Страница 51 из 84
- Опять весь день пробегал впустую, - догадалась девочка, - наверняка ноги себе в кровь разбил.
- Нет, не то, - вздохнул он, устало привалившись к дверному косяку. - Меня нигде не берут. Говорят, что не имеют права, а кто-то предлагает смешную зарплату, чтоб только отвязаться. Мне же не на сигареты или наркоту, мне действительно нужно! Хотя, хотя, те, кто ищет наркоту, наверное, думают точно также. Но, чёрт возьми, ты как? Матерята не достают?
Кто бы ни была для него Оки, он не может показаться перед ней слабым. Ей самой-то несладко живётся, каждый день дома выслушивает болтовню матери и ругань братьев. Он бы на её месте давно сбежал бы оттуда.
На её месте. В том-то и дело, что место у него своё. И с него просто так не сбежишь, показав всем нос.
- Ты же ничего не ел! - всплеснула руками Оки, видно заметив, что он едва стоит на ногах. Её серые глаза беспокойно забегали.
- Знаю, чем ты меня можешь накормить, - улыбнулся мальчик, - килограммами губной помады.
- Я сейчас принесу, утащу что-нибудь из холодильника, - решилась Оки, но Колин остановил её.
- Не надо ничего воровать, - он вспомнил вчерашнее предложение Шкитуна - надо же было тратить время, чтобы слушать эту жадную до денег скотину - и поморщился, - таскать грязные сотни... даже ради меня.
Пятьсот рублей жгли его карман. Потом он пожалеет, что не вернул их. Ведь именно с той мятой бумажки всё и покатилось колесом.
- Что с ним делать? - услышал он испуганный шёпот, - этот псих хотел оторвать ножку у кровати, и... глаза у него были звериные.
- А что делать с нами? - возразила Лиза, отбросив свою тетрадь, в которой что-то писала, - думаешь, мы лучше? Мне иногда хочется всех вас придушить за тупость.
С ним случались не в первый раз приступы помешательства, но сейчас всё было куда хуже. Он сначала угрожал им, потом набросился на Ретли, а когда тот оттолкнул его, попытался разломать кровать, чтоб разделаться со всеми.
- Надо обратиться к Горавски, - неуверенно проговорила Натка, - он всё-таки врач. И может объяснить, что происходит.
- Да, он посоветует, - немного поразмыслив, выдала Лиза, тщательно отделяя слова друг от друга, будто бы пытаясь уберечь их от здешней глухоты, - что нам лучше жить, как зверям в клетке. Каждому оборонять свою койку до последнего вздоха. Кругом враги, и за этими стенами и в них, и в нас самих. Только в палате теперь мы в безопасности, забыли? Главное не потерять бдительность, как сегодня, и сможешь проваляться здесь хоть тридцать лет. А что? Тебе, Ретли, по-моему, в кайф. Ты здесь столько романов напишешь, что потом следующие пациенты ещё тридцать лет и три года будут ими зады подтирать.
Донован пробубнил что-то, но не поднялся и не стал возникать. Видно решил, что хватит на сегодня. Связанный Влад старался не шевелиться. Ему надо было запомнить эту речь, на случай будущих расспросов, но он не мог собрать в себе слова. Во рту его лепились бесполезные звуки, изредка выбрасываясь наружу короткими хрипами.
- Хуже Гришки бурчит, - проговорил кто-то раздражённо, - может и вправду лучше сообщить. А то спать надо. Мне мешает это чмо.
Он не мог вспомнить имени говорившего. За последнее время их палата наполнилась до отказу, Горавски приказал поставить две новые койки. Эти больные не желали ни с кем знакомиться, держались обособленно, отмахивались, если их начинали расспрашивать. Даже Влад с трудом узнавал скупые сведения о них.
- Не уймётся сейчас, сам встану, его заткну, - вторил другой голос, похожий на первый, за которым Влад не угадывал человека. Трупы. Здесь повсюду лежат говорящие трупы.
Его глаза искали кого-то и не находили. Нужно сказать... сказать, чтоб не отдавали его. Но теперь никто не станет слушать, они думают как бы скорее отправить его в изолятор и забыть. Горавски, конечно, не даст его в обиду, но вдруг он решит, что указания не выполнены? От страха Влад задрожал так, что верёвки впились в тело. Больно, всё сделаю, только не давите так сильно.
За окном на него надвигался заброшенный корпус. Над его обломками, отряхивая бока, выползала красная мокрая клякса. Ощетинилась, скупо осветила больничный двор, обнаружила кучу мусора у соседней стены и скрылась. Видно здесь смотреть больше было не на что.
Из каморки показался Колин. Побежал к Лизе, протянул ей какую-то бумажку. Та неуверенно дёрнулась, что-то спросила у мальчика, а тот закивал и несколько раз потыкал пальцем в сторону Влада.
- Ретли, - подумав немного, произнесла Лиза, - освободи этого мудака. Сейчас он не причинит нам вреда.
- Ты уверена? - Доновану не хотелось снова возиться с бьющимся, бросающимся на него психом. Ведь потом никто даже спасибо не скажет. - Он ведь не в себе. А на сегодня я устал быть героем и спасать вас всех.
Вместо ответа Лиза показала обрывок школьной тетрадки, на которой было написано только одно слово "Разве-жите".
Глава вторая. Падение
Он продрался сквозь кусты, получил веткой по лицу, на мгновение ослеп, попытался стряхнуть тяжесть деревянных пальцев, почувствовал, как они вцепились в правую лодыжку. Дёрнулся - бесполезно, только ещё глубже провалился в замаскированную ветками яму. Они будут мешать пройти дальше. Они будут держать крепко. Они будут мешать увидеть. Свет возвращался, окольными путями, теряясь за тёмным пятном, которое хотелось сбросить с глаз. Вырвался, бросившись вперёд, свет будто бы обнял его с двух сторон и замер. Впереди же всё было черно, будто бы из земли поднялась ещё одна громадная ветка, чтоб ударить его по глазам. Колин понял, что наткнулся на заброшенное здание. Наверное, оно стояло здесь лет сто назад, пугая всех трёхэтажной высотой. Сейчас, несмотря на трупную зелень, пробившуюся и на наружные стены, строение сохраняло гнетущее величие в укрытом от времени уголке. Смотреть на медленное умирание чего-то громадного было тяжело. От построенных позже деревянных халуп не осталось ничего, даже холмиков, а эта уродина, пережившая их, в застывшем оскалившемся молчании будто бы завидовала их быстрой смерти. Не замечая камня, сквозь него, словно это был перегной, прорастали дурные травы, казалось, они на своём пути затронули и свернувшуюся в клубок маккиавельевскую душу.