Страница 12 из 24
– Нет. Божится. Клянется, что она тут не причем.
– Вы ведь не поверили в ее лживые россказни?
– Какие?
Траубе удивляется, желая чуть-чуть подразнить эту хитрую кошку. Он еще и не начинал допроса и, откровенно говоря, не собирался делать этого. Убрал девчонку и мальчишку в казематы от греха подальше. С герцогини станется запутать этих двух детей, перевернуть каждое их слово, вынудить произнести нужные ей слова и найти свидетелей этих признаний.
– Стражи видели портал, сехгара, а потом и этих двух.
– Не верю в причастность Дельвига.
Она неожиданно отскакивает в сторону и показывает ему на дверь, тряся украшениями на полной руке.
– Этого вам недостаточно?! Мой брат слег от неизвестной хвори, мой король при смерти! Дельвиг был с ним! Он допустил это!
Ее голос повышается с каждым новым словом.
– Кто-то должен ответить за это!
Герцогиня быстро возвращается на место и также быстро кивает.
–Хорошо-хорошо, Дельвиг не заманивал его. Он у нас герой и совершенно не причём. А девчонка? Маркиз уже рассказал мне о ее странностях!
Траубе думает о том, что его сиятельству Эрбу тоже бы не мешало погостить в его вотчине. Деньков так это шесть или семь. Глядишь поймет, что стоит держать язык за зубами. Сказала же он ему, что все может быть проще, чем кажется! Сухожильные рефлексы!
– Кто должен заботиться о его здоровье, жизни и безопасности? Маркиз Эрб? Нет?!
Генриху Траубе хочется ответить ей, что все, но он лишь подкручивает кончиков усов и говорит смущенное «кхм».
– Ваше высочество, она расскажет все, – отвечает он поспешно, добавляя в свой голос виноватых интонаций. – Нет того, кто бы не заговорил в подвальных застенках.
– Займитесь ей лично, милорд. Подумайте о том, что станет с теми, если с Лайнеллом вдруг что-нибудь случится.
Траубе кланяется, задерживая взгляд в застывшем рядом декольте.
– Вы умны, – сообщает она, понизив голос до шепота, в очередной раз повторяя ему. – Очень умны, милорд. Подумайте, как все может сложиться и о своей судьбе в том числе.
Он провожает ее взглядом, качает головой, а сам идет к дверям спальни. Он не станет подозревать девушку и перепуганного мальчишку. Он уже знает о них все. Один племянник Дельвига, который не сегодня, так завтра перешагнет двери академии, а другая – восемнадцатилетняя девица, дочь бывшего кучера, ныне конюха, который возит старого графа, если тот вдруг соберется по делам в город.
Славный малый этот кучер. Генрих не раз встречался с ним. Это он вывез графа и двух мальчишек из Иднэгарда, когда тот окончательно заволокла тьма. В награду не догадался попросить ничего иного, как служить при Дельвиге. Не самая плохая затея, но ведь мог бы потребовать золота. Джеки – его жена, стала заведовать бельем и платьем, но не прошло и пяти лет, как умерла от острого воспаления легких, оставив мужа воспитывать их единственную дочь. Какие козни можно ждать от них? Какие замыслы? Вот только герцогиня Хайд конечно же ничего не знает об этом и продолжает ткать кружево интриг. Траубе даже интересно как она выкрутится на этот раз! Лайнелл всегда верит ей и все прощает.
– Лекаря сюда! – говорит он, толкая створки дверей, проскальзывая между скрещенных пик, так словно их не существует. – Пусть захватит что-нибудь…
Он и сам замешкался, подыскивая определение требуемому средству. Он уверен, что сестра накачала брата пока была рядом с ним. Внутри просторной спальни еще хуже, чем в коридоре. Она похожа на усыпальницу. Камни потушены, вместо них горят свечи, воздух тяжел и пропитан воском. Зеркала темны и отражают колеблющееся пламя свечей.
– Вы тут все с ума посходили?!
– Сехгар! К королю не приказано впускать никого.
– Тре!..
Слышен звон упавших пик, разбитого стекла, резкие вздохи словно из них выбили дух, грохот падающих тел, а потом и громкий, если не сказать, что дремучий храп. Неожиданно.
– Тупицы!
Слышится за дверьми гневное, чуть удивленное, но крайне раздраженное. В этом весь Дельвиг. Он постоянно занят, не сидит на месте и не терпит, когда ему чинят препятствия.
– Ваше величество! Лайнелл?!
Двери распахиваются, ворвавшийся воздух вместе со сквозняком тушат свечи, погружая комнату в абсолютную темноту.
– Что за?..
Траубе не спешит давать знать о себе. Версия герцогини слабенькая, но не безнадежная. Но Дельвиг, как и ожидалось, вместо того, чтобы броситься на короля, устроить пожар, вызвать полет осколков, ядовитых ос или еще что в этом духе бросается к кровати, отшвыривая легкие тряпки полога. Творимое им волшебство всегда впечатляло Генриха своей синхронностью, выверенностью и множественностью. Кристаллы, расположенные в спальне, взмывают в воздух, становятся на свои места, проворачиваются и загораются сначала слабым, а потом и все более ярким светом.
– Не так уж они и тупы, – произносит он со своего укрытия. – Я сам отбирал их.
Дельвиг оборачивается, кивая и таким образом здороваясь с ним. У него осунувшийся вид, как будто все эти часы он пропадал не в замке, а на передовой.
– Предположим.
Генрих даже чертыхнулся про себя. Их частое общение не идет на пользу им обоим. Но тут или ничего не поделать или заставить себя читать книги перед сном. Говорят, что это помогает расширить словарный запас.
– Что вы тут устроили? Что с королем?
– Король потерял сознание и все никак не приходит в себя.
– У него немели ноги и только!
– Как видишь!..
Эверт оглядывается по сторонам. Его бровь ползет по высокому лбу все выше и выше. Кажется, что еще немного и у нее не останется места. Она нырнет под челку и продолжит свой путь к макушке.
– Где все? Почему он лежит здесь один?
– Я позаботился об этом, – Генрих садится в кресло, наблюдая за действиями мага. – Заходила герцогиня Хайд.
– Именно поэтому ты оставил его одного? С ней?
Эверт пронзает его взбешенным взглядом, но Траубе жмет плечами.
– Она его сестра. Ты знаешь, что я не могу отказать ей в кое-каких просьбах.
Катарина была здесь не больше минуты. Это достаточно долгий промежуток времени. Но он знает эту женщину. Герцогиня за всем своим злобным характером та еще трусиха. Она боится вида крови и не станет связываться с опасными веществами.
– Не станет она убивать брата, но только до тех пор, пока ты не ответишь ей «да».
– Что это значит? С чем я должен согласиться?
Эверт заглядывает в лицо монарху, принюхивается к нему и даже раскрывает сомкнутые веки.
– Подвести ее к алтарю, смешать свою кровь с ее, принести брачные клятвы и назвать своей женой. Только не говори, что не знал о том, что она заглядывается на тебя?
Эверт в ответ на это вздрогнул и выругался себе под нос, вспомнив недобрым словом кого-то.
– Надо же, еще одна – говорит он себе под нос. – Герцогиня знает, что этому не бывать.
Быть может и знает, но не понимает, что женщинам ее уровня уготованы совсем другие браки.
– Еще немного и ей бы удалось сделать это.
– Хотел бы я знать как?.. Посвятишь меня?
Он осматривает короля, отбрасывая покрывало в сторону. Огни Ихольда срываются с кончиков его пальцев, впитываются в тело лежащего, скользят в нем, подсвечивая ткани золотисто-розовым светом. Траубе замечает на шее Дельвига свежий кристалл и как тот медленно наполняется цветом.
– С ее подачи у меня твой племянник и девчонка.
Тот поднимает к нему глаза, пронзает серьезным взглядом, а потом кивает, бросая:
– Там ему и место.
– А девушка?
– Ей тоже не повредит.
Генрих сильно удивляется, решая, что позже все же доберется до камер и побеседует с ней. Как-то не нравится ему реакция Дельвига.
– Отчего же?..
– Наперед будет знать, как соглашаться на сомнительные предложения дяди.
Дельвиг продолжает заниматься делом. Траубе решает оставить разговоры о герцогине. Сегхар вернулся. Теперь все наладится. У них не будет ни похорон, ни дворцового переворота, ни королевы.