Страница 24 из 24
– Этот дом принадлежит мне, – прозвучало из глубины темного коридора, – Марта.
Раздался едва заметный шелест шагов. Сердце Лиры испуганно грохнуло. Голос был ей знаком, но больше ее напугала закрывшаяся в неожиданно угрожающе тихом щелчке дверь.
– Отец!
Она ринулась к выходу, подергала ручку, поняла, что закрыто, наблюдая за тем, как продолжают заползать в свои пазы механизмы замка. Лира повернулась к опасности лицом. Невероятные впечатления от созерцания нового мира, дирижаблей в небе, невероятных механизмов в витринах и на стенах зданий, меняющегося к ночи города и даже волшебного света от старинного вида фонарей были перечеркнуты в одно мгновение стоило ей услышать голос сэгхарта, увидеть его все более и более проступающую из тени фигуру и еще раз нажать на ручку двери.
– Выпустите меня.
– Выпустите меня. Обещаю я уйду!
Он усмехнулся, нехорошо и очень мрачно.
– Куда? Ночь на дворе.
Его спокойствие и медленное приближение заставили ее напрячься еще больше.
– Только вечер.
– На улице уже темно.
Лира вздохнула, не выпуская из виду знакомого все такого же мрачного мужчину. Так можно припираться вечно. У нее язык что надо подвешен, сказываются издержки профессии. Быть криэйтором в рекламном бизнесе означает многое, а не просто красивое и витиеватое название профессии. Придумай и создай концепт, учти мысли и предпочтения заказчика, синхронизируйся с операторами, сценаристами, костюмерами, актерами, дизайнерами или проектировщиками, чтобы получить нужный результат и эффект «вау!»
– Хорошо. Что я делаю здесь?
Она повторила вопрос, который он множество раз задавал ей за этот день. Колдун тоже заметил этот момент: его глаза осветились блеском улыбки, губы дрогнули, но он не не сделал этого.
– Почему?.. – Лира запнулась, с ужасом осознав, что знает ответ на еще не произнесенный вопрос, – отец привез меня сюда?
Лира даже назад отступила, хотя, было уже просто некуда. Свертки с покупками попадали на пол. Она вдруг подумала, что отец ей вовсе не отец, как бы путанно это не звучало. Он мог оказаться посторонним человеком, которого просто приставили сопровождать ее. Лира поспешила успокоить себя, задушить проклюнувшуюся панику. Зачем это ему?
– Я попросил его об этом.
Она так и не спросила о деталях разговора отца и этого! Так спешила избавиться от его общества и всего что связано с ним. Зря.
– Сэгхарт, признайтесь, вы – психопат?
Ему это не понравилось. Он дернул уголком щекой, но это бы объяснило все. Рефлексирующее поведение, меняющееся настроение, вспышки злости – точно.
– Если вы позволите мне объяснить…
Лира не позволит. Она столько раз просила его об этом, а теперь настала его очередь слушать обвинения в собственной неадекватности, маниакальности и навязчивости.
– То вы гоните меня…
– Не правда. Я не выгонял, а спрашивал…
Лира мотнула подбородком, а потом подняла руку и погрозила ему пальцем. Она все прекрасно помнит и не скоро забудет этого.
– Со мной это не пройдет. «Поднимайтесь и оставьте меня одного». По-моему, именно так выглядит, когда гонят прочь.
Мужчина продолжал сжимать шарик деревянных перил, наблюдая за ней и уже не отвечая. Видимо решил дать ей высказаться. Это расстроило Лиру. Она бы не отказалась послушать «блеяние» его отговорок.
– Вы шарахаетесь и обвиняете меня в дьявол знает в чем. Теперь я здесь. Зачем?
– Формально он привез туда куда вы просили – домой. Мерт Кауч живет здесь.
Продолжение фразы: «а значит и вы тоже», не прозвучало, но было вполне себе понятно.
– Тогда откройте ему дверь.
– В этом нет надобности, – ответил сэгхарт просто, провел по шарику и оперся на перила плечом. – Мерт сейчас занят. Он занимается лошадьми и коляской.
Лире стало жарко. Она должна знать такие вещи и вновь «сыпется».
– Он пройдет в дом с хозяйственной стороны.
– Граф Байкхот ваш отец?
Лира уцепилась за этот момент. Если он владелец дома и ее отец служит у него, то какого ляда он устроил это светопреставление?
– Дядя.
– Тогда вы – виконт.
– Все-таки граф. Я – носитель и представитель титула и имени. Дядя зовется графом из уважения к возрасту и прошлым заслугам.
Сэгхарт, за исключением нескольких моментов, демонстрировал чудеса спокойствия и самообладания, продолжая объяснять ей очевидные вещи. Лира переставала переживать на этот счет – с ним, в случае чего, сойдет та же отговорка, что и с отцом. Она ударилась головой и память подводит ее. Еще стоит вспомнить слова мальчика: она ведь чудная.
– Вы знали кто я. Зачем устроили весь этот цирк?
Она старалась привести мысли в порядок и решить, что ей делать дальше, а точнее как удрать отсюда. Они продолжили стоять в коридоре. Это успокаивало ее. Она бы побоялась пойти в глубь дома. Места под лестницами прячут вход в мрачные подвалы. Книги и кинематограф просветили что может находиться там – все что угодно, но только не банки с консервацией.
– Может все-таки пройдете, позволите поухаживать за вами и объяснить вам все?
– Нет. У вас был шанс, и вы его проср…
Лира даже прикрыла глаза на мгновение. Не стоит грубить потенциальным маньякам. Сэгхарт приподнял брови, ожидая продолжение фразы.
– Упустили.
Мужчина в одно движение выпрямился сделал шаг к ней навстречу, но остановился, увидев, как она дернулась и встала за лавочку. Хиленькая и совсем уж низкая преграда, но отсюда Лира заметила стойку с зонтиками. Она сможет воспользоваться одним из них в случае чего, надо только детально представить, как она выхватит одну из тростей.
– Пожалуйста, выпустите меня.
– Вы никуда не пойдете. Не потому, что я не дам вам сделать это. На улице темно, вы совсем не знаете города, вам некуда идти. Не отпирайтесь, Марта или, как вас зовут на самом деле?
Что-то не так с этим миром. Он продолжает водить ее за нос и выставлять полной идиоткой.
– Кто же еще? Это у вас, ваше сиятельство, провалы в памяти. Вы и слуг то своих не помните.
Его сиятельству не понравилось, когда идиота делают из него, но c'est la vie и настала его очередь.
– Мерт Кауч служит у дяди, но формально числится в моем штате. Он останавливается в моем доме, как и всякий кто служит Карлу.
Лира бы позавидовала его терпению, но она знала каким не сдержанным может быть этот мужчина и ждала, когда же его наконец «бомбанет».
– Я плачу ему жалование, но тем не менее я не обязан знать всех.
Ее в том числе. Но сэгхарт этого не сказал.
– Прежде чем вы ответите мне что не обязаны знать господ, а я отвечу вам, что это смехотворно. Выслушайте меня. Марта, перестаньте!
Лира покачала головой. Она не станет слушать его, даже несмотря на то, что ее чуть-чуть отпустило. Он не бросается на нее и не кричит, даже удосужился объяснить все, но черт возьми он действительно проср** свой шанс на рассудительную и милую Лиру.
– Вам может быть удалось обмануть Мерта. Но я был с вами в той комнате и видел все.
– Неужели? – Лира все-таки не сдержалась, вернувшись к своему прежнему едва улегшемуся состоянию злости и возмущения. – Вы видели все, потому что сделали все?! Если вы знали кто я, то зачем нужно было вести себя так? Почему нельзя было сказать обо всем во дворце? Зачем нужно было выставлять меня в таком свете?! Особенно перед этим человеком? Этим Мертом? Я у него одна и больше нет никого, а вы даже не предупредили и выставили меня какой-то дрянью на глазах у этих хлыщей и слуг.
Сэгхарт все же подошел к ней, но остановился на расстоянии нескольких шагов.
– Как вас зовут? На самом деле?
Не надо ей этой психологии! Лира очень даже хорошо понимает, что он делает сейчас. Он пытается сблизиться с ней и весь такой великодушный, а она видела все. Он, чертов, мышиный колдун! Такой же мелочный и жалкий.
– Марта, – выдохнула Лира, не желая признаваться ему ни в чем. – Для вас, я – Марта, граф.
Сэгхарт согласился с этим, кивая. Он вытянул из нагрудного кармана платок и протянул его ей.
Конец ознакомительного фрагмента.