Тревожный Саббат

Ким улыбнулась одними губами:

— Не жди окончания приема. Иди….Иди к Никите. Он тебя любит.

После ухода Эли, девушка бессильно опустилась на колени. Ницшеанец погладил ее по плечу:

— Ты отдала свое желание. Но это ничего, это даже правильно.

— У меня есть усадьба, — прошептала Ким.

— И кое-что еще, — Аглая зашлась в беззвучном смехе. — Подойди-ка к окну, роботетка.

— Что это? — закричала девушка, не веря своим глазам. Что творят эти сумасшедшие фаерщики….Ну, я им устрою.

Уже угасал розовый закат. Спускались сизые сумерки. А на небе горели огненные буквы: «Ким, я люблю тебя».

Девушка протискивалась сквозь толпу смеющихся людей. К тому, кого так ненавидела и любила. Заратустра ждал ее, держа в руках чашку с мандариновым чаем:

— Извини, но та команда фаерщиков, которую ты выбрала — мои близкие друзья. И по моей просьбе они немного изменили свою программу. Добавили огненные буквы с признанием.

— Это не моя судьба, ты не должен быть здесь! — прошептала Ким. — Я выбрала Саббат, а не любовь.

— А я выбрал тебя, — сказал Асмодей и встал перед Ким на колени. Затем протянул чашу с пуэром.

— Это…Просьба о прощении? А может, предложение о свадьбе?

— Ты все правильно понимаешь.

— Но…Мы не можем быть вместе, — возразила Ким. — У каждого свой Путь.

— Помнишь песню? «И если нам сегодня с тобой не прожить, то кто же завтра полюбит тебя?» То…что было между нами….Не я это, Саббат.

— Знаю.

Ким молча взяла чашу, прикасаясь обеими руками к ладоням Заратустры, выпила до дна. Аккуратно поставила на стол.

И…протянула руки к Асмодею, подняв их ладонями вверх.

Тот широко раскрыл глаза, как будто не веря в происходящее. И робко взял руки Ким в свои.

— Ты любишь меня? — тихо спросила та.

— Да, с первой минуты нашей встречи, когда ты увидела Шаолинь в огне. Но самое главное — я тобой восхищаюсь, — ответил Заратустра и улыбнулся своей неподражаемой улыбкой.

Ким смущенно опустила глаза.

— Ты принимаешь мое предложение о женитьбе? — церемонно спросил зороастриец.

Прямо за его спиной стояли призраки и безудержно смеялись. Ким погрозила им кулаком. Асмодей с удивлением обернулся, но никого не увидел.

— Конечно, — мило улыбнулась девушка. — Ведь нас уже благословил твой прадедушка.

И тогда Заратустра поцеловал свою невесту. И оба позабыли обо всем, растворившись в нахлынувших чувствах. Лишь однажды Ким на секунду приоткрыла глаза и увидела, как тают призраки. С каждым поцелуем любимого она теряла способность их видеть. И наконец, Ницшеанец и Аглая исчезли навсегда. Но это было уже совсем не важно.

За ними наблюдали трое — Иней, Ингрид и Чайна, который скрежетал зубами от бессильной ярости:

— Она будет с Асмодеем.

— Да, к сожалению, — ответила Ингрид.

— Но почему, почему? После всего, что он ей сделал?

— Да потому, что Ким — сильная личность. Не нужен ей твой чаек и уверения, что все будет хорошо. Ким нужен Асмодей с огнем. Асмодей, который ненавидит ее, но при этом искренне уважает. И Ким добилась очень многого. Не побоюсь сказать, совершила невозможное, возродив главный энергетический и культурный центр. Эгрегор добра и света. Как видишь, Тревожный Саббат все расставил по своим местам.

— Нет, ты меня не убедила! Отвечай, почему она не смогла полюбить меня, — выдохнул Чайна. — И почему Заратустра? Он же подлец.

— Потому что Ким это не нужно, — с грустью ответила Иней. — Ты пойми, если б только любовь могла помочь, я, Ингрид и Эля залюбили бы ее до смерти. Ким же хотела уважения, поэтому и согласилась на авантюру призраков. Поэтому и пережила свой личный Тревожный Саббат. А жестокость Асмодея разбудила в ней чувственность. И в конечном итоге сделала личностью

— Я все понимаю, но…

— Нет, не понимаешь! Твоя любовь стала для озлобленной до предела Ким как мясо для голодающего. А необходим был бульончик. Повторяю, не любовь нужна была ей, а уважение и большое дело. И… Ницшеанец. Ее несбывшаяся мечта и невозможная любовь. Мы, женщины, странные создания. Иногда каждой необходимо влюбиться в призрака, чтобы научиться ценить того, кто рядом. Того, кто похож на твою мечту, но при этом живой человек со своими недостатками и со своей Тьмой в душе. Асмодей достоин восхищения, ведь он до последнего боролся с Тревожным Саббатом. И возненавидел себя, когда причинил вред близкому человеку.

— Я люблю Ким. Так сильно люблю, что согну, сломаю ее своей любовью, — уже спокойнее сказал Чайна. — Пусть уж останется с Асмодеем, если сделала такой выбор. Они дополняют друг друга, как запад и восток.

— Правильно, что решил наконец-то отпустить Ким, — одобрила Ингрид. — Ты еще встретишь свою судьбу. Руны предсказали мне, что ваш колокол уже прозвонил. Это значит, встреча не за горами! Вам предстоит рука об руку пройти через новые испытания и защитить наш многострадальный город от очередной угрозы. Но однажды ты будешь танцевать с ней свадебный танец.

— Да он пляшет, как пьяный медведь, — засмеялись подошедшие Еретик с Ершом. — Значит, пора записываться на уроки вальса.

— Я, кстати записался, но не в школу танцев, а в школу полиции, — сообщил Чайна. — Через полгода начну работу в патрульно-постовой службе.

— Серьезно? — ужаснулась Ингрид. — Но ты же артист театра огня.

— Мне это больше не нужно, — пожал плечами парень. — Встреча с призраками и восстановление усадьбы изменило мою жизнь. Я вдруг понял: неправильно, когда мир спасают хрупкие девушки — Инна, Эля, Ким, а здоровенные лбы крутят стаффы, попивают чаек и рассуждают о философии огня. Я должен защищать Верену от зла! И пусть поутри и псоглавцы мне пока не по зубам, я начну с малого — с алкашей, мошенников, наркоманов. И может, хоть немного сделаю этот мир лучше и чище.

— Ты — идеалист, братишка, — Ёрш сжал его крупную руку. — Надеюсь, ты не озлобишься и не забудешь, что в мире есть нечто другое, кроме сил зла.

— Смерть стоит того, чтобы жить. А любовь стоит того, чтобы ждать, — ответил Чайна словами из песни. — Пойду, поздравлю жениха и невесту. Наверное, я сплету им ловец снов, чтобы никакие кошмары не тревожили в первую брачную ночь.

— Вряд ли он им понадобится, — хихикнула Ингрид. — Я с тобой. Собираюсь потребовать, чтобы Ким назначила меня свидетельницей.

— Даже не мечтай, — закатил глаза Ёрш. — Свидетелями станем мы с Инной.

Иней же смотрела куда-то вдаль и задумчиво теребила манжету на рукаве.

— Ты мудрая женщина, скажи, — обратился к ней Еретик. — Будет ли Ким счастлива?

— Конечно. Она же встретила свою любовь. А еще… Еще она нашла свой Шаолинь, — ответила Инна и пошла прочь, перекинув через плечо длинную светлую косу.

Конец.