Страница 6 из 70
На следующий день я успешно прошёл собеседование. То ли сказался стресс, то ли первый раз за всю жизнь мне попался адекватный начальник: я его не оскорбил и не послал. Наконец смог ощутить вкус триумфального успеха.
С понедельника вышел на работу.
Не хочу хвастаться, но бар оказался впечатляющим, а персонал — общительным и понимающим. Мне помогли быстро втянуться, и к вечеру я уже работал, как прирожденный бармен с великим даром.
Далеко меня судьба увела, конечно.
Так я счастливо пропыхтел ровно три дня, а затем…
Помнится, беды ничего не предвещало. Однако все шло слишком гладко, а так не бывает.
Я занимался своей основной работой, когда мне сообщили, что нужно принять товар. К нашему бару подъехал забитый до краев дорогущим алкоголем грузовик, из кабины которого вылез водитель и куда-то смотался. Я остановил взгляд на парне в форме, раньше в баре не появлявшемся. Тот стоял спиной ко мне и вынимал ящики из кузова. Винсент — наш официант, заметив, что я с подозрением пялюсь на работника (а я это делал, не скрою, его фигура мне смутно кого-то напоминала), рассказал, что этот трудяга тоже новенький, взяли неделю назад, и появлялся он здесь только два раза — помогал в подсобках и с разгрузкой товара.
Я тогда решил, что было бы неплохо завести ещё одно резервное знакомство, но моментально запал поутих, когда парень обернулся.
Сначала я скинул вину на посттравматический синдром. Было легче поверить в то, что я теперь больной на голову псих с галлюцинациями, чем признать печальный факт: скоро меня расфасуют по пакетам.
Ожидаемый и тем не менее не самый приятный момент заключался в том, что меня парень узнал тоже.
Боже, если ты есть… ты тот ещё говнюк.
Работником оказался небезызвестный русоволосый парень, который в лучшие годы моей молодости — семь дней назад — был готов расквасить мне битой морду. В напутствие мне сказали: никогда не попадаться тем двоим на глаза. Что ж, вот это конфуз. Пора ретироваться.
Я с необузданным желанием жить прервал наш секундный зрительный контакт, натянул на лицо дурную улыбку и, развернувшись на каблуках, со скоростью SR-71* бросился в бега.
[Lockheed SR-71 “Blackbird” — самолёт-разведчик, сконструированный американским учёным. Способен развивать скорость 3300 км/ч на высоте 24 км]
К сожалению, парень тоже не курил бамбук.
Я слышал, как он поставил на пол ящик и побежал вслед за мной, крикнув:
– Эй, ты! Подожди!
Держи карман шире, приятель, пошёл ты нахрен.
Я быстро проскользнул мимо барной стойки, направляясь к подсобным помещениям, завернул в одну из отведённых для товара каморок, захлопнул за собой дверь, но поздно понял, что со внутренней стороны не имелось замка.
Припомнив всех своих родственников по пятое колено и мысленно попросив у них помощи, я подпёр дверь шваброй и притворился эфирным ветром.
Бежать возможности уже не было, остался лишь шанс, что преследователь пройдет мимо.
Послышались шаги. Звук всё нарастал и нарастал, пока не прекратился рядом с дверью в подсобку, где я и схоронился.
За ручку резко дёрнули. Моя душа на секунду дёрнулась вместе с ней, но на половине пути в ад вернулась на место, потому что дверь не открылась.
Помешала швабра.
Если я не чёртов гений, то кто я? Очевидно, болван, потому что…
– Еще пять минут назад эта дверь была открыта. Что же это? Так странно… я ведь сам её отмыкал, – артистично протянул парень, видимо, заключив, что отлично играет.
Его притворство практически разъедало на глазах единственную преграду между нами, но сейчас не было времени обсуждать таланты и недостатки его личности.
Мне стоило покопаться в себе.
Насколько далеко должна была быть счастливая звезда в день моего рождения, если даже в такой, казалось бы, далеко не безвыходной ситуации, я выбрал именно ту подсобку, куда сгружают алкоголь?
– Может, следует приложить немного усилий? – на порядок громче, произнёс парень.
И приложил.
Я слышал, как за дверью лязгнул какой-то металлический прут, видимо, он просунул его под ручку, а затем со всей дури дернул на себя. Мой самопальный затвор разломило надвое и дверь с грозным ударом о стену распахнулась, являя мне фигуру старого приятеля.
– О, надо же, тут кто-то есть, – хитро запел знакомый, приближаясь и растягивая ухмылку, чуть наклонив голову набок.
Но потом он присмотрелся.
В момент вторжения я успел сделать самое важное, что следовало совершить, для дезориентации врага: встал в дебильную позу.
В семье не без урода, а в своей я — единственный ребёнок.
Эта поза была идиотской до слёз, но должный эффект возымела: одной ногой я стоял на коробке, в руках держал небольшую тряпочку для посуды с двух концов и начищал ей туфлю.
– Прости, что без стука, – растерянно и слегка надломленно добавил парень, когда понял, чем я занят.
– Не бери в голову.
Я с придыханием бросил тряпку на одну из коробок, выпрямился и попытался уйти, будто меня ничего больше не задерживало, но парень преградил выход рукой:
– Не так быстро, прошу тебя, – сказал он и я послушно замер на месте. В прошлый раз у того темноволосого был пистолет. Не удивлюсь, если у этого он тоже имелся.
Тем временем парень продолжал:
– Я всего лишь хотел поговорить. Ты не против? – он беззлобно взглянул мне в глаза, и это слегка подкосило. – Давай присядем.
Указав на коробки, он прошествовал внутрь комнаты первым, не опасаясь, что я сбегу. То ли это был психологический прием, то ли я — бесхарактерный дурак, но последовал за ним.
Тяжело вздохнув, я принялся на ходу придумывать оправдания:
– Слушай, давай сначала всё разъясним…
– Я для этого к тебе и пришёл, – перебил собеседник.
Он перестал ухмылялся и, по какой-то причине, атмосфера резко изменилось. Теперь в ней нельзя было уловить ни капли угрозы, однако я не стал остерегаться меньше.
– Знаешь, мой друг очень сильно пострадал в прошлый раз. Это было по твоей вине, – взгляд парня пронизывал сильнее, чем слова. Я невольно сгорбился.
Такие, как он, всегда слишком легко берут других под контроль. Не будучи в числе этих людей, я мог только сокрушиться и прогнуться под раздражающим напором. Волей-неволей совесть заставила принять на себя вину, которой на деле на мне вовсе не лежало. В данную минуту парень был, что не удивительно, мне неприятен. Но не могу не отметить: глаза у него, действительно, красивые.
– Послушай, я не хотел вам вредить… первым. И, веришь или нет, оказался там случайно. Мне срочно нужны были деньги, – решение ввести его в курс дела я посчитал крайне удачным и тогда выкинул последний козырь — начал давить на жалость:
– Знакомый парень предложил работу, сказал, нужно всего лишь сопроводить девицу ночью до какого-то сомнительного места. Любой бы насторожился, но я не особо сообразительный, как ты мог заметить.
К моему удивлению, он слушал и не перебивал. На мгновение мне стало ещё более совестно и некомфортно. Всё это было нелепо.
– Даже предположить не мог, что подобная халтура может закончиться перестрелкой. Я не знаю, кем были те вооруженные парни, не имею понятия, кем являешься ты и твой обаятельный приятель, не знаю, кто та девушка. Объясни хотя бы за что я умру, будь добр, – на выдохе проговорил я, отбросив бессмысленные надежды.
Парень недолго помолчал, будто принимая решение, а затем совершенно беззлобно произнёс:
– Я ничего тебе не сделаю.
Прежде, чем мой голос снова смог пробиться сквозь ряд сомкнутых зубов, мне пришлось приложить множество усилий, чтобы заставить себя хотя бы моргать. Фраза собеседника была равносильна тому, что во время сна кто-то ударил бы меня тапком по лицу.
Я, думая, что ослышался, бросил тихое:
– Что, прости?
– Тогда в переулке я заметил, что ты удивлен и сбит с толку. Совсем не в курсе дела. Мой друг назвал тебя пастушком, и, мне кажется, это тебе подходит, – он слегка улыбнулся и даже зелёная радужка его глаз будто приобрела более тёплый оттенок. – Ты оказался на нашем пути в неподходящее время, сам того не желая. Это не очень хорошо для тебя, но что поделать? Ты интересный. Помнится, в нашу первую встречу я чуть не размозжил тебе череп, а ты сказал, что у меня красивые глаза, — парень по-доброму засмеялся, и у меня на лице непроизвольно тоже проскользнуло что-то отдалённо напоминающее улыбку.