Страница 15 из 50
- Ещё маленькая мелочь: наша контора принимает гарантии только определенных банков. Могу выслать перечень для ваших финансистов и не прописывать это в документации, поскольку в данном случае умолчание будет миной для нежелательных гостей.
- Грамотно. - Шумилов допил кофе и стал прощаться.
- До свидания, Пётр Николаевич! Постарайтесь сегодня прислать ваши варианты обеспечения, чтобы завтра с утра я начал оформлять конкурсную документацию. Хочу на следующей неделе прислать вам номер извещения о размещении конкурса. Да, едва не забыл - вы сможете еще три-четыре штуки альтернативных предложения от разных фирм прислать с более высокими ценами, чтобы я под них запросы официальные оформил и наши службисты аналитику рынка правильную сделали?
- Могли бы и не спрашивать об этом. Ещё в пятницу согласовал с кем следует. Мы тоже свою службу знаем, так что четыре КП от спарринг-партнеров к вечеру будут у вас. До встречи! Официант, счет! Я плачу, Сергей Борисович.
По дороге домой Смушкин зашёл в магазин зоотоваров и купил Соньке пару упаковок жевательных костей, а в магазине цветов, что через дом от зоотоваров, купил три лилии - две белых, душистых и одну тигровую, без запаха. Цветы для жены. Всем сестрам по серьгам. Себе не купил ничего - личные подарки были отложены на потом.
Смушкин уже подходил к своей парадной, когда вспомнил, что хлеб кончился, а возле отдела выпечки в магазине, выбрав "зерновой шведский", увидел холодильник с мороженым и два брикета смородинного пломбира добавил в корзину покупок - Елена из всех видов мороженого предпочитала именно этот сорт.
На выходе из магазина Смушкин почти лицом к лицу столкнулся с Матвеем Клеймёновым, но тот, будучи крепко в подпитии, Смушкина не узнал, да и цветы, к счастью, Смушкин держал с удачной стороны на уровне своего лица, получилось что-то вроде маскировки. Смушкин, само собой, молча отвернулся и, не оглядываясь, пересёк улицу.
Похоже, что Клеймёнов обитал где-то поблизости...
Жена получила цветы и мороженое, собака - косточки, Смушкин - обед.
Говорить Елене о встрече с Клеймёновым он не стал - зачем человека волновать. Сам же слегка огорчился. Интуиция ему подсказывала, что встреча не последняя, вдобавок странный вчерашний сон, о котором он сразу забыл, а после встречи вдруг вспомнил.
У людей, которые каждый день рискуют и, порой, рискуют серьёзно, чувство опасности получает толчок к развитию из-за постоянного стресса и пусть порой подсознательного, но непреходящего чувства тревоги и ожидания проблем. Смушкин стал замечать за собой эту черту своей натуры, которой раньше не было вовсе или она просто дремала до поры, до времени. В первый раз предчувствие опасности, которое оказалось пророческим, случилось очень давно, почти лет тридцать тому назад и было это так...
Смушкин, проработав два с половиной года после института товароведом в овощном магазине, только что устроился на подвернувшееся удачно место заведующего отделом парфюмерии в только что открытый универмаг в районе новостроек. Коммерция в ту пору процветала в полный рост и коммерция разнообразная. Пару раз он ловил своих подчинённых на попытках реализовать левый товар. Правда, это была мелочь - продавщицы реализовывали по две-три упаковки контрабандных духов или другой косметической дешёвой подделки помимо кассы, пользуясь, так сказать, служебным положением.
На прежнем месте работы, то есть в овощном магазине, Смушкин прошёл "курс молодого бойца торгового фронта", где понял главный принцип торговли, тогда еще практически советской и этот принцип был: "бери по чину и делись". Торговые работники с опытом так и делали, а вот новые, особенно из молодых, поступали по-разному: одни пытались работать по-детски честно, а другие крысятничали, то есть приворовывали и не делились, а третьи, самые разумные, сразу усваивали правило и вливались в коллектив. Первые же уходили очень быстро, вторых после повторного рецидива крысятничества просто выгоняли с работы.
Подчиненные Смушкину парфюмеры оказались из второй категории. Делиться не желали, а пытались продать левый товар втихую, не поделившись, тем более, что к каждой продавщице надзирателя не прикрепишь. Особенно нагло вела себя младший продавец Эльвира. Работать Эльвира начала буквально за несколько дней до прихода Смушкина и, как сообщила начальнику Маргарита Ивановна, продавщица еще с советским стажем, крысятничество началось именно с приходом Эльвиры, которая втянула в свою нелегальщину ещё двоих молодых продавщиц - Катю и Свету.
Смушкин пару раз проводил воспитательные беседы с этой троицей, но с них как с гуся вода - ничего не действовало. Тогда Смушкин пообещал им, что сообщит об их проделках руководству универмага, на что Эльвира нагло заявила, что ничего у него не выйдет!
Заместитель директора в самом деле странно реагировал на жалобу Смушкина, точнее, заместитель обвинил самого жалобщика в неумении работать с персоналом и посоветовал просто усилить контроль за товарооборотом.
Смушкин начал следить за троицей и дважды пресекал откровенно неприкрытые попытки продавщиц сбыть левый товар, который они приносили в своих вещах и, когда Смушкин попробовал проверить содержимое их сумок, они устроили истерику с криками, что он хочет обворовать честных девушек. На их крики и визги появился милиционер, на участке которого находился универсам и, выслушав продавщиц, пообещал разобраться. На следующий день Смушкина вызвали в отделение милиции и сообщили, что на него поступило заявление от этой троицы, в котором они обвиняли Смушкина в краже их личного имущества.
Смушкин написал объяснение и ушёл из милиции с тяжёлым сердцем. Но это было только начало эпопеи.
На следующее утро возле универсама его остановили двое крепких ребят в кожаных куртках-косухах. Разговор был короткий: Смушкин приносит извинения Эльвире и больше не лезет в её дела, то есть не обращает внимание на продажу Эльвирой и её двумя подругами левого товара. В противном случае у него будут проблемы.
Смушкин взвился и заявил этим двум в косухах, что в своём отделе он начальник. На это тот из двоих, который пониже ростом сказал:
- Дело твоё, пацан! Мы тебя предупредили.
Ходоки сели в серую девятку-ладу и уехали.