Страница 40 из 56
— А вы давно здесь живете? — вкрадчиво спросил Асмодей.
— С 1929 года, — гордо сообщил дед.
— Необычное сооружение. Любуемся, — все тем же вкрадчивым тоном проговорил Асмодей.
— Необычное, — согласился старик. — Да только вы сюда не архитектурными изысками пришли любоваться. За другим. И не врите мне, я таких много за жизнь повидал. Ты бы, парень, хоть огонь в глазах притушил. А то пожар будет. А девчонка — наполовину мертва. Небось, видишь то, чего нет? А, внучка?
— Хватит, — воскликнул Заратустра. — Вы случаем в ГБ не работали?
— Нет. Просто жизнь прожил в странном доме. Так чем обязан?
— Покажи путь в подземелье, — процедил фаерщик.
Старик вдруг сник, затрясся и словно постарел еще больше.
— Нечего здесь болтать. Идемте ко мне в квартиру.
Ребята молча поднялись на третий этаж. Сразу чувствовалось, что пожилой мужчина живет один. Слой пыли покрывал все предметы в комнате, лишь обеденный стол небрежно протерли тряпкой. Казалось, что в жилище застыли шестидесятые годы: на тумбочке с почетом стоял черно-белый (еще работающий!) телевизор, пианино с портретами хозяина и жены, дисковой телефон. Ким подумала, что в квартире пахнет старостью: смесью ароматов парафиновых свечей, папирос и немытого тела.
Дед медленно разлил крепчайший чай, к которому кладоискатели даже не притронулись.
— Если вы что-то знаете о подземном ходе, не потаите! — не выдержал Асмодей. — Или его не существует?
— Существует. И я даже в нем бывал, — пожал плечами старик. — Нечего там делать живым.
— Я заплачу.
— Заплатишь, но не мне. Хотя ладно. Больше отговаривать не стану. Приходите завтра вечером. Оба.
Выйдя на улицу, фаерщики вздохнули с облегчением.
— Неприятное место. У меня мурашки по коже, — пожаловалась Ким.
— Что же с тобой будет в подземелье, если испугалась выжившего из ума старика? Хотя ты вовсе не обязана идти со мной.
— Я тебя одного не оставлю, — всплеснула руками девушка. — А еще я надеюсь, что замкнутое пространство начнет давить на мою психику. И я пойму все. Найду там ответы на свои вопросы.
— Тоже верно, — усмехнулся Заратустра. — На некоторых диггеров подземелья действовали, как гипноз. Они вспоминали очень важные вещи. Советую тебе почитать книгу о Веренских катакомбах, чтобы хоть немного подготовиться морально. И если не боишься, встретимся завтра в восемь у дома с ротондой.
Дома Ким нехотя рассказала Еретику о нападении Александра, нежданном отпуске и грядущей вылазке в подземелья. Тот отреагировал предсказуемо:
— Я тебя никуда не отпущу. Если Асмодей хочет рисковать своим здоровьем и жизнью, пусть делает это в одиночестве. Ты кто такая вообще? Диггер или спелеолог? Забудь о подземельях.
— У меня нет выбора, — пожала плечами Ким. — Я стою на грани безумия.
И, избегая дальнейших препирательств, девушка заперлась в своей комнате с ноутбуком. Она хотела узнать хоть что-то о таинственных подземельях Верены.
Оказалось, что ходы появились еще в XVIII веке и служили защитой от пожаров и набегов кочевников. А еще ходили слухи, что в подземных галереях Емельян Пугачев, отступая, спрятал золотой клад — около пятисот пудов.
«Ну, это враки, — подумала Ким, неплохо разбиравшаяся в истории. — Крестьянский вождь наоборот нуждался в деньгах, чтобы поддержать слабеющую боеспособность своего войска. Скорей уж разорил некоторых зажиточных веренцев».
Другие легенды рассказывали о старинной библиотеке, спрятанной в подземелье, в которой якобы находились древние летописи об основании города. И совсем уж таинственные рукописи о странном месте Шаолине, где каждый может найти свое счастье.
Подземные галереи проходили под все старой частью города. И еще в 20-х годах активно использовались бандитами и чекистами. Поговоривали, что в них даже проводились расстрелы. Недалеко от дома с малой ротондой и сейчас стоит бывший особняк банкира Винтермайера. На нижнем этаже располагался банк, а на верхнем проживал его хозяин. Сотрудники заметили, что каким-то необъяснимым образом, не выходя на лестничную клетку, он появлялся в нижних помещениях. Оказывается, между стенами существовал замаскированный секретный коридор, который вел в подвал и соединялся там с разветвленный системой подземных ходов.
В 20-е годы в городе орудовала шайка, терроризировавшая население. Бандиты прославились своей жестокостью и неуязвимостью. Главарь Ставшин неоднократно вырывался из окружения, стреляя из пистолета с двух рук. И, конечно, он умел неожиданно исчезать, спасаясь от погони. Однажды чекисты погнались за Ставшиным по подземному городу. Неизвестно, что там случилось, но не вернулся никто — ни бандит, ни его преследователи.
Вероятно, эта трагедия и побудила городские власти замуровать выходы в подземелья в 1926 году. Но граждане, мечтавшие о приключениях, проникали в ходы и позже — через неучтенные лазы или через образующиеся провалы. Одни мечтали о приключениях и острых ощущениях, другие — о кладах и предметах старины. И ведь находили! Сокровища, конечно, нечасто. А вот подсвечники, коробки из-под монпансье, книги XIX века, ложки и кубки попадались постоянно.
Ким закрыла лицо руками. Ее уверенность, что Ницшеанец спрятал свой клад в подземельях, пошатнулась. Но она подумала: «Если я так и буду сидеть в колл-центре, как мышь под веником, то жизнь пройдет мимо. И мои приключения не начнутся никогда. Надо идти под землю, надо задать вопрос, если хочешь получить ответ».
Тихо постучавшись, вошел Еретик. Он робко улыбнулся, но Ким поднесла палец к губам и села на широкий подоконник. Парень сел напротив, затем достал из кармана крепкие сигареты и закурил. Их ноги переплелись. Ким кашляла, но ни один из них даже не подумал уйти. Потому что вдруг все вокруг стало неважным. Они не видели друг друга. Они предпочитали смотреть на звезды.
— А ведь вы не первые. Я вспомнил, — такими словами встретил Ким и Асмодея старик, когда они постучались в его квартиру. — Были тут такие же…полумертвые. Давно уже — в 80-е годы. Парень и девушка вашего возраста. Девчонку еще смешно звали. Игнатия или Игорина, что-то вроде того. Представились журналистами, но не клад они хотели найти. Вовсе не клад. Тогда люди проще были, без меркантильности. Шаолинь они искали. Шаолинь в подземельях! Вот малахольные.
Посмотрели бы вы, какими они вышли из этой ветки подземелья: наполовину седые, глаза бешеные, руки трясутся. Я им приказал раздеться и переспать друг с другом. Чтобы почувствовать, что живы. И что все закончилось. Я зажег свечу, а они меня будто и не замечали. В рыданиях давились и совокуплялись, как животные.
Глава 12. В ней герои цитируют Цоя и Стругацких, а также встречают подземную тварь
Посмотрели бы вы, какими они вышли из этой ветки подземелья: наполовину седые, глаза бешеные, руки трясутся. Я им приказал раздеться и переспать друг с другом. Чтобы почувствовать, что живы. И что все закончилось. Я зажег свечу, а они меня будто и не замечали. В рыданиях давились и совокуплялись, как животные.
— Это мерзко — подглядывать и стоять со свечкой, — сказала Ким менторским тоном.
— А через год эта Иннокентия позвонила, — продолжал старик. — Сообщила, что родила ребенка. И тогда мне стало по-настоящему жутко. Вы еще собираетесь лезть в подземелья?
— Конечно, — усмехнулся Асмодей. — Я — сталкер, меня ничем не напугаешь. А Ким и вовсе каждый день с призраками общается.
Старик криво улыбнулся, и все трое спустились в самый низ, к основанию ротонды. Приподняв половицы, он указал на винтовую лестницу, которая вела в подземный ход. Асмодей полез первым, за ним Ким. «Огонь с нами, огонь внутри нас», — прошептал он.
Старик же раскатисто засмеялся:
— Это вам не поможет, кладоискатели. Здесь власть другой стихии.
— Тогда попросим помощи у духов земли. Например, у гномов и лепреконов, — серьезно проговорил сталкер.
Ким захихикала, с запозданием понимая, что Асмодей пытается ее приободрить и отвлечь.