Одуванчик

   Как сказала Раневская:

   "Для того, чтобы сохранить хорошую фигуру и хорошие отношения, нужно вовремя закрыть рот!".

   Фиг с ней, с моей фигурой. Но хорошие отношения - нужны категорически!

   Так что, свой язык, в части комментариев, приходиться придерживать.

   Забавно: тот перечень, который Николай когда-то готовил в Янине - существенно ужался. Взрослеем, крепчаем, матереем. Всё более экзотичные позиции. Если зерно, то на посев, если скот, то на племя. Свинца больше надо - пули для плевательниц, литеры для типографии...

   Жёстче по людям: русские рабы должны быть освобождены. Все. Сейчас. Эрзя, мокша, мари, мурома, мещера, меря... Все. Нынче. Я предполагаю, что таких - тысяч десять-двадцать. За пару лет я смогу принять. Потом и до других очередь дойдёт.

   ...

   Наконец, караван, возглавляемый баркой Абдуллы, вытягивается из Аиши в Волгу. Я радостно машу ташдару с берега, пропускаю мимо себя цепочку довольно неуклюжих, плоскодонных посудин.

   Последний - учан Николая. Не может неверный идти перед уверовавшим. И это правильно: мели на реке никто не отменял, пусть уж лучше "верные" на них корячатся.

   Ещё день - разговоры с пришедшими "на огонёк" главами других черемисских родов. Разгром "бершей" не прошёл бесследно - собрано племенное ополчение.

   Ну, часть. Из ближайших кудо. Некоторых их этих людей я знаю - вместе бились на Земляничном ручье. Главного военного вождя - одноглазого она, помню ещё по бою в Усть-Ветлуге с унжамерен.

   Осторожненько, тщательно подбирая слова: "Так жить нельзя. И вы так жить не будете".

   Или вы изменитесь. Как изменились мари и эрзя. Или вас вырежут. Как бершей.

   Моё появление сдвинуло прежние здешние расклады. Воины, кто ходил со мной - это видели. Теперь вам нужно найти себе новое место. Возможных три: под моей рукой, на чужбине, в могиле.

   Кугураки воротят носы:

  -- Мы - чремис! Мы горный мари! Мы ни под кем! Никогда!

   Глупое хвастовство для малознающих с короткой памятью. И под хазарами были, и булгарам данничали. Зацепился бы эмират за Стрелку - на Волге многих бы эмиром прижало. Не вышло. Поэтому - прижмёт Воеводой.

   Кавырля хвастает перед ополченцами полученными вещами.

  -- Воевода только брови нахмурил! А торгаши уже сразу прибежали! Отдали и сестёр моих, и котлы медные, и ткани тонкие. И всё кланялись. Боятся, однако.

   Разоружать "горных" - пока не надо: враг вон, рядом, за Свиягой. "Десятина от всего" - не надо, пусть умножаются, усиливаются. А вот остальные пункты Усть-Ветлужского соглашения... должны исполнить.

   Я ж никого не примучиваю! Я ж приголубливаю! Чисто по согласию!

   Но - "взялся за гуж - не говори, что не дюж".

   Не напрягать их. Они сами довольно быстро разделятся. Отказников пока сильно больше. Но это до первого серьёзного набега соседей. Или - голодной зимы.

   Самые умные, больше видевшие, уже просят:

  -- Воевода Всеволжский! Возьми к себе мою дочь! Пусть растёт в сытости и довольстве. И сына моего! Пусть выучиться управлять такой... такой синей... лодищей!

   Находятся и желающие наняться в бурлаки. Пополняем команды, выпихиваем эскадру...

   Ну, вроде, всё. Пора домой.

  -- Дик, как с ветром?

  -- Порядок, господине! Хорошо пойдём!

  -- Тогда - с богом.

   Ташдар Абдулла притащил в Биляр множество свидетелей противозаконной деятельности шихны и визиря. Едва пошёл сыск, как вскрылись и другие их преступления противу блистательнейшего. Ибрагим пришёл в ярость, обоим отрубили головы. Третьей была голова раиса Ага-Базара. Как чуть раньше посадник в Ярославле, чудак не понял, что приставать к моим людям с глупостями, типа:

  -- Дай бакшиш! Дай! Дай!

   опасно для жизни.

   Николая не допустили до эмира - он сразу предупредил чиновников, что "припадать и лобызать" не будет. Поскольку - свалил всё на меня - "Зверь Лютый" пообещал отрубить голову за такое. Поэтому благоволение блистательнейего было передано заочно.

   Николай ещё метался по Булгарии, "щупая воз", когда в Ага-Базар пришли два ушкуя из Всеволжска. Чисто проходящий, по совсем другим делам, караван с Акимом Рябиной во главе. С некоторыми товарами по "форвардам". Оказия. Скорость поставки укрепила нашу репутацию.

   С этого времени в Булгарии заработала наша первая фактория - торговый двор, созданный и расширяемый с активным участием Мусы и Абдуллы. Эта точка играла роль не только торгового представительства и разведывательного центра, как все торговые дома в эту эпоху, но и способствовала сбору освобождаемых рабов и формированию положительного имиджа Всеволжска.

   Через год мы открыли фактории в Биляре, Суваре, Янине. Через два я уже знал не только все дороги, броды, крепости, но и кто что думает из тамошних вятших.

   Нет, девочка, не надо преувеличивать мои успехи. Эмират был всегда довольно аморфным образованием, Бряхимовский поход усилил прежние центробежные тенденции - я лишь воспользовался этим. Кого-то поддержал, кому-то помог... Уйти с Волги, например - их собственное решение.