Маска Великого Дракона

Оскаленные морды гноллов, издававших разъяренный рык, ощетинились острыми клыками, истосковавшимися по плоти, в которую можно было впиться, утоляя зудящее чувство голода, а длинные когти, похожие на кривые ятаганы, и сжатые в них орудия тех, кому «посчастливилось» натолкнуться на дикую стаю, исступленно пытались хотя бы просто добраться до разгоряченной кожи.

Врагов было много. Они накидывались и отступали, как нахлынувшие на берег волны, что отползают и скребутся по песку лишь для того, чтобы снова вернуться. Гноллы шли по еще не успевшим остыть телам убитых собратьев, пачкаясь в их крови и озлобленно воя каждый раз, когда промахивались, а их добыча уходила прямо из-под носа. Спина к спине, путники отбивались, отбрасывая гноллов назад, не давая им разделить их и ослабить защиту. Короткие стрелы, что некоторые из лучников полулюдей выпускали из тех укромных уголков, куда не добирался свет полупрозрачного купола над головами, отвлекали от сил, уходивших на оборону.

Но поток бесновавшихся противников иссякал, они уже не бросались так же ожесточенно, как прежде, запал потухал, их становилось все меньше. Главарь, не желавший сдаваться, соскользнул с покатого валуна, на который забрался изначально, и, расталкивая ослабевших гноллов, пробрался к Рио, которая, увлекшись обезоруживанием одного из лучников, не смогла увернуться и, сбитая мощным ударом длинного топорища, отлетела в сторону, выпустив из рук лук и растеряв стрелы.

Она едва успела подняться на ноги, когда гнолл снова накинулся на нее, пытаясь разрубить ее, и отшатнулась влево, уходя от атаки. Кинжалы были сейчас бесполезны, они бы не дали достаточного противовеса вожаку, а на иной маневр, который мог обезвредить оставшихся в живых гноллов, требовались усилия. И у Рио не осталось иного выбора, кроме как тянуть время до того момента, когда она сумеет воспользоваться своим козырем. По правде сказать, она рассчитывала мгновения до этого с той секунды, когда завязалась бойня.

Ее спутники не могли пробиться к ней, остановленные вновь воспрянувшими духом гноллами, да и если б они и сумели, Рио бы их не подпустила. Она могла справиться с этой тварью, но вот другие бы точно проиграли, ведь в глазах предводителя не было привычной желтизны: вместо нее там поселился мрак, с крохотным угольками в глубине. Отскочив в очередной раз, Рио попыталась скользнуть под локтем замахнувшегося на нее гнолла, но обманчиво устойчивая галька предательски затрещала, смещаясь, и Рио, не удержав равновесие, поскользнулась. В следующий миг толстое прямое лезвие, оканчивавшее макушку обуха топора, врезалось в кольчужную сетку, разорвало поношенную кирасу и проникло под кожу.

Из горла вырвался приглушенный хрип. Рио застыла, ощущая жгучую боль в груди, глядя во тьму, блеснувшую торжеством, и вздрогнула всем телом, когда металл выскользнул из глубокой раны, которая не была достаточно серьезной, чтобы убить ее. Гнолл был лишь марионеткой, сам кукловод оставался в тени, и Рио внезапно поняла, что он хочет, чтобы она добралась до него, встретилась с ним лицом к лицу. Тогда и только тогда они оба возьмутся за оружие, способное лишить их обоих жизни.

- Ve mer, yalumea cotumo, [1], – еле слышно прошептала Рио, чувствуя, что время пришло.

Драйк Кин резко вскинула голову. Кинжалы у нее за спиной заискрились, теряя очертания, и тонкими светящимися лентами перетекли в сложенные чашечкой ладони, образовывая что-то новое. Этот синий жар смешивался с белоснежным пламенем, охватившим фигуру девушки, и нарастал, становясь нестерпимо резким. Прежде чем ярчайшая вспышка накрыла все вокруг, Арагорн, Гимли и Леголас успели последовать мысленной команде немедленно закрыть глаза и отвернулись, когда живая стихия, бесившаяся вокруг Драйк Кин, освободилась. Грохот, сравнимый с ревом свирепого камнепада в горах, оглушил, лишая на несколько ударов сердца возможности что-либо слышать, а потом упала тишина.

Когда зрение вновь смогло служить им, они увидели силуэт воина, окруженного колеблющимся серебряным маревом. За его спиной стекал волнами плащ цвета алой крови, в его руках переливался небесными сполохами длинный меч с начертанными на нем древними неизвестными письменами, а глаза источали сапфировый блеск, смешанный с пурпурными искрами.

[1] «Как пожелаешь, старый враг». (На правильности и грамотности написания фраз на эльфийском автор не сосредоточен.)

========== Глава 17, в которой рассказывается старая-старая история. ==========

Угли костра догорали тусклыми искорками в ночном мраке. Слабые порывы прохладного ветерка шуршали тонкими жухлыми стебельками травы, колыхавшимися в маленькой низине, скрывавшейся меж крутых холмов. В бесконечно далеком небе подмигивали глазки рассыпанных звезд, чьи узоры пересекали знакомые переплетения хрустальных куполов, которых не должно было существовать в этом мире.

Рио тяжело вздохнула, ненадолго устало прикрывая глаза, и покачала головой. Ее спутники, завернувшись в плащи и устроившись с тем удобством, которое могла предложить им жесткая земля, лежали среди зарослей невысокого кустарника, погруженные в целительный сон. Шепот их равномерного дыхания растворялся в тишине, угасая почти мгновенно. Лица всех троих не были безмятежными, в их чертах засела тяжесть, и немудрено: после той истории, что поведала им Рио, спокойствие не могло беспрепятственно накрыть морок и негой и мысли.

Девушка повела плечами и скользнула кончиками пальцев по острому лезвию меча, что был наполовину воткнут в сухую почву. Клинок слабо мерцал белым серебром, и текли живыми горящие синие узоры, выжженные на холодном металле.

*

Вспышка магии Драйк Кин заканчивает нападение. От всей стаи гноллов остается, быть может, всего пять или десять, и те уже не так рвутся наброситься на Рио, окруженную маревом, чьи очертания заковывают ее в призрачную броню, заставляю биться под несуществующим ветром алый плащ и наполняя огнем суровый взгляд. Полулюди-полупсы, пригибаясь к земле, прижимая уши и злобно порыкивая, отступают в темноту, и довольно быстро шорох лап, перебирающих гальку и камешки, исчезает в ночи.

Видение могучего воина растворяется так же внезапно, как и появилось, на месте бойца, не принадлежащего Средиземья, остается Рио, которая, покачнувшись, распрямляет ссутулившиеся на миг плечи и сильнее сжимает рукоять меча.

Она не оборачивается назад, туда, где за ее спиной застыли человек, эльф и гном, смотрящие на нее во все глаза. Произошедшее сейчас будто приоткрыло им на считанные секунду завесу, отгораживавшую тот мир и ту силу, которые воплощала в себе Рио. В те мгновения для них больше не существовало дерзкой рыжеволосой девчонки, нет, это был отголосок древнего воина, эхо безвозвратно утерянного, след того, кому было ведомо очень многое, но кто делился лишь крохами того знания.

Гимли бурчит что-то бессвязное, то ли ругая Рио за то, что она не могла применить свою магию чуточку раньше – не то чтобы гном возражал против схватки, но вонь гноллов была похлеще вони из пасти волколака, – то ли, впечатленный подобным зрелищем, восхваляя ее на неразборчивом наречии своего народа.

Арагорн и Леголас оба молчат, не решаясь произнести ни слова. Мощь Драйк Кин вводила в ступор и благоговейный трепет, снимая с лица загадочной девушки маску, за которой пряталось божество. Что бы ни скрывалось под странным именем, колким нравом и поношенной одеждой, оно обязано было быть чем-то ранее невиданным и непостижимым, и то, что эльфы называли Рио Воином-Драконом, только сильнее разжигало этот костер.

Рио вздохнула и, чуть наклонив голову, бросила через плечо:

- Что ж, я думаю… – она осеклась и фыркнула себе под нос, ее тонкие губы изогнула грустная усмешка. – Я думаю, настала пора кое-что вам рассказать.

*

Рио слушала биение сердца мира вокруг себя, пока ее спутники набирались сил, и взгляд ее был затуманен тяжелыми мыслями. Предводитель гноллов передал ей послание старого врага, который уже знал, что она шла по его душу, и который явно жаждал встречи с ней. Она не была удивлена. Глупо было бы рассчитывать, что другой Драйк Кин, чьи пути так невероятно давно пересеклись с ее собственными и перечеркнули всю ее жизнь, отличится терпением. Ведь в конце концов кроме нее он был единственным, кто еще ступал по этой земле и дышал этим воздухом, и кроме того их связывала и куда более мрачная и кровавая история.