Страница 58 из 75
— Эти стервятники никогда не спят? — пробормотала она.
Несмотря на все напряжение вечера, он засмеялся.
— Они роботы, у которых нет кнопок выключения.
Она покачала головой и свернулась калачиком рядом с ним на сиденье, именно там, где он хотел.
— Спасибо за все, что ты сделала сегодня.
Он крепко обнял ее. Конечно, Саймон также оценил тот факт, что она пришла к нему, желая ласки.
Она повернулась к нему, глядя мрачными голубыми глазами. Он никогда не устанет от нее. Он надеялся видеть ее каждый день в течение следующей тысячи лет.
К его удивлению, она поцеловала его в губы.
— Ты действительно поражен, что я защищала тебя?
— У Мейсона не было никаких оснований, когда он бросил обвинение в изнасиловании, я уверен, что он знал. Он увидел фотографии на сайте "Призрачных миров".
Он вздохнул.
— Честно говоря, я не виню его. На его месте я бы тоже был несчастным ублюдком. Но я удивлен, что ты сказала командиру Брэдфорду, что я не похищал тебя против воли. Все было совсем не так.
Она погладила его по лицу.
— Подслушивая, я узнала, что мне грозит опасность, и подозревала, что только ты можешь мне помочь. Я отказалась, потому что это было так внезапно.
Она прикусила губу.
— И потому что ты меня напугал.
— Я никогда не причиню тебе вреда.
Улыбка заиграла на ее великолепных губах.
— Но ты был слишком очарователен и соблазнителен, чтобы я была спокойна.
Он ответил улыбкой, увеличенной в десятикратном размере.
— Ах, я тебе слишком понравился, не так ли?
— Теперь ты просто самоуверен.
Герцог схватил ее за талию и поднял. Она вскрикнула, когда он усадил ее на колени. Затем подался к ней, чтобы она почувствовала его эрекцию.
— Пока нет, но сними трусики, и я буду.
— Ты неисправим.
Она вскарабкалась на сиденье рядом с ним, бросив на водителя беспокойный взгляд.
Когда Герцог поднял бокал, его сердце дрогнуло.
— Но тебе что-то во мне нравится?
Он почти сжался от отчаянной ноты в голосе. В голове ворчливый голос задавался вопросом, лгала ли она всем сегодня не потому, что заботилась о нем как о паре, а потому, что не хотела потерять своего волшебного телохранителя. Он не хотел так думать, но, как показала Фелиция за последние несколько дней, она едва ли была открытой книгой.
Она прикусила губу.
— Ты мне очень нравишься.
Он нравился Фелиции. Герцогу не хватило смелости спросить ее, любит ли она его или сможет полюбить.
Остальная часть поездки прошла в тишине. Поскольку он не мог находиться слишком далеко от нее, Герцог держал ее за руку. Хотя она и обхватила его в ответ, он знал, что сегодняшний вечер напугал ее.
Увернувшись от папарацци за пределами Дорчестера, они бросились через пустынный вестибюль в ожидающий лифт. Двери захлопнулись, и Саймон повернулся к Фелиции, лаская ее голые плечи.
— С тобой все в порядке?
Она нахмурилась.
— Меня не арестовывали. Как насчет тебя?
— Нормально.
— Как?
Она отрицательно покачала головой.
— Мейсон — твой брат. Это разногласие между вами неправильно. Это моя вина.
Вот что беспокоило Фелицию.
Тяжесть осела в груди Герцога. Он знал, что они с Мейсоном быстро приближались к точке невозврата. Еще один такой трюк, и Герцогу будет трудно простить младшего брата. С другой стороны, если бы другой человек украл его самый драгоценный дар, его сердце, Герцог мог бы понять такую ненависть.
Он убьет любого ублюдка, который заберет у него Фелицию.
— Наши проблемы — это не твоя вина, они начались давно.
Он вздохнул.
— У Мейсона есть все основания презирать меня, он хотел тебя для себя, и я забрал тебя. Имея твои показания, он знает, что потерял тебя. А я не отпущу тебя, Фелиция.
Она молча отвернулась, закинув руку назад. Физическая воздействие. Герцог выругался себе под нос. Она чувствовала себя слишком виноватой, что причинила боль Мейсону? Или, как боялся Герцог, она не любила его настолько, чтобы выбрать его навсегда?
Он шел сквозь темные комнаты их люкса, в душе на первый план вышло разочарование. Черт возьми, с Фелицией всегда было два шага вперед, один шаг назад. Он не хотел потерять ее, и если толкнуть ее сейчас, это только побудит ее поставить новые стены между ними. Но сможет ли она когда-нибудь открыть свое сердце и полностью отдаться ему?
— Это неправильно. Я встала между двумя братьями и… — она ахнула. — Я чувствую себя ужасно. Между мной и Дейдрой никогда ничего не было. До Алексея.
И это закончилось смертью женщины. У Герцога скрутило нутро.
— Мейсон твой друг?
— Был. Я не знаю, скажет ли он так теперь.
— Его гнев по отношению к тебе утихнет.
Герцог не мог поверить, что он утешал ее, когда все, что он хотел сделать, это свернуть шею Мейсону. Но сделал бы все, что угодно, лишь бы убрать этот обеспокоенный взгляд с ее лица.
— Со временем он исцелится. Двинется дальше.
— Но ваши отношения с ним никогда не будут прежними, и я не знаю, смогу ли жить с этим.
— Даже если я готов это вынести?
— Саймон… — ее голос умолял его.
Возможно, она имела в виду то, что сказала, но Герцог не мог не думать, что она просто использовала Мейсона, чтобы держать дистанцию между ними.
— Что, если однажды ты поймешь, что я… не стою этого?
— Этого никогда не произойдет, но я могу заверять тебя, этого не произойдет, пока я не посинею, но я не уверен, что ты когда-нибудь поверишь мне. Тебе придется осознать это самой.
Уничтожая свое волнение, он стиснул зубы и закрылся в ванной. Теплые брызги душа казались небесными, и смывание вони и грязи тюрьмы успокоило его.
Спустя время он увидел, что Фелиция сняла наряд, смыла макияж и надела один из пеньюаров, которые он принес в комнату. Тонкий шелк был отделан нежным кружевом. Скромная, но сексуальная одежда. Его пара выглядела сногсшибательно. Вся релаксация от душа улетучилась, замененная желанием, которое делало его несдержанным и твердым. Он жаждал заняться с ней любовью. Чтобы застолбить свое права заново.
Но ей нужно время разобраться с сегодняшними событиями. Черт возьми, каким-то образом он должен дать ей это. Они продвигались вперед, но не так быстро, как ему хотелось.
На кровати она откинулась, согнув колени, положив на них книгу.
Он нахмурился.
— Это одна из книг Мерлина?
Она подняла глаза, увидела полотенце, обернутое вокруг его тела, и покраснела.
— Ах… да. Это она. Я, эм… — Она сглотнула, уставившись на его грудь. — Я пытаюсь найти что-то полезное в этой книге. Сегодняшний вечер доказал мне, что мы не можем продолжать жить в этом пузыре сплетников, чтобы избежать Матиаса. Единственный способ справиться с ним — предотвратить угрозу.
— Ты имеешь в виду, что мы должны пойти к гробнице Морганны?
— Я не вижу другого выхода. Мы просто оттягиваем неизбежное.
Он понимал ее логику… но нет.
— Преследование Матиаса равносильно смертному приговору. Я не позволю тебе подвергать себя опасности.
— Позволишь? Я взрослая женщина. Неприкасаемая. Магия в этой гробнице не причинит мне вреда.
Герцог крепко схватил ее за плечи.
— Послушай, Солнышко. Это всего лишь теория. Никто не знает этого наверняка. Так же возможно, что ты, шагнув одной ногой внутрь, умрешь мгновенно.
— Принцип прятаться на виду не будет работать вечно. Ты не можешь каждый день придумывать новый скандал.
Как бы он ни хотел опровергнуть ее слова, он боялся, что она права.
— И как скоро Матиас придет в отчаяние? Что, если он возьмет пример с террористов и начнет бомбить здания и убивать невинных людей, чтобы добраться до меня?
Герцог ничего не мог сказать о Матиасе. Но как он мог просто позволить Фелиции войти в одно из самых опасных мест, известных магии?
— Нашла ли ты что-нибудь интересное в этих книгах?
Она отрицательно покачала головой.
— На самом деле в них всякая всячина. Гробница была создана для Морганны, и Мерлин сам поместил ее сущность в бутылку, чтобы хранить там.