Страница 34 из 75
"Спасибо", — сказала она губами другой женщине.
Оливия подмигнула, затем повернулась к Брэму.
— Сабэль не с Айсом. Большинство воинов собрались обсудить детали спасения Тайнана. Что-нибудь слышно от Шока? Ты знаешь, где найти Матиаса, он заглотил наживку?
— Нет. Если воины снова соберутся, есть шанс, что Герцог присоединится к ним?
— Нет, и я не знаю, где он находится.
Другая женщина пожала плечами.
— Это не в моей области. Если вы все хотите горячую еду перед уходом, мне нужно на кухню.
Закончив на этом, Оливия выскользнула из комнаты.
— Дерзкая девчонка, — пробормотал Брэм. — Если бы ей не суждено было когда-нибудь стать могущественной ведьмой, я бы оттаскал ее за уши.
Нет, он не стал бы этого делать. Фелиция слышала нежность к женщине. Ворчание было просто признаком плохого настроения.
Брэм провел рукой по своим золотистым волосам.
— Куда, черт возьми, делся Герцог?
Значит, он вернулся к этой теме?
— Я же сказала тебе, что он ушел, не сказав ни слова, вскоре после того, как были произнесены слова.
Брэм перевел на нее любопытный синий взгляд.
— Это, блять, не имеет смысла. Если он пытался соблазнить тебя, что случилось?
Фелиция напряглась.
— Никто не говорил, что с ним потребуется спать. Как отметила Оливия, я все еще помолвлена с его братом.
Волшебник сжал руку на диване, но выглядело это так, как будто он предпочел бы сжать ее шею.
— Обещание дать обет кому-то не важнее, чем тот, который ты дала. Ты обещала, что с этого момента для тебя не будет другого, кроме Герцога.
— Временно! Не то чтобы я провела вечер, занимаясь сексом с Мейсоном. Я не нарушила клятву. Но будь я проклята, если ты заставишь меня проигнорировать обещание, которое я дала в пользу того, кого заставила судьба.
— Слушай сюда, девочка, — прорычал Брэм. — Тебе лучше…
— Оставь ее в покое.
Смертоносный приказ рассек комнату, и Фелиция подняла глаза. Харстгров.
При одном только взгляде на него ее грудь напряглась. Свежий снег припорошил лацканы его темного пальто и волосы. Ему нужно было побриться, но это как-то добавило ему привлекательности. Он буквально вибрировал от силы и выглядел усталым и раздраженным.
Брэм встал. Его взгляд проследил за Харстгровом, затем он взорвался.
— Где ты был?
Гнев за него затопил ее.
— Не кричи на него!
— Это, по крайней мере, половина твоей вины за отказ лечь в постель со своей парой. Не вмешивайся, если не готова помочь.
Смертельное спокойствие окутало Харстгрова.
— Ты будешь относиться к ней с уважением. Или я оторву тебе голову.
— Ты спарился, а потом ушел? Возможно, ты спросил кого-то, изменила ли клятва твою подпись, прежде чем вышел на улицу, где Матиас или любой из его головорезов могли увидеть тебя.
Харстгров сделал паузу.
— Изменила?
— Мало что изменилось.
Стиснув зубы, Харстгров выругался.
— Должно быть, это сработало. Я что-то почувствовал. Некую связь.
— Это едва различимо, — покраснел Брэм. — Ты должен был спросить у одного из нас, прежде чем уйти.
— После того, как я воззвал к Фелиции, и она ответила, я искал тебя и других, чтобы проверить мою подпись. Ты уединился со своей заменой. Все остальные, у кого есть пары, были с ними. Лукан ушел.
Он стянул пальто и затем бросил на нее осторожный взгляд.
— Я подумал, что будет лучше… разобраться с незаконченными делами, прежде чем идти за Тайнаном.
Он не врал, но Фелиция не одобряла его терминологию. Что он такого не сказал?
— Твоя подпись искажена, я не могу сказать об уровне энергии.
Выражение лица Харстгрова стало закрытым.
— Я в порядке.
Дыхание Фелиции замерло. Его энергетический уровень… достигается через секс. Он приобрел его до того, как похитил ее, или… Она не закончила свой вопрос. Но это не имело значения. Мысль о том, что он мог прикоснуться к кому-то еще сегодня, вонзила нож ей прямо в сердце.
Фелиция не могла скрыть свой вздох от предательства.
— У тебя был секс с другой женщиной?
— Нет.
Его сжатые кулаки и легкий едкий запах жалил намеком.
Он не собирался врать… но не говорил полной правды.
— Ты обратился к замене, — слова Брэма звучали раздраженно. — Черт побери! Нам нужно было убедиться, что это спаривание было прочным, и вместо этого ты отложил все из-за долбанной чувствительности Фелиции и нашел замену реальным вещам.
Фелиция почувствовала, как ее грудная клетка прогибается под давлением изнурительной боли. В магическом эквиваленте их брачной ночи он провел ту с другой женщиной? Ее способность дышать на долгие мгновения прекратилась, и она была ошеломлена.
Харстгров не значит для нее ничего. Но столкнувшись с этим, она поняла, что это не так.
Почему он так на нее повлиял? Человек, который пожертвовал своим положением в семье, запятнал имидж, дал ей магический эквивалент своего имени и согласился сражаться с самыми злыми врагами, чтобы защитить ее, значил для нее больше, чем она думала. Больше, чем было мудро.
— Как ты мог?
Слова слетели с ее губ. Шепот. Обвинение.
Упрекать его было несправедливо, и она это знала. Да, они спарились, или почти так, но ему нужна была энергия. Она отказалась предоставить ту, но заставила его пообещать не трогать ее. Фелиция знала, что она не должна быть шокирована тем, что он обратился к другой, но сила боли почти уничтожила ее. Она так сильно хотела его и не могла действовать, если не хотела предать Мейсона и рискнуть своим сердцем.
Ее чувства были нелогичны, она знала. Она не дала Харстгрову выбора. Какого черта она ожидала?
Харстгров уставился на Брэма.
— Теперь ты счастлив?
— А ты? — вернул Брэм. — Возьми ее. Теперь она принадлежит тебе. Тебе нужно…
— Ты ни черта не знаешь, — зарычал Харстгров. — Ты растоптал ее чувства, совершенно не задумываясь о том, насколько это может причинить ей боль.
— Нет, — голос Фелиции задрожал. — Это сделал ты, когда разделся с другой женщиной.
— Те, у кого есть связь с парой, не могут заниматься сексом ни с кем другим во время спаривания. У меня не было с ней полового акта.
Он пересек комнату и взял ее за плечи, сжимая, когда она попыталась отстраниться.
— Я бы десять раз предпочел заняться с тобой любовью. Если бы ты захотела сейчас, я более чем готов.
Фелиция остановилась. Чистая правда. Правда то, чего она от него ожидала?
Не это, что-то в ней хныкало. Она не имела права расстраиваться… и все же она не могла выключить гнев и ощущение предательства.
— Сделайте дело, — потребовал Брэм. — Это единственная надежда, что мы можем изменить ее подпись. Мы оба не причиним ей столько вреда, сколько Матиас, если он найдет ее через тебя. Я понимаю, что ты не хочешь предавать своего брата. Но если ты хочешь, чтобы Фелиция была жива…
— Перестаньте разыгрывать один и тот же козырь. Это чертовски раздражает меня.
— Ты ходишь на цыпочках вокруг ее чувств, делаешь то же самое со мной.
— Оставьте нас, — потребовала Фелиция.
Брэм открыл рот, чтобы возразить, и она перебила его.
— Прекрати все, что ты собираешься сказать. Мы знаем, чего ты хочешь. Это вопрос должны решить мы.
Брэм впился взглядом в нее, а затем хмуро посмотрел на Харстгрова.
— Хорошо. Остальные прикинут, сможем ли мы вытащить Матиаса и спасти Тайнана. Герцог, ты останешься здесь. Пока ты носишь ее отпечаток, тебя никто не должен видеть. Мы вернемся через несколько часов.
С этими словами Брэм захлопнул дверь. Один вид напряжения иссяк, но Фелиция почувствовала еще один спазм в животе, сексуальный.
— Значит, клятва не сработала?
Она хотела уточнить этот момент, прежде чем они произнесли еще хоть одно слово.
— Что-то случилось. Моя подпись недостаточно изменилась, но ты уверена, что Шок не лгал. Если его знания точны…
— Можно ли предположить, что у нас есть другие источники, которые могли бы подтвердить его слова?