Страница 254 из 284
Впрочем, в Питере ничего бы, наверное, и не вышло. А теперь у него наконец-то снова семья и ребёнок. Не дочь, а сын. И, наверное, хорошо, что не дочь. Меньше боли. Хотя уже и не болит. Ему хорошо с Ленкой. Да, через беременность прорывались тяжело. Воспользоваться советом доктора «наслаждаться ей» не получилось, но сейчас они выдохнут и все вернётся на круги своя. Нет, все будет другое. Они родители, теперь как бы только о себе думать нельзя. Да и не хочется.
— Лена, ты спишь?
Она спала. Он тоже лёг, но, кажется, даже глаз не успел сомкнуть, как проснулся малыш. Дима попытался успокоить сына простым покачиванием, чтобы не будить его мать.
— Дай мне Степу! — тут же встрепенулась Алена.
Нет, сначала надо было его переодеть.
— Свет включи!
А он не включил? Кажется, за минуту научился все делать на ощупь — может, отцовский инстинкт все же не миф? Ведь на курсах не особо на кукле натренировался. А тут за минуту, а то и меньше, уже доставил матери сухого малыша.
— Лена, воду будешь или за чаем сходить? Тут совсем рядом автомат.
Алена смотрела на него всего секунду, но он успел и вспотеть, и высохнуть. Что он делает не так? Ну что?
— Чай?
Он принёс два стакана. Себе тоже. А когда попытался забрать спящего младенца от матери, чтобы та не облила его чаем, пришлось с ней повоевать. В итоге разбудили малыша, но Дима мужественно выкатил люльку в коридор, и через секунду Степашка снова спал.
— Зачем трогал? — смотрела на него с укоризной жена.
— Ты должна поспать. Я тоже валюсь с ног и не могу караулить его у кровати.
Не поругались — отлично. Уже прогресс в отношениях. Утро будет мудренее, но наступило оно слишком рано. Малыша увезли на разные проверки, и они целый час сидели молча, не смотря друг другу в глаза.
— Чего ты нервничаешь? — не выдержала первой Алена, оторвавшись от заполнения бумаг на ребёнка.
— Я не думаю о плохом. Оно само думается. Страшно. Это, наверное, уже никогда не отпустит. Это, наверное, и есть родительская любовь. Нет?
— Не знаю.
Пришёл врач поздравить состоявшуюся маму и сообщить, что вечером она может идти домой.
— Ребёнка, надеюсь, выписывают? — спросил он с улыбкой.
Алена пожала плечами.
— Ещё не знаем.
— Ладно. Тогда подпишу твои бумаги в обед.
Степашку наконец вернули. Минут через двадцать пришла их педиатр сообщить, что с малышом все хорошо. Только есть желтушка, и она ждёт их у себя в офисе в четверг к десяти часам утра.
— Если бы я доходила шесть дней, ничего бы не было, — прорычала Алена тихо.
Но Дима все равно оглох от озвученного женой обвинения. Наверное, поэтому его голос прозвучал так громко:
— Лена, я тоже читал о новорожденных! Она у всех есть, эта желтуха. И не факт, что это из-за нашей прогулки. И посмотри, какой он уже огромный. Отходи ты ещё неделю, так бы легко не родила слонёнка.
— Легко? Это было, по-твоему, легко? — чуть ли не выкрикнула Алена.
Дима вздрогнул.
— Я не так выразился. Было бы ещё тяжелее, а тут у нас, можно сказать, экспресс-метод получился. За шесть часов вместо десяти. Лена, ну не надо на меня так смотреть. Ты уже родила. Ты молодец. И я тоже не оплошаю. Я буду хорошим отцом. Я постараюсь им быть, чтобы у тебя не было ко мне никаких претензий.
Алена отвернулась. Он тоже — к люльке.
Педиатр подняла жалюзи и велела держать распеленатым на солнце. Последние часы в больнице Дима простоял с сыном в коридоре, потому что солнце переместилось на другую сторону здания. На руках держать ребёнка ему не разрешили — выкатили люльку. Уронит? Да сейчас! И, наплевав на больничные порядки, он заносил сына к матери все же на руках.
— Лена, тебе помочь одеться?
— Я справлюсь. Занимайся Степашкой.
В люльке малыш казался большим, на руках — маленьким. В комбинезоне — вообще утонул. В автокресле Дима с трудом нашёл у сына плечики, чтобы расправить на них ремни безопасности.
— Лена, теперь мы должны в разы осторожнее водить? — сказал он, ставя кресло на базу на заднее сиденье Форда. — Может, что-нибудь посолиднее купим? Хотя бы Хонду-Пилот, если не Лэндровер. Лен, мы можем позволить себе танк. И это ради безопасности ребёнка.
— Дима, садись уже за руль.