Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 63 из 126

   Мы находились в состоянии войны и стремились к примирению. Почему же не обмануть Боголюбского? А инструментом обмана в тот момент очень удачно предложился я. "Тайный брат".

   "Но притворитесь! Этот взгляд

   Всё может выразить так чудно!

   Ах, обмануть меня не трудно!

   Я сам обманываться рад!".

   Пушкин пишет о любви. Но "сам обманываться рад" вполне присутствует и в других сферах человеческой деятельности. Эмир хотел обмануться - я не стал его разубеждать. А мой "этот взгляд", с трепещущими ресничками и блуждающей улыбкой, смог "всё выразить так чудно", что Ибрагим стал вполне "рад".

   Меня это устраивало. Приходите через шесть лет и... и мы посмотрим. Никаких клятв я не давал.

   Кроме главной цели - "радость через шесть лет" - были соглашения более мелкого и краткосрочного уровня. Их-то и вбили в текст договора. Официальные, подлежащие обязательному исполнению.

   1. "Выбить шишей речных с Волги".

   Тут я оказался успешен: никакие русские речные разбойники ниже Стрелки не проходили. Из-за моих дел с племенами, и удальцы из мари и эрзя... воздерживались. Проще - не до того им стало.

   2. "Не брать мыта с проходящих купцов".

   Сплошной одобрямс и выполнямс - не беру. Ибо - не с кого.

   3. "Дать добрым купцам свободный ход мимо Стрелки".

   Без проблем! Пусть идут! Все! Свободно!

   Но сначала проверяю - а "добрые" ли это купцы? После чего у "прохожих" пропадает желание ходить "мимо Стрелки".

   Буду точен: первый караван булгар я, хоть и "изнасиловал", но пропустил. Второй... - сами не захотели.

   Булгары были готовы возмутиться. Но... торг в Усть-Ветлуге - был. Расходы купцы, в большинстве своём - отбили, прибыль - получили. Хоть и не так, и не в том размере, как хотели.

   Бывает. На всё воля Аллаха. А главное - аналогичные требования я накладывал и на русских купцов. Для "Клязьменского каравана" дело закончилось полным разгромом и избиением. То есть, справедливость соблюдена - неверные сдохли.





   4. "Иноверцы не должны пребывать на Руси и в Булгарии более сорока дней. Потом - или вера, или изгнание".

   Пункт был навязан Боголюбским в силу его несколько... чрезмерного прозелитизма. Любит он иноверцев крестить. Как-то даже... болезненно.

   Мусульмане из Залесья сбежали. Сами. Получается, что Боголюбский этот пункт договора выполнил.

   А вот эмир... промолчал. И по христианам и, что важнее - по язычникам. Примерно треть населения Волжской Булгарии - явные язычники. Ещё столько же... "не стойки в вере". Что хорошо видно по отклонениям от мусульманского обряда погребения в могильниках. Это - только в городах. Что творится у пастухов и охотников...

   При подписании договора все имели в виду пяток-другой мусульманских и иудейских купцов, попавших под миссионерство Боголюбского, и пару-тройку армянских проповедников, до смерти познакомившихся с "милостью" эмира.

   Но "по букве" под эту статью подпадают вообще все не-мусульмане.

   Боголюбский чётко воспроизвёл смысл сказанного в Коране: неверные должны быть обращены. Когда православный князь требует исполнения исламской догмы... Это - забавно. А в реале - убийственно.

   На практике, пока неверные не обратились, они платят налог - джизью.

   Ибо сказано:

   "Сражайтесь с теми из людей Писания, которые не веруют ни в Аллаха, ни в Последний день, которые не считают запретным то, что запретили Аллах и Его посланник, которые не исповедуют истинную религию, пока они не станут собственноручно платить дань, оставаясь униженными".

   Если они обратятся - этого налога не будет. Если эмир их изгонит, как требует статья договора "о сорока днях" - налога не будет.

   Исчезновение джизьи - взорвёт эмират.

   Исполнение религиозных норм - национальная катастрофа? Выполнить этот пункт договора - разорить и обезлюдить страну. Эмир - и не пытается.

   5. Возврат рабов.

   В Янине я добился невиданной здесь формулировки: "всех на всех". Не только полон текущего похода, но и за все предыдущие годы. Русскую "господу" такое соглашение взбесило. И озадачило: нужна система, которая найдёт всех таких людей. Не одноразовая сделка.

   Боголюбский тогда встал на мою сторону:

   "Души христианские, стенающие под игом агарян нечестивых, должны быть освобождены и возвращены".