Страница 19 из 126
-- Ну, княже, ну когда же?! Следующий раз...
Почему "дешевле обычной голубизны"? Всё просто: треть всего нужно отдавать кривам. А Кестут - податей не берёт.
-- Надень крест. И ты стал в полтора раза богаче.
Традиционно торг идёт на ярмарках. В центрах волостей. Где кривы просто сразу отделяют в свою пользу... э... в пользу "Брутен, Видевут энд Ко" - третью часть любого товара. Где местные купцы, плотненько сотрудничающие со жрецами и вятшими, сбивают цены на янтарь и взвинчивают - на ввозимый в Тувангсте импорт. Типа - на "полотняную рубаху, называемую у нас фальдоне".
А тут... идёт мимо берега ушкуй, сидит на борту босой семб и, завидя людей на берегу, орёт:
-- Эй, братья, топоры не нужны?
Свой - не чужой. Родной язык, родной обычай. И удивительные стальные топоры. Из непроданных в Новгороде. И такие же серпы. И хрустальные бусины, и синее льняное полотно, и...
Главное - ты можешь высыпать этим ребятам свой мешок с янтарём так, что ни один крив не увидит. То есть - в полтора раза больше.
Свои стуканут? - Обязательно. Только и свои такие же, им тоже охота "в полтора раза больше". А "стукачей"...
-- А не пошёл бы ты, соседушка, в... в Ромов?
Крив с кривулей и стражей прибежит? - Так ведь и ушкуй с вадавасами подойдёт. А топоры-то у литвинов - точены, брони - справные... Будем резаться, кровь проливать? Мы-то ныне - Христовы. Мы-то уже - не ваши, не Перунистические...
Янтарь с середины лета стал уходить в Кауп мимо властей, мимо ярмарок, мимо купцов.
По янтарю Кестут и Камбила - конкуренты? - Нет, они не соперники и в этом: разные экономические модели поведения выводят их в "разные плоскости".
Конкуренция есть. Но не по янтарю. А по пошлинам с торговцев, торгующих янтарём на вывоз.
Разницу между товаром и налогом с него - понимаете? Несущественные подробности, мелочь мелкая? - "Дьявол кроется в мелочах".
Торговцы приходят к Камбиле, жалуются. Дедушка шлёт внучку укоризну.
-- Ай-яй-яй. Я тебя пустил... а ты... Нехорошо, внучок.
И тут Кестут делает "финт ушами" - выгоняет из своих земель всех торговцев и запрещает им приходить в Кауп.
Вообще. Всем.
-- Ап-ап... А как же...?! А с чего он жить собирается?!
Всё торговое сообщество, радостно ожидавшее ссоры между Каупом и Тувангсте, возможности, из-за образовавшегося выбора, получить преференции, снизить уровень обязательных платежей, "льготы и привилегии", "скидки и вычеты"...
"Торговая блокада"? - Да. Но - сам!
Самоубийца? - Нет. Живой пока.
Кастусь чётко уходит от возможного конфликта с Камбилой вокруг пошлин, вокруг заморских караванов.
-- Я не буду сбивать уровень мыта! Я не буду приманивать к себе купцов! Я не буду мешать дедушке! Потому что он старший в роду.
Вся Пруссия -- одуревает и ошалевает.
Напомню: основной источник жизни здешних князей, основа содержания княжеских дружин - таможенные платежи иностранных купцов. Связка железная: купцы-серебро-дружина-князь. Иначе не бывает. Столетиями! По всей Балтике! "Это ж все знают"!
Кастусь добровольно(!) обрывает самое начало этой цепочки. Всевозможные вятшие - просто дуреют, не могут его понять.
"Ё!", "бзды-ы-ынь!" и прочие междометия валом прокатываются по всему региону. Кажется, что и морская волна, накатывая на прибрежный песок недоверчиво шипит:
-- пишьтёшь, пишьтёшь...
Дальше - по Жванецкому:
"Если ты споришь с идиотом, то, вероятно, то же самое делает и он".
Распространённейшая реакция на собственное непонимание собеседника - объявление его глупцом.
-- В Каупе - придурок! Простейшего - не понимает, мышей - не ловит, фишку - не просекает. Кретин!
Всё местное княжьё, жрецьё и купцьё злорадно потирает руки: во сща-сща этот хрен московский загнётся!
Немцы из Любека и с Готланда, которых это инновация более всего и подвинула, приходя в Тувангсте, с порога спрашивают:
-- Ну что? Сдох уже тот внучок психованный?
-- Не-а. Процветает, поганец.
И тут выясняется, с некоторым запазданием для заинтересованных, что Кестут гоняет ушкуи с янтарём, пушниной и прочими традиционными товарами Самбии - в Гданьск. Где, под эгидой Сигурда и Самборины, через моих торговцев-"стрелочников" нарастает очень серьёзный торг. Формально - местный, кашубский. Хотя и прусским товаром. Гданьские торгаши спешно затариваются и умильно облизываются. В ожидании "снятия сливок". Туда же отправляются купцы со всей округи. Включая Гнёзно и Берестье, Волин и Славно, Роскилле и Сконию.
Сработало то, что я многократно втолковывал во Всеволжске, рассуждая, например, о "Белой Ласточке": нельзя сидеть на товаре, поджидая "гостей заморских", надо самому везти его к покупателю. Кастусь, наглядевшись на мои дела, ломает обычную для пруссов манеру, переходит от "налогов и сборов" к "гос.монополии внешней торговли".