Страница 41 из 70
Пока мы занимались уборкой, я в красках рассказал любопытному другу о событиях вчерашнего дня. Он долгое время не верил моему повествованию, но, припоминая наш внешний вид, в котором мы ночью прибыли домой, всё же убедил сам себя в том, что слова героя вечера на правду похожи. Когда рассказ был закончен, я вспомнил об одной залежавшейся теме, которую мне не терпелось достать с чердака.
– Мэтт, послушай, – начал я, собирая с дивана в пакет крошки от сухарей и кошачью шерсть, – я, может быть, лезу не в своё дело, но… мы ведь обещали всё друг другу рассказывать, правильно?
– М? – удивленно вскинул голову друг. – Да, конечно.
– Так вот… Что у тебя происходит с Роем? – прямо задал вопрос я, не оттягивая. – Видишь ли, вчера мы с Кло болтали и я хотел узнать причину, по которой ты не участвуешь в операции вместе с нами. Он случайно оговорился, что у тебя есть свои основания и это как-то связано с нашим папочкой.
Мэтт вдруг выпрямился, сжал губы в тонкую линию, опустил глаза в пол и неловко заскрёб облупившуюся краску на маленьком светильнике, который держал в руках.
– Я… хотел тебе сказать об этом уже давно, но не знал как, – парень чуть нахмурился, тяжело выдохнул и отставил светильник, решаясь полностью переключить внимание на меня и больше не искать спасения в старой, неработающей ерундовине. – Это сложно… Я не хочу, чтобы ты меня неправильно понял, счёл плохим другом, который решил тебя бросить и всё такое…
– Мэтт, говори как есть.
– В общем, – Орит положил ладонь на затылок и возвёл взгляд к потолку, собираясь с мыслями. Было видно, что признание ему действительно тяжело даётся. – Когда к нам в последний раз приезжал Рой, мы с ним много говорили. Он спрашивал, как я учусь, всё ли меня устраивает и не боюсь ли я того, что готовит мне будущее, которое теперь даже более туманно, чем раньше. Я был пьян, поэтому рассказал как есть. Знаешь, я ведь не особо ярко вижу себя ландшафтным дизайнером. Собственно, как и большая часть студентов нашего факультета, – усмехнулся он, робко взглянув на меня. – Я вообще не знал на кого пойти учиться, если честно, но тут появилась возможность поступить в наш универ и я решил попробовать, однако с каждым месяцем понимал, что это не моё. Поначалу мне было достаточно одиноко, потом я познакомился с тобой и многое изменилось. Дни стали радостнее и осмысленнее, но образование, которое я получал, как и прежде не приносило никакого удовольствия. Я рассказал о своих мыслях Рою и он спросил: не хочу ли я заняться чем-то другим? Я бы хотел. Но всё ещё не знал чем… Тогда он рассказал о своей организации. История о парнях, которые работают на Роя, каждый день проходят интереснейшие дисциплины и военную подготовку, чтобы в итоге стать профессиональными телохранителями настолько меня поразила и заинтересовала, что я принялся выбивать из него все подробности. Рой не стал ничего скрывать и выложил как на духу. Он не предложил мне прямо стать одним из его ребят, но тонко намекнул, а я в это всеми зубами вгрызся и, в общем… Он дал мне время подумать. Мы постоянно переписывались, я о многом его расспрашивал, слушал ежедневные рассказы и жалобы на молодняк, который опять потерял служебную собаку и провёл три дня в поле, пытаясь её отловить, о учебной облаве и тренировочном выходе в море, и я понимал, что, чёрт возьми, это то, чем я действительно хотел бы заняться. Знаешь же, что я всегда собирался служить? К тому же в Вене живёт моя старшая сестра с мужем. Совсем недалеко от базы Роя. Поэтому… я всё обдумал. Лен, я… правда хочу этого. Пойму, если ты меня возненавидишь, но… я уеду вместе с ним.
Несколько минут я молчал, пытаясь хорошенько переварить.
Всё это было слишком неожиданно, чересчур пугающе. Я не знал, что тяготило Мэтта столько времени, а теперь не мог уложить в голове потрясшую меня новость. Мы с Оритом были знакомы два года, но за это непродолжительное время стали частями одного целого. Я не представлял без него своей дальнейшей жизни, но на самом деле… кто я такой, чтобы отговаривать от решения? Его лучший друг. И я желал ему счастья.
– Лен, правда, прости меня, я…
– Не сомневаюсь, что у тебя всё получится.
– А? – Мэтт осёкся, шокировано смотря на меня своими большими глазами, словно я только что опроверг все существующие законы.
Единственное, что я мог сейчас сделать — это поддержать друга, который, возможно, наконец перестанет болтаться балластом в начале своего же жизненного пути без возможности двинуться вперёд.
– Я верю в тебя, Мэтт. Если это то, чего тебе действительно хочется, то я очень рад, что ты смог решиться. Я поддержу тебя. В любом случае.
Орит ещё несколько секунд пялился на меня с открытым ртом, а затем резко подлетел и сгрёб в объятиях. Хватка, надо признать, у него была стальная, хорош будет солдат.
– Спасибо, Лен. Спасибо, – дышал мне в шею парень, всё сильнее стискивая и чуть ли не плача.
Благодарить меня не за что.
Я молча прижимал к груди друга, с которым вскоре предстояло расстаться.
Главное, чтобы всё было хорошо. Ведь будет?
Будет? Правда же?
***
С уборкой мы покончили к полудню. В воздухе продолжал висеть насущный вопрос: «а какого хера мы занимались этим вдвоём?», оставаясь без ответа. В месте с ним над нами нависал и надвигающийся дух совершенно внезапно всплывшего таинственного праздника, который не числился в календаре ни одного народа. Мы ждали в неведении.
Приблизительно в четыре часа дня в дом завалился алкоголь, принёсший наших замечательных соседей. Учитывая количество спиртного относительно габаритов друзей, предыдущее предложение было построено категорически верно.
– Вот и мы! – раздался голос Элиса, чья макушка воровато выглядывала из-за ящиков.
– Вот и вы… – не менее громко, но куда белее безрадостно произнёс я, осмотрев прибывших.
По всему выходило, пока мы с другом (а после совместной расчистки этого сгустка адской скверны — уже братом) гнули поясницы над кучами зловонной грязи, оставленной не нами, дорогие собратья гуляли по магазинам и затаривались выпивкой. Потрясающий ход.
– Ничего себе, как чисто, – поразился лидер и прошествовал в комнату.
– Не вашими молитвами, – всё с такой же болью и презрением в глазах недовольно произнёс я.
– Спасибо, ребята, вы большие молодцы, – похвалила нас Малена, чем разожгла тёплый огонёк веры в людей внутри моей ссохшейся от несправедливости души, – жаль, что к концу вечера мы всё равно всё засрём.
От огонька остались угольки и с характерным звуком посыпались на недавно вылизанный пол.
– Я вас сейчас выгоню отсюда нахрен.
– Да нормально всё будет, не злись, – потрепал меня по волосам Лонгри, несущий в руках кучу проводов.
Намеревался плести из них гамак или новый кокон, о который можно запнуться и мучительно убиться?
Дальше вносили закуски. Раскладывали их прямо на ящики, из которых предварительно достали бутылки, и зачем-то развешивали гирлянду.
Грядёт корпоратив, включающий в себя распитие алкоголя, обжираловку и игры, травмы после которых как всегда будут несовместимы с жизнью, а повод для этого праздника так и оставался загадкой.
– Когда вы наконец объясните, в чём причина торжества? – спросил я ребят, помогая Лонгри распутывать провода, которыми друг подключал колонки к музыкальному центру, тот — к ноутбуку, а ноутбук — к удлинителю, тянувшемуся из соседней комнаты. Ловушка для каждого второго, кто не смотрит под ноги.
– Сегодня двадцать пятое число, – фактически не ответила на вопрос Элен.
– Нам это ни о чём не говорит, – отозвался, шатающийся тем временем на стуле во имя красивого праздничного освещения Мэтт, тряся гирляндой, которая никак не желала крепиться на гардине.
– В этот день у нас традиционная вечеринка в честь… – начал Элис, но фразу не закончил. Он быстро переглянулся с ребятами и уже гораздо тише с лёгкой улыбкой на лице произнёс:
– День рождения Дэни…
Я замер. Замер, совершенно не представляя, что нужно говорить в таких ситуациях и как себя вести.