Межлуние

Что до нее, то происшествие на дне рождении Велии закрепило желание покинуть Илинию. Какие бы красоты не открывались ее взору, какую бы охрану не выставил Норозини, это ровным счетом ничего не значило. Никто не мог дать гарантий ее безопасности или сохранности чести.

Маргад? Аэрин посмотрела на него поверх бокала. Найдет себе новую игрушку, как только сломает старую. При необходимости Элизабет подарит ему еще, в красивой обертке шелковых платьев. В ее глазах он был заигравшимся мальчиком, способным применить силу к несговорчивым дамам.

Дава улыбнулась очередной шутке, но не слишком искренне и без энтузиазма, выстраивая между ними невидимый барьер, не позволяющий рассчитывать на нечто большее, чем светская беседа.

— Не переживай за Велию. Вот увидишь, все наладится.

— Никто не знает, кто стоит за нападением, и какие цели преследует. Даже Анзиано не называет круг подозреваемых. А если он просто ждет нового нападения, чтобы найти правду? Этот переезд может, как вывести нас из-под удара, так и подставить под него.

— Возможно, — смакуя вино, отозвался Маргад.

Он выдержал паузу, подчеркивая начало нового этапа разговора. Девушка заметила едва заметное дрожание пальцев идальго и мысленно вздохнула: «Сейчас начнется».

— Пока я рядом, тебе нечего бояться.

«Настало время для снижения его самооценки» — решила Аэрин.

— Ты сам в это не веришь.

Маргад усмехнулся.

— У меня есть все основания так считать. И кстати, раз зашла речь, у меня хорошие новости. Я не показал тебе кое-что важное.

Он встал и галантно предложил ей руку.

— Будем считать, ты меня заинтриговал, — мрачным тоном отозвалась она, позволив ему захватить инициативу.

— Здесь можно с удовольствием проводить время, не находишь? — Заметил он, указав широким жестом на окружавшее их великолепие. Ты это заслужила.

— Мне бы твою уверенность, — продолжая начатую линию скептицизма, ответила дава.

— Я думаю, она появится. Смотри.

Они встали у начала аллеи с южной стороны виллы, где Аэрин ощутила чудесный запах родной земли и прилив новых сил, жизнерадостно наполняющих ее снизу вверх и растекающихся по телу приятным теплом. Она пригляделась к заботливо подвязанным к вбитым палкам саженцам. Их недавно полили, и свободно рассеивающаяся влага разносила по воздуху живую память об Эспаоне.

Забыв обо всем, дава погладила листья и кору, вдыхая испарения и наслаждаясь каждым мгновением. Ее не интересовало, о чем думал Маргад. Собственно, пусть считает, что удивил ее, поскольку это было не далеко от истины.

— Предвижу твои вопросы, — донеслось до нее сзади. — Матушка позаботилась о тебе еще в Полтише. Ума не приложу, зачем ей это понадобилось.

— Она не говорила тебе?

— Абсолютно.

Аэрин обернулась к нему.

— Позволь мне угадать, ты не в курсе моих способностей?

— Так и есть, — с некоторым смущением признался идальго и устремил задумчивый взгляд вдоль аллеи.

Похоже, его начало что-то беспокоить, но не настолько, чтобы коренным образом изменить отношение к отдельно взятой особе. Он указал на приземистое строение, поддерживающее единый стиль виллы.

— Для тебя освободили малую кухню. Раньше там готовили для прислуги.

— Элизабет что-то просила передать мне? — по-деловому осведомилась дава.

— Да, теперь у тебя есть все для твоей работы — с некоторым сомнением ответил Маргад, и заявил веселым голосом, открыто улыбаясь — она почему-то называла это свадебным подарком.

Он сдерживался, чтобы не расхохотаться в голос, а Аэрин в молчании притронулась к ближайшему деревцу, словно не веря в его существование, и кивнула своим мыслям, по достоинству оценив чувство юмора Элизабет. Ну что сказать, леди умеет вкладывать в слова особый смысл, или…

Ее сердце забилось чаще, и у девушки потемнело в глазах от неожиданной догадки, вызвавшей омерзение, сравнимое с чувствами публично облитого грязью. Все эти подарки были одной большой ложью, призванной успокоить ведомого на корриду быка. От нее избавятся, как только будет найдено лекарство, утоляющее «жажду». Раскрыв, как она полагала, замыслы Элизабет, Аэрин посмотрела на молодого человека.

— Куда отнесли мои вещи?

— Тебе покажут.

Желая ей угодить, Маргад поспешил найти слугу, проводившего даму до ее комнаты.

Когда стихло шарканье удаляющегося по коридору прислужника, Аэрин немного успокоилась и бегло осмотрела спальню. Тонкая дощатая дверь и большое окно, обращенное на восточную сторону сада, не смогли бы защитить от нежелательного проникновения. Кроме того, немногочисленная аскетичная мебель светлого дерева была прибита к полу. Эта весьма странная и неожиданная находка, насторожила ее, и она с нарастающей тревогой поняла, что не нашла ни одного острого угла или предмета. Девушка подняла голову к фреске на потолке, изображающей толи войсковой сбор, толи капитуляцию чьей-то армии. Если бы она уделяла изучению истории Илинии больше времени, то, скорее всего, нашла бы еще одну подсказку, скрытую в знаменах солдат.

Совокупность ранее собранных и неторопливо обдуманных фактов, привели ее к неутешительным выводам, от которых хотелось разрыдаться, но Аэрин закрыла глаза и медленно выдохнула. В ней просыпалась несгибаемая эспаонка, оценивающая гордость и честь превыше всего остального в подлунном мире, однажды с отчаянной храбростью заслонившая собой Велию. Волна ненависти к своим тюремщикам смыла недостойный страх, оставив первозданно чистое желание обрести полноправную свободу или умереть в священной борьбе за нее.

Понимая необратимость своего пути, она преисполнилась решимости и немедленно взялась за приготовления к побегу. Вот когда ей пригодился опыт частых путешествий, да простит ее Мелисса. Представив себе, какие вещи первой необходимости ей нужны, Аэрин поняла, где их можно найти.

Сменив платье, дава обошла вокруг виллы, отмечая про себя, сколько прислужников ухаживало за садом, работало на кухне и в доме, и какие склоны холма были более пологими. К сожалению, кто-то позаботился о том, чтобы их обтесать и обложить камнем. Девушка смогла бы карабкаться по ним днем, но безлунной ночью это представлялось трудновыполнимой и опасной задачей.

Надеясь избежать нежелательной встречи, Аэрин спустилась по неприметной лестнице к самому морю и, разувшись, побрела по полоске прибоя, обдумывая план побега под аккомпанемент разбивающихся о скалы темно-синих волн. Мощные валы дробились в освежающую водяную взвесь, а нетерпеливый бриз трепал распущенные по плечам волосы. Дойдя до приметного камня, торчащего из песка словно палец, девушка повернула обратно и, прищурившись против солнца, заметила фигуру Маргада, наблюдающего за ней, облокотившись на перила балюстрады.

Если бы он испытывал к ней какие-то чувства, то отпустил, как когда-то пытался сделать в Хенесе, однако с тех пор его поведение значительно изменилось, и дава уже не рассчитывала на подобное благородство.

Она поднялась как раз к тому времени, когда под руководством идальго прислуга накрывала ужин на стол.

— Буду крайне признателен, если ты составишь мне компанию.

Аэрин мило улыбнулась, скрывая истинные желания, и постаралась расслабиться ради навязчивого кавалера, не подозревающего о скором расставании. Маргад, казалось, не заметил перемены настроения дамы и, как и прежде, шутил и всячески развлекал девушку, обходя неудобные темы. Трапеза продолжалась до тех пор, пока не стемнело, и принесенные фонари не начали привлекать к себе мотыльков.

— Грасиас, сеньор, это был замечательный ужин.

Произнося эту фразу, девушка испытывала жуткий страх, поскольку не знала, на какую реакцию ей стоит рассчитывать.

— Это тебе спасибо, что украшаешь мою жизнь.

Они одновременно встали, но Маргад остался у стола, когда Аэрин пошла к дому. Она чувствовала его взгляд спиной и дрожала от страха, ожидая от него неожиданных действий. К ее счастью, он и не думал преследовать даву, и распорядился навести порядок.