Страница 91 из 101
- Если честно, пока на ум ничего не приходит. Единственная версия, которая могла бы вас устроить., — это то, что возможно, в период вытеснения Римом кельтов из Европы, какая-то часть друидов двинулась на Восток, и пришла на Русь. Где и ассимилировалась с коренным населением.
- А как же, версия вашего коллеги лингвиста? – с насмешкой спросил барон. – Ведь, если руководствоваться его теорией, то по факту, должно было произойти обратное.
- Я ценю ваш сарказм, уважаемый барон, - Перовскому было не впервой принимать нападки со стороны недоверчивых коллег, критиков и гоняющихся за сенсациями журналистов. – Но замечу, что фрау Гертруда, попросила меня дать вам какую-нибудь зацепку. Я высказал своё мнение, которое посчитал, более уместным к вашему конкретному случаю. А вопросы первенства или преемственности между народами, требуют более тщательного и детального изучения.
Людвиг Фон Эффенбах был удовлетворён таким ответом. И в знак уважения к мэтру науки он протянул ему руку, и скрепил свою благодарность крепким дружеским рукопожатием.
- Не поймите меня неправильно, но эта, теория вашего коллеги, идёт в разрез с моими личными представлениями об истории древних народов. Прошу прощения - если вас это задело.
- Пустяки, - ответил профессор и добродушно улыбнулся. – Я нисколько, не обиделся. В нашей работе случаются и не такие курьёзы.
Он окинул взглядом хранилище и заметил, что гости понемногу начинают скучать. Особенно это было видно по ребятам. После бурного обсуждения средневекового оружия, их пыл поубавился, а домашняя утварь и глиняная посуда их не интересовали. И тогда Андрей Андреевич решил, что пора показать им главное - то, что он приберёг для них напоследок.
- А сейчас, я хочу пригласить вас в нашу святая-святых – в реставрационную мастерскую. Чтобы вы получили возможность познакомиться с той стороной нашей работы, которая скрыта от посторонних глаз. Именно здесь, в этой мастерской, определяется ценность и подлинность находок, и на свет извлекаются тайны из глубины веков. Возможно, и сегодня нам удастся увидеть, нечто интересное.
Они вышли из хранилища, и Андрей Андреевич повёл их по длинному коридору. Из-за яркого света электрических ламп и массивных железный дверей, это место по мнению мальчиков было похоже на бомбоубежище или на секретный бункер. Миновав несколько помещений, профессор остановился перед дверью с электронным кодовым замком. Но набирать код не потребовалось, в мастерской находились люди, и дверь была попросту прикрыта. Перовский заглянул во внутрь и поприветствовал реставраторов.
- Моё почтение, дорогие и уважаемые коллеги. Рад вас видеть в целости и в здравии. Вижу, трудитесь, не покладая рук… - внезапно рядом с профессором, в проёме двери появилась голова Егора, а за ней, ещё две - любопытные мордахи близнецов. - Тут со мной гости из Европы и мой юный ученик. Хотел показать им, как творятся чудеса от науки и возрождается история. Ничего, если мы тут немного посмотрим, как вы работаете? Не помешаем?
- Заходите, - приглашающим жестом, позвал их приветливый старичок. – Только, вот что, дорогие ребятишки, - давайте, сразу условимся, - без спросу ничего не трогать. Можете смотреть на всё - сколько душе угодно. А вас если, что-то заинтересует, то перед тем, как к чему-либо прикасаться, - сначала, обязательно попросите… Я или Леночка, вам непременно всё покажем и даже, расскажем – «что», «для чего» и «почему». Но, только так – и никак иначе. Договорились?
- Знакомьтесь, Фёдор Сергеевич Левшин, - представил гостям пожилого реставратора Андрей Андреевич. – Гордость нашего музея - мастер «Золотые Руки». Многие находки, пролежавшие несколько сотен лет в земле, после него становятся, как новенькие. Возрождаются, так сказать, как птица Феникс. Только, не из пепла – а из грязи, копоти и пыли. Фёдор Сергеевич – он у нас, как Левша. Если потребуется, то он и блоху сумеет подковать.
- Да полно, вам, - засмущался Фёдор Сергеевич. – Вы сейчас порасскажете… только детишек рассмешите. Так… - работаем по мере сил и возможностей. Кое-что получается… Ну а, как же без этого. Талантишко-то, не пропьешь.
Реставратор был бодрым, сухощавым и жилистым старичком. С густой седой шевелюрой и такой же косматой, вьющейся бородкой. На вид, ему было лет за шестьдесят. Но, назвать его стариком, - язык не поворачивался. Столько было в Фёдоре Сергеевиче живого запала и задора, что хватило бы на семерых. И даже, может быть - ещё и осталось. На расспросы – откуда в нём столько энергии – он неоднократно отвечал: «Все свои силы, и всю свою жизнерадостность – я черпаю из своей любимой работы». Вот такой, человек - живущий в гармонии с миром и с собой, и получающий огромное удовольствие от своего дела.
Фёдор Сергеевич поднялся с видавшего виды табурета и отряхнул, полинявший от многочисленных стирок фартук. Оглядевшись по сторонам, он заметил неподалёку от себя искомый им кусок ветоши. Тщательно вытер руки, и был готов знакомиться.
- Барон Людвиг Фон Эффенбах и его научная ассистентка, фрау Гертруда, - представил ему своих гостей Перовский. – А это, их юные спутники, близнецы, Жан и Жак. Они прилетели в Россию, по поручению Мюнхенского Университета, для проведения исследований в области культурологии и этнографии. А в частности, интересуются старинными народными костюмами и орнаментальной вышивкой.
- Нас представлять не нужно, - ухмыльнулся профессору Ральф и подмигнул, стоявшим с ним рядом близнецам. – Если потребуется, мы и сами сможем представиться.
Они вместе с Рольфом вошли в мастерскую опережая всех, и теперь присматривались и принюхивались к археологическим находкам. Вещи, которые были здесь, оказались куда интереснее экспонатов из хранилища. Возможно, причиной тому было то, что их не коснулась ещё рука реставратора, и не успели почистить должным образом и обработать химикатами. Каждый предмет, к которому они принюхивались, пах сам собой или местом, откуда был привезён. По исходящему от предметов запаху, волки могли определить даже то, кто его привёз, в каких условиях он хранился и сколько времени был в дороге. Пока они по-хозяйски осваивались в мастерской, профессор продолжил вводить в курс дела реставратора.