Страница 137 из 147
Улыбки на устах, уж кто-то, а Шарль Мори́с де Талейра́н-Периго́р прекрасно знал, что уже десять лет, как Жозеф обихаживает только девушку – мадам Власть, и других пассий у него нет, и быть не может.
Откупорена пузатая бутылочка золотистого токайского, Фуше пристрастился еще при Робеспьере к венгерским винам и для него услужливым сотрудником был сервирован небольшой столик в гостиной. Разговор пока лениво вертится возле второстепенных тем, ни тот ни другой собеседник не решаются спросить "в лоб", хоть и оба понимают, зачем сюда пришли.
– Как там наши титулованные шлюшки поживают? Тереза все так же свою задницу демонстрирует в салоне через прозрачную ткань?
– Отстал ты совсем от жизни приятель, муслин и шелк уже давно не в моде, вернулись нижние юбки и корсеты. Император решил поддержать нашу промышленность и торговлю, отсюда и перемены. А бабы… годы берут свое, но они до сих пор ведут светскую жизнь как и раньше. Утром – с банкиром ужин, вечером в Оперу – с генералом или министром, ночью – с молоденьким офицериком кувыркаются. Античный Рим эпохи разложения и упадка… только, что не Калигула у нас правит.
– Значит все как встарь в салонах, кроме моды ничего не изменилось? Мадам Жозефина еще мемуаров не пишет? Хотел ей дать совет, чем перечислять всех своих любовников, проще указать, кому отказала из нашего круга. Список выйдет короткий: я, ты и трое братьев Бонапарт. Хотя… постой, за себя я не уверен, однажды утром проснулся головой на ее голой ляжке. Баррас тогда устроил оргию с девочками – "афинскую ночь", напились мы до бесчувствия и опиума покурили вдобавок слегка как бедуины.
Бесконечно пережевывать сплетни, или предаваться воспоминаниям нельзя, на самом деле встреча сугубо деловая, и первый шаг сделал Тайлеран.
– Ты все же решился Жозеф? Столько лет тянул, а тут…
– Дальше уже нельзя, вопрос о моей отставке возник еще три года назад. Косиканцу не понравилось… я в его отсутствие мобилизовал национальную гвардию, когда англичане полезли к нам. Мои недоброжелатели искали повод, но найти не смогли, с Увраром у них не получилось, не собрали весомых улик.
– Понимаю… кого он невзлюбил, то возле себя держать долго не будет, – человек во фраке откинулся на спинку дивана, бокал с недопитым вином замер в его руке.
Старый соратник Фуше ожидал чего-то подобного, но все же известие не из разряда "привычных".
– Бони давно бы выкинул меня на свалку, но сперва колебался, а затем русские удружили с тем самым Фигнером, создав ему нешуточную угрозу. В конце месяца император покинет Париж, а в ставке его безопасность полностью обеспечивает Савари… Вместо меня посадят на время войны его ставленника, или Рене сам сразу же въедет в министерство, так или иначе – мне конец.
– Когда? – вопрос короткий и жгучий, словно выстрел.
– На этой неделе или на следующей. – ответ же на редкость неопределенный и темный, как облачко сгоревшего пороха.
– А ты не опасаешься, что смерть нашего "цезаря" ляжет пятном на твою репутацию… – как истинный дипломат собеседник сразу же подумал о последствиях.
– Ну Шарль, не ожидал от тебя такого! – зрачки глаз у Фуше, как у кота увидевшего мышь, – Не сам же я его буду валить, корсиканца с нашего пути устранит Фигнер… а затем я возьму его, пригодится как лишний козырь при переговорах с Царем.
– Выходит русские террористы совсем не миф? В свете уже давно над тобой смеются, предполагают, что ты их выдумал, дабы продержаться лишний год в кресле министра полиции.
– Не миф… не миф… Копают они под Бони уже давно, подошли очень близко. Есть у меня по ним определенная информация.
– Повторение истории с Кадудалем не получиться? Много шуму, а эффект равен нулю? Может тебе просто изловить их и сдать Бонапарту, продержишься еще немного, хотя бы до конца войны, а там может шальная пуля или ядро прилетит… и вопрос решиться в нашу пользу.
Жозеф Фуше поморщился, словно лимонная долька попалась на закуску, а не сладкий виноград. Воспоминания о неудавшейся попытке устранения первого консула ему неприятны, но что поделаешь, уже ничего не изменить. План был выверен и отработан до мелочей, но в последний момент, буквально за час перед взрывом, соратник Жоржа Кадудаля, заменил часовой механизм бомбы "надежным" фитилем, и вдобавок не сумел вовремя разжечь огонь. Результат косности и врожденной криворукости, свойственной многим представителям привилегированного сословия старой Франции. Последствия акции – два десятка трупов обывателей, а Бонапарт со своей бабой отделались легким испугом. Единственный плюс, удалось под шумок тогда устранить последних влиятельных якобинцев, но это уже мелочи, Фуше бы и так их постепенно убрал.
– Ребята крутые Шарль… наши деревенские вандейцы им в подметки не годятся. Одна попытка у них уже была, открыли совершенно случайно, и до сих пор никто ничего и не знает об этом покушении. Я тогда держал Фигнера и его унтер-офицера в руках, но выскользнули и ушли не оставив следов. Вот только презент на память подарили. – министр извлек из кармана своего сюртука маленький стальной двухствольный дерринджер и положил на стол между газетой и бутылкой вина.
– Забавная игрушка… Неужели из подобной смешной пукалки можно кого-то отправить на небеса?
– Вряд ли, мои эксперты забраковали, огнестрельная рогатка, пока не знаю, зачем им понадобился сей пистолетик.
На самом деле Фуше не знал много, никаких точных сведений Видок ему не предоставил, да и не предоставит. Этьен не ищет русских, он занят подготовкой ловушки для Жавера. Но парадокс, министру точная информация и не нужна, интуиция и догадки заменяют ему факты в условиях дефицита времени. Пистолет он сегодня утром отыскал в своем личном архиве, когда наводил порядок и жег "лишние" бумаги, на всякий случай… за десять лет скопилось много разного хлама, хватит на несколько смертных приговоров Жозефу и еще кое-кому из его окружения.
– Мне нужны деньги, много денег… так старина Ришелье обычно говорил, только не для войны, а для ее жрецов. Корсиканец сильно разбаловал генералов, аппетиты возросли, не как в прежние годы. Я наскреб четыре миллиона франков, и в фондах министерства у меня еще два есть, на национальную гвардию и гарнизон Парижа хватит, но этого недостаточно. – поставил вопрос ребром Фуше, Тайлеран ему служит в качестве посредника между ним и олигархами, собственно и раньше Шарль был "на кассе", доставал средства, и теперь вся надежда только на него.
– Уврар даст обязательно, на Бони он обижен сильно, в тюрьме посидел слегка, и на потаскушке своей император его насильно женил. – не замедлил с ответом собеседник. – А вот остальные… я не уверен.
– Дави на них как можешь, объясни им, что поддерживать других кандидатов не резон, кто поскупиться, тот потеряет все. Победят роялисты или республиканцы, начнется заново передел собственности, останутся у власти Бонапарты – не избежать войны с Россией, и чем закончиться… да той же дележкой власти и денег.
– Каким образом ты надеешься удержаться наверху после Бони? Ведь есть законный наследник престола, и у него найдутся многочисленный сторонники, как в армии, так и в обществе? Может, пока не поздно, сделать ставку на Бурбонов? Их, по крайней мере, поддерживают Британия и Россия.
– Наследник скорее у нее, у Марии-Луизы, – Жозеф залпом опрокинул бока и допил остатки токайского, – Наставила эта молоденькая коза рога мужу с любовником из придворных. Мои люди выкрали всю ее тайную переписку и если, что, то поедет мадам со своим потомством обратно в Австрию к родителям.
Фуше объяснил, полностью открыл карты, он собирается балансировать между императрицей и кланом Бонапартов, благо различных компрометирующих материалов у него в избытке на обе стороны, и силовая поддержка кое-какая имеется, опыт тревожного 1809-го года не прошел даром. Вмешательства извне он не ждет, по крайней мере на время необходимое ему для захвата власти, дальше он как-нибудь выкрутиться, определенный задел по переговорам с Британией есть, а русским можно сдать остатки Польши в крайнем случае. Старого друга и сообщника – Тайлерана он посадит на министерство иностранных дел, кого военным министром намерен выдвинуть – пока не решено, но есть пара кандидатур на примете и так далее.