Хантер

Да и Лионелла не дура, чтоб почти на самую границу Закатной империи переть. А коль была бы дурой, так все равно ее бы отец не отпустил – король берег свою принцессу, как сокровище.

Знакомство с маленькой богиней Рантиэль свел на одной из попыток мирных переговоров. Переговоры ничем не завершились, а вот знакомство оказалось весьма близким. Пожалуй, слишком близким, для королевского советника йольфов и эльфийской принцессы.

В общем, нехотя собирался Рей в это, заранее провальное, путешествие, и настроение его ничто бы поднять не смогло. Даже человеческие женщины, которых Малефик тайком предпочитал хрупким йольфи.

Это было его главным секретом, и Рей хранил этот секрет пуще всего остального, потому что мог он ему стоить не только общественного порицания, но и жизни.

Связи йольфов и людей возбранялись еще даже до начала вечной войны. Это считалось чем-то… извращенным. Люди, будучи похожими на высших, уж слишком от них отличались. И сроком жизни, и отсутствием магии, и, банально, красотой. Бывало даже, что отец от сына отрекался, если тот с человечкой связывался. Хуже, чем коня своего оприходовать, считалось. Даже поговорка существовала: «Йольф с йольфом все равно высшим остается, а человечка, она дурнее кобылы, даже если и раз всего».

А это все еще до начала войны и закона о смесках было.

Хотя закон этот будто бы наоборот сделал – те, кто о людских женщинах даже не думал, вдруг задумываться стали, пусть дальше фантазий в темноте и одиночестве, дело и не заходило.

Рей же с юности тонкокостным, утонченным йольфи предпочитал человечек. Ну не нравилась ему чересчур идеальная, фарфоровая и холодная красота представительниц прекрасного пола темных высших. Хотя поначалу Рей много их перепробовал. Старался убедить себя в том, что он как все, а тяги к человечкам не существует.

Не убедил – против сути не попрешь.

Тогда Малефик погрузился в работу, и достиг на этом поприще весьма больших успехов – благо магия сильная в нем бурлила, позволяя творить то, о чем другие йольфы только и мечтали.

Король с периодичностью пытался Рея поженить, дабы кровь поскорей начала свое брать. Но Малефик с той же периодичностью от этой чести отказывался. Как представлял, что с йольфи возлечь придется – аж тошнить начинало.

Рантиэль подозревал, что и в этот раз король отправил его в Кентрас не без умысла. Небось, желал в его отсутствие очередную невесту подобрать. В присутствии Рея сделать это было практически невозможно – Рантиэль на потенциальных своих жен так косился, что те больше перед ним не появлялись. Не зря же прозвище Темный Малефик заслужил.

А вот пока Рей будет гоняться за воображаемыми смесками, да призрачную Ли ловить, король ему успеет йольфи подготовить, морально потренировать. Он ведь тоже тяжело смотреть умеет – властелину империи это по статусу положено.

Поэтому стремился сейчас Рей быстренько разобраться со всеми делами, на него насильно возложенными, да вернуться в столицу, пока теряющий уже терпение король его задним числом на ком не женил.

В Кентрас Малефик со своим отрядом прибыл на рассвете. Обустроился в лучших апартаментах, какие только смог найти, и тут же отправился поручением королевским заниматься.

Первым делом хотел Рей на рынок заехать – было у него одно заклинание, под названием «полог», на поиск магии эльфов нацеленное, что ткани особой требовало. Давно его разработал, да так пока не опробовал, уж больно тяжко давалось, не стоил результат усилий. Но в этот раз, поскольку времени терять Рей не желал, решил, «полог» в самый раз придется.

А, кроме того, на рынке можно много чего полезного узнать. Увидят людишки самого Темного Малефика, шептаться начнут, да гадать, зачем он прибыл. Глядишь, что полезное случайно и выболтают.

Рей так уже пару раз делал – весьма действенно выходило.

Погода, к несчастью, выдалась солнечная, и Рей еще пуще морщился, представляя, как будет отдыхать, когда все это закончится. Йольфы, они ведь дети ночи, они тьму любят. Не зря же их темными высшими зовут.

Ночь для йольфов – время силы. В Закатной империи днем на улице ни одного йольфа не увидишь, спят они в это время. Хотя день там сродни здешним сумеркам: серый и мрачный из-за большого скопления магической энергии смерти.

Но людские земли король переделывать не стал, хотя очень даже мог. Однако все как есть решил оставить – днем с людей проку больше.

Вот и терпел Рей солнечный свет.

Вместе с помощником проскакали они по утренним улицам, пугая народ, и остановились у лавки с тканями, по словам владельца гостиницы, лучшей во всем городе.

Возле нее уже покупатель был.

Хмурый мужчина с черными, почти как у йольфов, волосами, как-то хитро ото лба к вискам заплетенными, возле ног которого сидел большой волк, что фонил магией, словно сам колдуном был.

Завидев Малефика, мужчина этот опустил голову, но чувствовалось – страха он не испытывает.

Это удивило Рея – и йольфы-то некоторые его боялись, а уж люди…

Впрочем, скользнув по мужчине взглядом, глава рода Рантиэль успокоился: рядом с ним ведьмак стоял. А ведьмаки, они ж не люди, нечисть.

Навьи создания йольфов не интересовали. На Закатных землях они не водились, а уж то, что людям мешали, так это людей проблемы были.

Поэтому вернулся Рей к собственным мыслям о том, как сейчас заклинание полога пустит, убедится, что Ли тут и духу никогда не было, и обратно поскачет.

Правда, мысли больше не шли.

Что-то цепляло внимание Малефика. Отвлекало.

Рей еще раз скользнул взглядом по незнакомцу. Ведьмак как ведьмак. Самый, что ни на есть, ведьмачий. Тогда Рантиэль посмотрел на волка. Интересный экземпляр, однако, магией людской до ушей набитый. Но для йольфов бесполезный – они от другого силы черпают.

Выбрав ткани, Малефик тонкими пальцами помассировал виски, а после ускакал прочь, бормоча что-то про солнце, которое точно сведет его с ума.

И лишь когда он оказался в прохладной тени своих снятых покоев, то вдруг кое-что сообразил.

Ведьмак-то может и был самый обычный, а вот магией от него весьма необычной разило – той же, что и от волка. Человечьей магией. И в остатке что-то еще ощущалось.

Что-то очень знакомое… нет, быть не может!

Рей прикрыл глаза, постаравшись вспомнить все как можно точнее.

Вот волк этот странный, силой яви под завязку полный, он-то внимание Малефика на себя и сместил. А вот ведьмак – чисто нечисть, но со следом той же магии, что и в волке была заточена. А поверху…

Рей застонал.

Свою собственную силу он хоть спустя сотню, хоть тысячу лет признает. А это была именно его сила. Развеянная.

Как так вышло-то?

Поняв, что его предпочтения весьма специфичны, и отличаются от общепринятых, Рей не сразу, но все ж смирился. И принял самого себя с этим своим грехом, пусть и не до конца.

Только вот огласки всеобщей он ни в коем случае не хотел – во-первых, закон о смесках подобное воспрещал, а во-вторых, знал, что не поймут его многие. Потеряет он тогда свой статус, а это для него что-то, да значило. Но и сдерживать себя, или через силу с йольфи шашни крутить, Рей все же не мог, а потому нашел выход.

Изредка выбирал он себе какую-нибудь далекую деревушку и уезжал туда на сезон. Королю врал, что магию темную изучать уединяется, а сам в деревне выбранной развлекался.

А после, чтоб смесок не плодить, да чтоб никто о его грешках не прознал, деревню он ту сжигал. Целиком, со всеми ее жителями, никого не жалея.

Ведь то, что он человеческими женщинами пользовался, еще не значило, что он их любил, или самих людей за равных высшим считал. Нет, ни в коем случае.

Рей вообще кроме себя никого и не любил. Ну, короля уважал и симпатию к нему испытывал. Можно даже сказать, что дружили они. Маленькой крошкой Ли восхищался – она, пожалуй, единственная из всех эльфиек и йольфи смогла ему почти то же удовольствие, что и человечки доставить. Но все это другое было. Не стал бы он, например, ради короля жизнью жертвовать. Как говорится, его может и жалко, да себя жальче.