Чернолесье

Чем дальше мы продвигались по тракту, тем чаще приходилось видеть подобную картину. Не знаю, о какой там секретности говорил его сиятельство, но уже через несколько дней поток беженцев грозил захлестнуть Брукмер, за стенами которого они надеялись найти защиту.

Некоторые из них, завидев нас, принимались уговаривать повернуть назад. Думая, что мы направляемся в Кирхайм или в один из небольших городков по дороге, они говорили, что не сегодня – завтра нежить перережет тракт и пройти станет невозможно. Узнав же, что мы идем в Клугстер, просто выкатывали глаза и смотрели на нас, как на покойников.

От всего этого было не по себе, и, обсуждая по кругу одно и то же, мы словно старались отгородиться от мрачной картины и заглушить мысль о том, что неплохо бы повернуть назад.

– Бросьте вы его пытать, ваше высочество, – с деланной веселостью прокомментировал Макс, хлопнув меня ладонью по плечу. – Нашему Д’Артаньяну затуманило разум большое и светлое чувство.

– Иди ты нахрен, Макс, с этим чувством, – я сплюнул под ноги барану, на секунду поднявшему ко мне удивленную морду. – Я не дебил, и понимаю, что она совсем непроста. Если уж она и вправду крутит этим маркграфом, то палец ей в рот не клади. Но она дала нам зацепку.

– Какую еще зацепку?

Я вздохнул и посмотрел на него немного свысока.

– А вот ты как себе представляешь снятие осады с монастыря силами нас троих? – спросил я. – Может, у тебя и план есть?

– А какой от меня нужен план? – усмехнулся Макс. – Ты командир, твой и план. А я делаю под козырек и исполняю приказ.

– Отлично устроился! Ну, вот мой первый приказ: назначаю тебя своим начальником штаба. А теперь слушаю план.

– Ну, окей, окей, нет у меня плана, – Макс выставил вперед руки, в одной из них сжимая уздечку. – Но я чувствую, что весь этот словесный харрасмент нужен был тебе, чтобы к чему-то подвести. Давай, мочи!

– Мой план прост: мы найдем в монастыре то, что понадобилось там нежити. И доставим это в Брукмер. Если Кира права, то осада при этом прекратиться сама собой.

– Отличный план, – кивнул Макс. – Найти неизвестно что, чтобы оно, возможно, помогло. А если нет?

– А если нет, будем действовать по ситуации, – ответил я, стараясь придать своему голосу как можно больше спокойной уверенности.

Откровенно говоря, я надеялся выработать хоть какой-то план, пока буду ехать из Брукмера, но мне это не удалось – особенно в условиях отсутствия информации. Расспросы беженцев по дороге ничего хорошего в этом плане не дали: те из них, кто видел нежить лично, обычно ограничивались эпитетами вроде «кишмя-кишат» и «когти вот такенные!». Большинство же вовсе ограничивались рассказами с чужих слов – например, о том, что нежить вооружена пиками и аркебузами, носит доспехи, а во главе ее шествует ангел смерти Сатра пяти саженей роста, с черными крыльями и ледяным мечом.

Строить хоть какой-то разумный план на подобных исходных данных было, естественно, невозможно, так что я хотел сперва добраться до места и осмотреться. Вот только это соображение, выглядевшее разумным внутри моей головы, вне ее смотрелось, как очень слабый, даже беспомощный план, которым невозможно кого-то воодушевить.

– Нет, ну ты посмотри на него! – у Макса аж перехватило дыхание. – Ваше высочество, вы слышали, каков наш предводитель?

– Ребята, не хочу ваш стратегический брейнсторминг, но, по ходу, у нас проблемы, – раздался вдруг голос Ланы, уехавшей чуть вперед и взобравшейся на гребень очередного холма.  Секунду спустя, догнав ее, мы и сами смогли оценить масштаб этих проблем.

Монастырь находился на вершине соседнего холма, высокого, крутого и обрывистого: обращенная к нам сторона походила на белую отвесную стену. Кажется, когда-то здесь добывали известняк, из которого и сложили монастырские стены, тоже белые, словно сделанные из сахара. Вот только сейчас на этом сахаре тут и там чернели пятна копоти.

Вокруг холма закручивалась спиралью дорога, ведущая к воротам, находившимся на противоположной от нас стороне – похоже, единственная. Почти вся она была завалена телами: людей ли, нежити ли – отсюда было не рассмотреть. А вот ниже…

То, что царило у подножия, издалека в самом деле напоминало осадный лагерь. Толпы существ бродили вокруг него в хаотическом танце муравейника: каждое двигалось, казалось, бесцельно, но все вместе создавали пугающе гармоничную картину. Никаких стройных колонн с в доспехах тут, конечно, не было, но  и то, что было, внушало ужас своей мощью: ничего подобного я раньше не видел и предпочел бы не видеть никогда.

Были здесь и обыкновенные ходячие мертвецы с обезображенными гниением телами, двигавшиеся, словно марионетки в руках неумелого кукловода. Были сросшиеся из их тел огромные уродливые конструкции, вроде того могильника, которого мы победили с Олегом: они бродили по лагерю тяжелой слоновьей поступью, и все прочие разбегались с их пути.

Были какие-то совсем мелкие твари, похожие издали на крыс или сусликов, сновавшие у прочих под ногами, а были высокие сгорбленные бледные существа с похожими на спагетти тонкими ногами и длинными когтями на руках.

Все это клубилось, кишело, двигалось, но на дорогу, ведущую к монастырским воротам, почти не заходило. Мне пришло в голову, что если сейчас дать Джипу шпоры и понестись во весь опор, пока они нас не заметили, то есть шанс… не сказать, что прямо большой, но есть шанс прорваться к серпантину и добраться до монастырских ворот.