Старый новый мир

Это был лучший чай в её жизни, а эта комната, не смотря на все сквозняки и щели, была очень уютной. Ей было интересно, почему здесь так приятно находиться? Постоянное место проживания это как минимум странно – зачем ограничивать себя стенами, если в твоём распоряжении столько домов и подворотен? Но попав в это место, девочка задумалась, что может, все неправы, говоря, что не должно быть ничего своего, что вещи сковывают и обременяют. Ничем не обладать, ничем не дорожить – так проще выжить в этом мире, и когда наступит твой час, тебе не будет жаль расставаться с жизнью, ведь в ней ничего не было. Ты приходишь в мир ни с чем, и уходишь из него таким же.

Девочке не хотелось нарушать тишину, но ей было так интересно, что же за человек перед ней. Лекарь был окутан тайной своего решения бескорыстно помогать людям и магией знаний, которыми обладал. Природа не наградила его красотой и здоровьем, но дала нечто большее, что девочка не могла увидеть, но ясно ощущала.

Хотелось впитать в себя все запахи этого помещения, насладиться каждой секундой, отпечатать в памяти каждую деталь. Это место волшебно, а эти люди удивительны. То, что она их встретила – само по себе чудо.

Девочка взглянула на спящего Блюма. Этот солнечный человек и правда, мог бы истончать еле заметное тепло. По крайней мере, их первое знакомство оставило такое впечатление.

– Не уходи.

– Не уходи на поиски брата, ты пропадёшь. Он свою жизнь не ценит, так хотя бы ты не рискуй своей зря.

– Мы всегда держались вместе, и все трудности тоже преодолевали вместе. Для меня нет особой разницы между его жизнью и моей. Если он погибнет, я даже не знаю, что будет со мной… Я должна была увидеть, понять, что он собирается делать, ведь он мой родной брат! У меня кроме него никого нет…

– Угу… – еле слышно ответила она.

С самого детства он понимал, что рождён не таким, как все. Ему часто говорили: «Молись богам и духам, чтобы выжить», но Альфред не молился и всё равно выжил. И тогда-то он и задумался, возможно, есть причина его существования. Должно быть, мир чего-то от него хочет и его силах что-то сделать или попытаться изменить. Обучившись читать, он начал интересоваться забытой всеми наукой медициной и решил помогать всем без разбору. Хороший человек, плохой человек, будь он отшельником, или стражем, да хоть самим чёртом – для него это не важно. Если он может что-то сделать, чтобы помочь справиться с недугом – его долг это сделать.

– Слушай… – голос девочки звучал нерешительно. – Можешь не отвечать, но… почему Страж ничего тебе не сделал?..

– В своё время я ему очень помог. Как раз незадолго после его возвращения с Парка он свалился откуда-то. Сломал ногу в колене, да так что кость торчала. Он бы умер без моей помощи. Провалялся у меня чёрт знает сколько, я тогда жил не здесь, а в районе отшельников. Потом когда поправился, вдруг стал зваться Стражем и наводить порядки, а мне как плату дал одно желание. Символично, согласись.

– И я попал в точку, когда попросил, чтобы ни он и ни одна его шавка меня не смели и пальцем тронуть. Но на мою тумбочку с настойками это видимо не распространяется… К тому же такие травмы бесследно не проходят, я всё ещё ему нужен.

Лекарь шумно выдохнул.

– Не говори так… – практически шепотом сказала девочка. – Блюм сказал мне, что жизнь не случайна, и, встретив сегодня тебя, я начала верить, что он прав.

Ей стало очень грустно после его слов.

– Что я?

Она пододвинула ноги ближе к себе и обняла свои колени. Немного помолчав, она начала:

Лекарь долго смотрел на неё своим рентгеновским взглядом и что он высматривал, было известно только ему. Девочка же изо всех сил старалась не покраснеть от такого пристального внимания. Она опустила голову ниже, и волосы скрыли почти всё лицо, оставив снаружи только грязный нос.

Девочка ничего не ответила. Она подумала, что Лекарь говорит больше о Блюме, чем о ней, ведь в ней нет ничего особенного или хотя бы интересного. Она не славилась фантазией, как Фантаст, и не была живой легендой, как Лекарь. Просто себе девочка, потерявшая брата.

Девочка сразу же пожалела о своём вопросе. Это же сам Лекарь. Сейчас ещё подумает, что она мнит из себя невесть что.

– Да нет, ничего. Я просто спросила, любопытно стало, – протараторив эти слова, она попыталась ему улыбнуться, а затем снова спряталась за волосами, чтобы не было видно, как она смутилась.

Время шло, свечи медленно горели, их свет завораживал и вводил в сонный транс. Нужно было говорить, чтобы не уснуть.

– М? Каким же?

– Да, тут ты права. Раньше он таким и был. Он был строгим, но внушал уважение и действительно пытался сделать мегаполис лучше. Но потом он сильно изменился. Ну, знаешь, после той осени… которую прозвали кровавой.

– Так что вам ещё повезло отделаться ушибами. Хорошо, что я встретил Занозу.

– Изгой по имени Заноза. Я встретил его, когда обходил город. Он и сказал мне, что двое детей пошли на смерть к Стражу.

– Я не одобряю их жизненный уклад, но, как я уже говорил, я помогаю всем без исключений. Не все выносят такую жизнь. Иногда проглотить пару просроченных таблеток кажется им хорошим решением. Я не могу их винить или осуждать – каждый справляется с такой жизнью по-своему. Среди них есть много хороших ребят как, например Заноза. Если бы не он, мне бы и в голову не пришло пойти на ту прокля́тую площадь.

– Да… я буду осторошнее… не нащинай… – пробормотал Блюм.

Лекарь и девочка заулыбались. Блюм затих, и в комнате снова воцарилось молчание.

– Верю, – без колебаний ответил Альфред. – Возможно не до такой степени, как все, но мы живём в странном мире, и многим вещам я не могу найти объяснения. Вполне вероятно, что там есть что-то необычное, хотя я думаю, что легенды сильно приукрашены. Мой первый учитель часто рассказывал мне легенды о Парке после занятий. Я слушал их с большим удовольствием и признаюсь, мысленно даже отправлялся туда, но видимо не судьба, – Лекарь постукал себя по левой ноге и улыбнулся.

Девочка принялась активно рыться в своём рюкзаке и вскоре она протянула удивлённому врачевателю две жестяные банки без этикеток. Он сразу понял, что это.

– Да, мы сегодня дров наломали на жизнь вперёд, – она легонько улыбнулась.

– Мне одной этого много. Я оставила себе одну, – она осторожно поставила их на пол.

– Давай я оставлю себе одну, – тепло произнёс он.

– Спасибо тебе, Альфред… за всё.

– Ну, идти в такой дальний путь без еды было бы глупо…

– Странное местечко этот бункер, – неловко подметила девочка после небольшой паузы.

– Эмм… – Лекарь немного отодвинул чёлку, закрывающую глаза. В этот момент девочка позволила себе мельком посмотреть на него, но тут же отвела взгляд. – Бункер изначально задумывался, как просто стальная конструкция, которая будет надёжно держать мегаполис над Нижним городом, – Лекарь начал иллюстрировать рассказ своими палкоподобными руками, – но если верить старому учебнику по истории, который я как-то нашел, правда, там половины страниц нет, а другая половина частично размыта водой, но не суть. В последний момент в конструкцию внесли изменения и сделали бункер на случай ядерной войны… Хотя странно, вроде бы в мире тогда велось массовое разоружение. Отсюда и предание, что всё оружие уничтожили.

– И что? Она была?

– Война.

– Я не знаю другой жизни, но мне кажется, раньше жили лучше.

– Я даже слышала, что у каждого был свой дом, и жили семьями.

– Это было в той книге по истории?

– При нашей первой встрече Блюм сказал, что такое уже случалось. Неужели вся наша история это сплошные войны и разрушения? Неужели не было ничего хорошего?

– Ты изменишь этот мир, Альфред. Я уверена в этом.

– Пожалуй, мне пора…

– Спасибо тебе большое, Лекарь. То есть, Альфред…

Девочка подняла голову и посмотрела в глаза Альфреду. Она уже смотрела на его лицо украдкой, но вот так прямо ни разу. И вот она стоит зачарованная ими, и не может оторваться от них. Глаза, которые неоднократно прожигали её сегодня, теперь прожигались ею. Она смотрела-смотрела и наконец-то увидела то, о чём говорил Блюм – путь к душе человека. Ей казалось, что в этих серых бездонных глазах, она правда видит его великую душу. Девочка поняла, что если она скоро умрёт, даже в следующей жизни ей будут видеться эти глаза, смотрящие на неё сверху вниз. Во снах и лицах она будет искать именно этот взгляд, который приведёт её к этой бессмертной душе.

Девочка тут же начала поспешно снимать с руки браслет, сплетённый причудливыми узелками из красной бечёвки, и протянула его Лекарю.

Он стоял растерянный и не знал, что ответить. Так и не подобрав слова, он протянул руку, чтобы взять браслет.

И открыв щеколду, она покинула его дом, оставив на пороге с браслетом в руках.

– Чего ты от меня хочешь?.. – спросил он свою душу.

– Ты знаешь про выбор души? – послышался голос Блюма из угла комнаты. Лекарь повернул голову на звук, но ничего не ответил. – Душа, перед тем как переродиться, решает какой опыт хочет получить в новой жизни, но когда она снова приходит в мир, совершенно не помнит, чего так страстно желала. В отличие от разума. Он-то всегда хочет, чтобы ты был в безопасности. Может разумнее остаться дома и жить, как и жил, но вот только этого ли хочет твоя душа? Что говорит твой внутренний голос, Альфред?

– Я хочу, чтобы тот, кто годами спасал других, наконец-то спас себя.

После этих слов Альфред поковылял к рабочему столу и принялся там убирать. Не самое подходящее занятие перед рассветом, но ему нужно было что-то делать, чтобы не думать.

– Так ты всё слышал? – как можно безразличнее сказал Альфред, не прекращая убирать.

– Ну что ж, Блюм, давай серьёзно посмотрим на ситуацию. Я калека, помимо больных ног, у меня искривлён позвоночник, бывают приступы мышечной боли, судороги, хватает сердце, не редко кружится голова, зрение не ахти, а ещё у меня в принципе мышцы ни к чёрту! Мало ли чего я хочу, важнее то, что я могу. Я могу помочь горожанам. И продолжу это делать!

Блюм продолжал наблюдать за этим всем с заботливой улыбкой. Такой рассудительный и спокойный Лекарь, насупивши брови, носился по своему дому и переставлял зачем-то по несколько раз одни и те же вещи.

– И зачем я схватил чайник и казан?

Лекарь перевёл взгляд на Блюма, лицо которого выражало полное спокойствие и безмятежность.

Альфред так и стоял с чайником и казанком посреди комнаты.

Лекарь выдвинул из-под своей кровати ящик с вещами и достал оттуда походный рюкзак, который принялся незамедлительно собирать.

Его рюкзак не выбивался из общей картины его стиля одежды, он тоже был серый и неприметный. По габаритам чуть меньше, чем у Блюма, но внутри была куча отсеков, а снаружи много карманов, так что Лекарю было, где разгуляться. Пока Альфред бегал из угла в угол, Блюм потихоньку привстал и сел на краю кровати. Он закрыл глаза и собирался с мыслями.

– Ты можешь оставаться здесь, сколько понадобится. Когда кто-то придёт, скажешь, что я покинул город и скоро они перестанут сюда ходить. Если хочешь, можешь остаться здесь до моего возвращения, – Альфред замолчал. – Ну, я конечно оптимист… «если я вернусь» нужно было сказать.

– Эй, а ты куда встал? – опешил Альфред.

Альфред приостановил сборы.

– Альфред, мы же теперь товарищи, верь в меня.

– Альфред, у меня к тебе огромная просьба, ты не мог бы дать мне какую-нибудь футболку? Моя порвана.

Альфред помог ему одеться, но он был обеспокоен состоянием своего пациента.

– Почему тебя вообще трогают? Ты не дурак, не искалечен, не уродлив на лицо. Или людям вообще не нужен повод для издевательств?

Альфред возобновил свои сборы.

– Даже не подумаю! – голос Блюма стал крепче. – Я же не выдумал всё это.

– Ну, раз уж нас ждёт смертельно опасное путешествие, я просто обязан выговориться!

Лекарь обернулся, чтобы осмотреться перед выходом. Он не был сильно сентиментальным человеком, но это место много для него значило. Он жил здесь уже достаточно долго и называл его своим домом. Ни у кого нет дома в этом городе, а у него есть, и только потому, что Альфред сам сделал его таковым. Очень многие вещи сделаны собственноручно или принесены благодарными пациентами, и теперь они останутся без своего хозяина. К тому же здесь столько плодов его труда: записи, наработки, насушенные травы, настои, выжимки.

Фантаст, держась рукой за больной бок, подошел к столу, на котором горели свечи, и задул их. В ту же минуту перед глазами Лекаря всё померкло. Весь его дом погрузился во мрак, а вместе с тем и в его сердце забрались сомнения.

Хотя страх и сомнения одолевали его, но в качестве противовеса здесь был Блюм.

– Как ты можешь быть в этом уверен?

– Но как же горожане?.. – Альфред чувствовал вину за то, что собирается покинуть этих людей.

Всё равно было страшно, но страх – неотъемлемая часть человеческой природы. Лекарь открыл дверь и в дом ворвался свет.

Альфред поднял глаза к небу. Прекрасный розово-золотистый рассветный купол раскинулся над головами юных искателей приключений. Для Альфреда это был не просто рассвет, это был рассвет его души. Да, можно жить в страхе или в печали, можно сидеть на месте и жалеть себя всю жизнь. Тебе решать – провести всё отведённое время, виня кого-то в том, что случилось или попытаться всё изменить. Можно один раз поднять глаза вверх и понять, насколько непостижимо огромен мир, и насколько иногда велики́ наши мечты.

– Пошли, – с улыбкой произнёс Фантаст.

– Постой, я забыл кое-что, – он на мгновение зашел обратно в дом и тут же вышел из него.

Он был лёгким и светлым – очень приятный человек. Он полон надежд, не испорчен завистью или высокомерием, бескорыстен в своих поступках и не по годам мудр. Лекарь почему-то чувствовал, что Блюм способен его понять. Конечно не в полной мере, ведь многие вещи нужно пережить самому, чтобы осознать, но даже так, он ощущал неподдельную доброту и искренность этого мальчика.

Альфред вдруг вспомнил, что они вышли не на прогулку и что сначала ещё нужно отыскать девочку, ведь у неё была приличная фора, пока они собирались. Но он и Блюм могли идти спокойно, ведь за их головами не охотились Стражи, а вот девочка должна была соблюдать осторожность, чтобы не попасться. Это усложняло её поиски в разы.

Вдруг они услышали шорох и шум идущих ног.

Но не успел он набрать воздух в лёгкие, чтобы окликнуть её, как Блюм резко прижал Альфреда к стене дома за мусорным баком и прикрыл ладонью рот.

– Может Страж и жестокий человек, но не глупый. За твоим домом могли следить. Пошли за ними, – прошептал Блюм.

– Блюм, помоги мне, – шепотом обратился к нему Альфред.

– Наши предки были не дураки, – с улыбкой произнёс Альфред. Он протянул ему свой укороченный костыль вместе с тростью и повернулся спиной. – Там есть завязки, привяжи, пожалуйста.

Теперь всё было готово для бесшумного передвижения. Блюм и Лекарь следовали за стражами, старясь оставаться незамеченными.

– Вроде к району отшельников.

– Везде воняет. Её там видели. Приказы Стража не обсуждаются.

– Ну, вот пойди к нему и спроси.

– Тц! Трынди поменьше, да пошевеливайся!

– Ты чего? – тихонечко спросил тот.

– И то верно.

– Да ничего. Кроме самих отшельников, конечно.

Снова послышались шаги – ещё какие-то Стражи шли в том же направлении. Сомнений не было, девочка там, и если её поймают – ей не поздоровится.

Вдруг они увидели сидящую за мусорным баком девочку, напуганную до чёртиков, с какой-то ржавой острой железкой в руках, которой она, по-видимому, была готова отстаивать своё право на жизнь до самого конца.

Увидев, что кто-то приближается, девочка встрепенулась и была уже готова бежать, но вместо этого застыла от удивления и даже выронила своё подручное оружие.

– Для начала успокойся, – заботливо сказал Блюм и положил руку ей на макушку. – Мы не дадим тебя в обиду.

– Что делать то будем? – обеспокоено спросил он.

– Что это окраина мегаполиса, – неуверенно ответила девочка.

– Что под нами нет бункера. К чему ты клонишь, Блюм? – недоумевал Лекарь.

– Нет. Даже не думай об этом. Блюм, я в жизни не спущусь туда.

– О чём вы? – испуганно просила девочка.

Блюм серьёзным взглядом окинул Лекаря, – тому и вправду будет сложно спускаться. Альфред продолжил:

– Альфред… – Блюм пока не знал, что делать, но он был уверен, что судьбы их теперь навечно связаны, ведь просто так люди не встречаются. Они должны были найти друг друга, должны были поговорить и отправиться в погоню за мечтой. Здесь всё не закончится – обязан быть выход. Он ждал знак.

– Пошли.

– Есть идея. Пошли.

– Мы спустимся в Нижний город, – серьёзно ответил Блюм.

Лекарь только сейчас вспомнил, как буквально несколько часов назад менял компресс на его жуткой гематоме. Ещё совсем недавно Блюм еле дышал, а теперь по виду и не скажешь, что он был избит до полусмерти.

Девочка была озадачена. Одно дело Блюм, он действительно молод и силён духом, но Лекарь, хоть и силён духом, как никто другой, но до опытного лазутчика ему далеко. Выдержит ли он этот путь?

– Вон там, – Альфред указал пальцем на чернеющую дыру в земле неподалёку от решетки.

– Да, центральный вход поприветливее выглядит… – заметил Альфред. Хоть он никогда и не спускался туда, но частенько ходил возле центрального входа, который находился за старой лечебницей. Там хотя бы ограждение какое-то было, а здесь только мрак, просачивающийся сквозь эту дыру. Если по неосторожности туда свалиться – можно прощаться с жизнью.

– У тебя в рюкзаке была верёвка. Когда ты доставала блок сигарет Стражу, я заметил верёвку. Она ещё есть?

– Отлично. Давай её.

– Да, – Блюм уже держал верёвку в руках и обматывал себя ею. Крепко-накрепко завязав её каким-то замысловатым узлом, он начал обвязывать Лекаря, затем девочку. – Ты полезешь первой, Альфред будет вторым, а я замкну цепочку, и если вдруг кто-то из вас сорвётся, я буду вас держать.

– У меня нет выбора, я удержусь любой ценой.

– Ну что, ты готова? – посмотрел Блюм на девочку. – Осторожно ставь ногу на первую ступеньку.

Девочка чудом нашла первую ступеньку и осторожно полезла вниз, намертво цепляясь руками в железные поручни, затем Блюм помог Альфреду и был уже готов спускаться сам, как вдруг:

И хотя голос преследователя звучал отдалённо, но медлить было нельзя – каждая секунда сомнений могла стоить им жизни. Когда замыкающий цепочку Блюм полностью спрятался в глубинах туннеля, он напоследок поднял глаза к небу и прошептал:

И всё исчезло. Всё, кроме страха перед беспросветной тьмой и неизвестностью. По ступенькам какое-то время нужно было спускаться в полном мраке, по ужасно узкому бетонному туннелю. Если отодвинуться на вытянутые руки назад, то спиной можно прикоснуться к влажной стене.

Она дрожащими руками жадно впивалась в ржавые мокрые поручни, изо всех сил стараясь не сорваться.

Его голос съели плотные бетонные стены, замыкающие их в кольцо. Узкое пространство душило и давило, заставляло сердце биться в несколько раз быстрее, а руки неистово дрожать. Глаза были открыты, как можно шире, в попытке поймать хоть какой-то свет, но это было безуспешно.       Лекарь даже не догадывался, что его рассудительный хладнокровный ум способен поддаться такой убийственной панике. Как бы он не старался, ноги всё равно путались и время от времени соскальзывали, но благодаря намертво вцепившимся рукам он как-то держался и не давал себе сорваться с губительной высоты. Тем более от этого зависели жизни его товарищей. Блюм не сможет удержать двоих падающих человек.

И вот наконец-то этот проклятый туннель закончился. Никто из ребят никогда сюда не спускался, поэтому они не знали, что такое Нижний город и как он выглядит. Вместе с долгожданной свободой от бетонного могильника, им открылся вид настолько невообразимый и прекрасный, что в ту же секунду, как они увидели Нижний город, у них перехватило дух.

Громадные высотные дома лежали друг на друге как напоминание о том, что ничто не вечно. Руины прошлого, освещённые рассеянными лучами дневного света из решеток Верхнего города, простилались на многие сотни километров вдаль. Город был практически полностью разрушен, и лишь малая часть уцелела, но и на этих участках архитектура была необратимо повреждена.

Эмоции от увиденного были настолько сильны, что казалось, будто грудную клетку зажало в тиски, но каждая секунда восхищения могла стоить им свободы. Стражи были на подходе, и лестница содрогалась под их массивными руками.

Нога Альфреда соскочила, но он удержал себя руками и не сорвался, но тут появилась другая проблема, о которой Альфред даже не подозревал, ведь он никогда не бывал на такой высоте.

– Ал, не смотри вниз! Смотри на поручни! Ты сможешь! – прокричал Блюм.

– Ползи!

– Просто ползи! Мы не сорвёмся, мы не умрём здесь, Ал! Я даю тебе слово!

Альфред чувствовал, как он тормозит скорость девочки и Блюма. Будучи между ними он не мог отвязаться, чтобы они продолжили движение без него. Пот стекал по лицу, руки судорожно сжимали ржавые поручни, разум был затуманен страхом. Никто из ребят не осмеливался поднять глаза наверх, чтобы понять, где находятся стражи – проще было ползти в неведении.

Блюм посмотрел вниз, – первые крыши были уже совсем скоро. Лестница заканчивалась на одном из самых высоких зданий здесь. Чудом уцелевший дом был мостом между этими двумя схожими, но в тоже время, совершенно разными, мирами.

– Попались!

Ошарашенные ребята и напуганный страж, замерли в оцепенении.

– Чего стоим, ползём дальше! Там ещё идут сверху!

– Чего встал?! Ползи дальше, ленивый пень!

Когда девочка ступила на ровную поверхность, ноги подкосились, и она упала. Альфред тоже не сумел совладать с собой и рухнул следом за девочкой.

С помощью Блюма Альфред кое-как продолжил идти. Мысли в его голове бегали и спотыкались друг о друга, не давая сконцентрироваться. Он был поглощён паникой и полностью доверил свою жизнь Блюму.

– Разве нам не туда? – девочка указала на открытый люк.

А ведь и правда, не смотря на то, что в мегаполисе был день и светило солнце, здесь был полумрак и свет от немногочисленных решеток доходил не дальше первых крыш.

Поскольку ребята всё ещё были связаны одной верёвкой, все без возражений последовали за Блюмом. Ползти по этой лестнице было не менее трудно. Усложнял схождение ещё и тот факт, что света становилось всё меньше с каждым новым шагом, а поручни были ещё более ржавыми и скользкими.

– Мы за ними, а вы на перехват через здание!

– Нам нужен свет, – сказала девочка, отвязываясь от ребят вслепую.

– Но как же мы будем идти? Здесь нет света!

Стражи, которые отправились за ними в Нижний город спонтанно, тоже были лишены источника света, но их присутствие было легко обнаружить благодаря отборной ругани и чертыханью всякий раз, когда они врезались во что-то.

К огромному удивлению девочки, старый мегаполис был практически такой же, как и Верхний, только более мрачный и практически весь разрушен. Ничего такого, что рисовала её фантазия после рассказов старших, которые здесь были. Она в какой-то степени была даже разочарована, ведь местные легенды об этом месте были самыми интересными. И вот она стоит на этих самых улицах и ничего не происходит: на них не набросились духи, стены не стали с ними говорить, и крыс размером с человека нет. Крыс вообще нет – все они перебрались в Верхний город.

Здесь время идёт другим чередом. Кажется, что его здесь и вовсе нет. Время застыло для этого места в тот самый момент, когда люди ушли из него. Здесь ничего нет, здесь не осталось жизни – только руины прошлого. История, которую никто уже не помнит...

– Нужно идти, – шепотом сказал Блюм.

Звук собственного голоса показался ей странным. Она так долго кричала у себя в голове, что теперь говорить таким тихим и размеренным голосом было не привычно.

Каждый новый шаг сопровождался болью. Альфред чувствовал ужасную усталость после такого эмоционального всплеска. Поясница тоже ныла, а руки были стёрты до крови о ржавое железо.

Они наткнулись на пугающий вход, который вёл куда-то под землю. Что это и для чего было нужно, никто из ребят даже не представлял, но все знали, что спуститься в подземелье Нижнего города плохая примета – быть беде. Но что если беда уже настигла тебя? Пожалуй, в таком случае примета отменяется. Ребятам показалось, что скрыться в таком месте не плохая идея, и они украдкой подобрались к входу.

– Дальше идти нельзя, – Блюм сказал это шепотом, но даже так, его голос эхом разнёсся с чудовищной громкостью.

– Сам туда иди! Это подземелье Нижнего!

Пока стражи ругались, у Блюма в голове родилась идея. Он очень осторожно потянул друзей за рукав, как бы намекая, чтобы они беззвучно ползли на середину ступенек. Лекарь сразу понял, чего хочет Блюм. Все, кто сюда спускаются, идут вдоль стены, держась за поручень, ведь здесь такая темнота, что хоть глаз выколи.

– Чёрт бы побрал Стража с его вечными приказами! – выругался голос из темноты. – Гвоздь, здесь их нет! Здесь полно воды и воняет как изо рта Мелкого!

Страж уже в более быстром темпе пошел наверх, всё так же придерживаясь стенки.

– Черт… Черт! Что мы скажем Стражу? Он нас поубивает, если мы не приведём этих малявок!

– Да. Вот так ему и скажешь, смельчак ты наш!

Их голоса доносились издалека, но из-за гула в ушах казалось, будто они говорят с другой планеты.