой».