Страница 63 из 116
— Да уж… — задумчиво сказал он. — Стоят. Дагар, ничего если твои ребята мне помогут?
Один из старых артельных приятелей Янура, занявших центральный стол, неспешно поднялся, давая пример другим:
— Конечно. Что нужно делать?
— О, — одновременно с этим обрадовался патлатый «обличитель», — так приятно видеть, что в вас еще не погасла любовь к своей земле! К своей стране!
— Надо помочь проводить этого человека до моего подвала. Есть у меня там одна пустующая кладовка. Пусть посидит до утра.
Ребята переглянулись и встали. Им видимо, рассказчик тоже пришелся не по вкусу.
Патлатый попытался увернуться, но Тильва с маленькой блинной сковородкой стоявшая у него за спиной, не позволила случиться этой несправедливости и от души приголубила говорливого гостя по затылку. По залу поплыла чистая низкая нота.
Помощнику и плотнику с «Летучей рыбки» осталось только утащить тело туда, куда показал Янур.
Потом шкипер позвал Джарка — мальчишка не просто не спал, а вовсе даже подглядывал и подслушивал все, что происходило в зале, устроившись на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж. Изредка он даже осмелился выглядывать из-за перегородки.
— Помнишь адрес, который называл тебе ифленец?
Джарк уверенно кивнул.
— Далеко это? Сможешь меня проводить?
— Куда вы, ночь на дворе! — возмутилась Тильва.
— Я волнуюсь за рэту, — пояснил Янур. — И хочу спросить у ифленцев, что случилось на самом деле. Мы будем осторожны, как контрабандисты!
Но последняя фраза Тильву почему-то не обрадовала.
Впрочем, останавливать мужа она и не собиралась — тоже переживала за Темершану. Рэта она или не рэта — она гостья Тильвы, почти член семьи…
Наместник Кинрик
Наместник в тот вечер более всего хотел бы оказаться не наместником, а простым каким-нибудь солдатом или лучше — садовником. Солдату легко — услышал приказ, беги, исполняй. И ни о чем не думай — думать за тебя будут командиры. Но садовнику еще лучше: никаких приказов, никаких переживаний — знай себе кустики подстригай да цветочки поливай, если жарко. А зимой и этим заниматься не нужно.
Наместнику же предстояло много дел. Раз уж он собрался делать все сам. И раз уж от его сегодняшних действий зависит, ни много ни мало — судьба страны.
Он даже ухмыльнулся: да уж. От допроса одного ювелира и одной девочки-компаньонки… как причудливо иногда сплетаются события, и как мало бывает нужно для того, чтобы колесница истории свернула с надежно накатанной колеи и понеслась под откос.
Если бы Шеддерик мог прочитать мысли брата, то, пожалуй, сначала он углядел бы в них смертную тоску, продиктованную острым нежеланием заниматься государственными делами, и почти такое же острое желание все бросить и прямо сейчас сбежать в город. В маленький дом на окраине, где его всегда ждут. Где любят, понимают и прощают — почти всегда.
Нейтри… думать о ней было приятно. Даже когда приходится метаться из угла в угол по собственному кабинету в ожидании, когда посланный Гун-хе дежурный гвардеец приведет проштрафившуюся компаньонку рэты.
Сам Гун-хе как раз таки не суетился. Аккуратно и точно он разложил на конторке чернильный прибор, приготовил несколько перьев и желтоватых листов писчей бумаги. Зажег дополнительно несколько свечей.
Так что в момент, когда в кабинет Кинрика привели испуганную и слегка встрепанную чеору Вельву Конне, он был полностью готов к разговору.
В отличие от наместника, который успел лишь поспешно усесться за свой стол и застегнуть верхние крючки ворота.
Гун-хе же невозмутимо шагнул девушке навстречу и в приветствии протянул руку. Кинрик вспомнил, что на юге принято приветствовать женщин, касаясь их ладонью собственного лба. В Ифлене эта традиция сначала казалась варварской, а потом, когда южные правители слишком близко к сердцу приняли мощь ифленского флота у своих берегов, и со свойственной им дальновидностью вывели навстречу свою боевую армаду, едва ли не превосходившую и числом кораблей и числом пушек, иноземная традиция даже на время стала модной.
Вельва, видимо, поняла, что съедать ее здесь прямо в сыром виде никто не станет, немного успокоилась и даже кокетливо стрельнула глазами в сторону Кинрика.
— Добрый вечер, чеора Конне, — поднялся навстречу и Кинрик, — Прошу прощения за возможно слишком грубое обращение. Но дело спешное. Возможно, от ваших ответов зависит судьба всего Танеррета.
Девушка мигом выпрямилась и уже уверенно шагнула навстречу.
— Я готова ответить на все ваши вопросы, светлый лорд.
Это Кинрика приятно удивило — он уже заранее готов был к тому, что перепуганную девицу сначала придется долго успокаивать, а потом еще окажется, что она не знает и не помнит ничего полезного.
Он указал ей на кресло.
— Прошу вас, — обернулся он к Гун-хе.
Помощник Шеддерика вежливо поклонился теперь уже Кринрику и подошел ближе.
— Верно ли, что вы помогали рэте собраться к выходу?..
— О, да, мы рассматривали дары. Рэта милостиво позволила нам даже кое-что примерить…
— В том числе магическое ожерелье?
Девушка нервно куснула нижнюю губу и кивнула. Она была сама кротость и внимание.
— Рэта милостиво позволила мне примерить украшение. И клянусь, все было хорошо! То есть, как надо! Такое красивое… тяжелое…
Она даже чуть заметно улыбнулась, вспомнив, как чудесно переливались рубины у нее на шее.
— Я не знаю, почему, когда его надела рэта, оно превратилось в эту гадость!
Гун-хе сочувственно покивал.
— Это ведь вы посоветовали наместнику сделать невесте такой подарок?
— Да! Но ведь я не знала… не могла знать… — она опустила взгляд, а тонкие пальцы стиснули подол так, словно готовились его порвать. — Светлый лорд спросил меня… а мы как раз до этого обсуждали украшения чеоры та Роа… и это первое, что пришло мне в голову!
— Да, конечно, — вздохнул южанин. Возможно, это было правдой. А может быть — это был чей-то хитрый план. Но в любом случае, придумала план не эта красивая полукровка. Она лишь исполнитель. Серьезный разговор будет с ювелиром…
— Уважаемый Гун-хе, — вставил свое слово наместник, — позволь мне задать вопрос.
— Конечно, светлый лорд!
Допрос вел южанин. Но кабинет принадлежал наместнику. И речь шла, как-никак, о чести его семьи. Хотя Гун-хе уже успел усвоить, что его соплеменники вкладывают совсем другое значение во фразу «честь семьи», нежели ифленцы.
— Когда все случилось, вы побежали искать сиана, чтобы он помог снять ошейник. Нашли?
Она несколько раз быстро кивнула.
— Да, чеор Лоззерик та Манг согласился помочь, как только узнал, что случилось. Но когда мы пришли, в комнате уже никого не было. Мы очень торопились, но, к сожалению, все равно опоздали.
— Чеор та Манг… хорошо, я расспрошу его. — Снова вступил в беседу Гун-хе. — Кстати, а как звали того ювелира, которого вы посоветовали наместнику…
— Но я не называла имени! — округлила глаза девушка. — Магические украшения слишком дороги. Я просто рассказала, что такое бывает, и что у рэты нет… пока нет достойных украшений… и наверное, это было бы самым удачным решением…
Кинрик поморщился — так и было. Ювелира он нашел сам, расспросив парочку придворных красавиц. Но это было несложно. Во всем Тоненге мастеров нужного уровня было двое. Но один совсем недавно покинул город.
Значит, придется поговорить и с ювелиром. И прямо этим же вечером — чтобы тот не сбежал.
— С рэтой все в порядке? — вдруг осторожно спросила Вельва. — Она ведь, бедняжка, так испугалась…
— Все хорошо, — очень мягко ответил Кинрик. Ему показалось, что чеора та Конне волнуется по-настоящему. Кажется, она успела привязаться к Темершане.
Это тоже вызвало легкую досаду: почему все волнуются об этой мальканке? Шеддерик просит, чтобы он был с ней помягче, Гун-хе спрашивает о ее здоровье, слуга из дома та Дирвила, что вчера вечером доставил новое платье, и то осведомился, как у нее дела. И теперь вот — эта. Компаньонка.