Страница 39 из 94
Она бросила еще один взгляд в окно предбанника и увидела Мару, ждавшего ее у выхода. Он дышал на покрасневшие пальцы, иногда тер уши. В этом году в Тьене зима очень долго боролась с осенью и сегодня вдруг победила: пока Саю разговаривала с мудрой Хиши, сугробы выросли на добрую ладонь.
Нет, на сегодня хватит. Уже стемнело. У Мары уши отвалятся.
И зачем Ланерье навязал ей этого странного парня? Саю куда больше боялась идти с ним, чем идти в одиночестве.
На первый взгляд Мара не нес в себе ровным счетом никакой опасности. Он был худощав, как студент, хоть до болезненной худобы Ланерье ему и было далеко, и не слишком высок. Волосы были самого обычного для землевиков коричневого цвета с легкой прозеленью на электрическом свету. Получается... зеленоватый шатен? Саю не была уверена, что этот оттенок так называется, но Мара явно был не из тех парней, у которых можно было бы это уточнить. Скорее, для него существовал коричневый, коричневый и еще другой коричневый. И серый.
Потому что в таких тонах он подбирал одежду. Это всегда была одна и та же старая куртка, что-то под ней невнятного фасона и цвета, чаще футболочное, протертые на коленях штаны, и замызганные туристические ботинки устрашающе мощного вида, рожденные преодолевать грязь и бурелом.
Хотя слово "подбирать", кажется, было не слишком верное. Что схватил, то и надел. Лишь бы пережило буреломы и прочие Тьенские ужасы.
В общем, обычный, даже слишком обычный парень совершенно безобидного вида. Но если присмотреться... Саю насчитала штук двадцать мелких шрамиков: под глазом, на скуле, на шее, с десяток светлых черточек на смуглых руках - левой Мара вообще владел не очень хорошо, слишком сильно сжимал вилку, и ладонь его пересекала еще одна красноватая черта.
Он явно был не из тех, кто легко подхватывает простуду и обожает лечиться, но от него так и фонило мелкими и крупными целительскими воздействиями: микроскопического целительского дара Саю только на такое и хватало.
А пальто, которое ей вернули, было все в грязи и, кажется, даже крови. И запах... Что-то было такое, неуловимое, страшное, чуть пороховое?
А самым пугающим в Маре был его взгляд. Она думала, после белых глаз-бусин Ланерье ей больше ничего не страшно: но самые обычные серые глаза Мары ее разубедили.
Он все время смотрел - не сквозь нее, не мимо нее, не вскользь, куда-то в точку над ухом, как обычно смотрели мужчины; не на грудь и не на задницу, как обычно смотрели мальчишки; он смотрел на нее. Он вглядывался. Он подмечал. Он хотел знать, что она за человек.
И он расколол ее так просто и походя. Узнал, кто она. Если бы захотел - уже бы сдал матери. Но он не хотел, и Саю боялась, что причина, по которой он не хотел, вдруг исчезнет.
И тогда он ее вернет.
Потому что вот она, правда, и ее видит каждый, кто захочет увидеть: Саю маленькая глупая беглянка, которая понятия не имеет, что делать со своей жизнью и как жить дальше. И даже работа этого не изменит.
Если она будет, эта работа.
Ей обещали перезвонить уже местах в пяти, но мудрая Ашида предупреждала, что на такое не стоит сильно рассчитывать.
Конечно, это был только первый день, но она все-таки надеялась...
- Что, не вышло? - спросил Мара, протягивая руку за рюкзаком.
- У тебя руки красные, - буркнула Саю.
После их утреннего разговора она не то чтобы перестала его опасаться... просто смирилась с тем, что ее жизнь - и в его власти тоже. И прекратила попытки спрятаться. Все равно бесполезно: он явно не собирался отворачиваться и считать до десяти.
- Перчатки забыл, - Мара вскинул рюкзак на плечи, - сегодня все?
- Да. Наверное, пора домой.
Снег сыпал и сыпал, оседая на ресницах, попадая в рот. Саю пожалела, что и сама не захватила шапки. Накинула капюшон.
- Тогда можем заглянуть ко мне на работу? Меня просили передать Ланерье файлы на малый поиск, только звонили, что собрали. Тут рядом... Было бы проще сейчас перехватить, но если ты очень устала, я зайду завтра, а сейчас отведу тебя домой.
- Я могла бы сама дойди до дома...
- А как же богиня Экономия, которой служит мой служебный проездной? - хмыкнул Мара. - Нет, Ланерье мне тебя поручил, я тебя и верну.
Он сунул покрасневшие руки в карманы, и Саю вдруг стало стыдно. Он целый день с ней возился - да, Ланерье ему что-то за это обещал, не просто так. Но возился же. И ждал. И вообще. И рюкзак брал на плечи, как что-то само собой разумеющееся. И Саю не задумывалась - отдавала. А он таскал.
А тут маленький крюк, а она ноет.
- Да, давай. - кивнула она как можно увереннее. - Такой красивый снежок. Я только рада буду погулять.
Мара улыбнулся.
- Спасибо.
Это и впрямь оказалось поблизости. Мара предложил ей зайти погреться, но Саю боялась, что в отделении Ведомства и впрямь могут оказаться листовки с ее лицом. Мара тоже, наверное, об этом подумал, поэтому настаивать не стал. Попросил ее подождать пять минуточек в соседнем переулочке у телефонной будки, и спешно ушел.
Оказывается, он мог ходить очень быстро, когда ему не приходилось подстраиваться под Саю.
Глядя, как он скрывается в метели, Саю почему-то вспомнила Шелеку. В детстве они много играли вместе, особенно когда было снежно: брат, оказавшись в родной стихии, любил поднять маленькие буранчики и завернуться в них, как в плащ. Саю он ткал платье из блестящих снежинок - она в этой игре была принцесса.
В переулке никого не было. Тихо падал снег, неярко светил фонарь, и в пятачке света была Саю, телефонная будочка и огоньками мерцающие снежинки, из которых ей когда-то шили самые роскошные в ее жизни наряды.