Граф Ад'берт

Торн с сожалением вспомнил ратное мастерство и мужество Динни Ши. Одна лихая атака рыцарей-эльфов могла бы быстро решить исход этого боя. Увы! Кинилиан со своими конниками закрывал сухопутные границы графства и не мог перебросить свой отряд на побережье.

В схватке, в которой захватчики и бертианцы вели бой, тесно перемешавшись друг с другом, барражирующие в небе драконы также не могли помочь жителям графства, не подвергнув опасности их собственные жизни. А грийдам некогда было смотреть в небо, чтобы почувствовать страх при виде крылатых чудовищ.

Помощь пришла, откуда не ждали. Полчище гоблинов с диким ревом появилось на побережье и сходу врубилось в драку. Плохо держащие строй, не способные строго выполнять команды, в сложившейся ситуации соплеменники Каменного Клыка чувствовали себя, как рыбы в воде. Они выбирали себе жертвы среди захватчиков и набрасывались на них, молотя дубинами и размахивая большими кривыми мечами. Грубая сила и напор гоблинов прекрасно дополнили изящество и ловкость воинов-эльфов.

Чаша весов вновь склонилась на сторону бертианцев. Однако грийды не помышляли о пощаде. Они продолжали обреченно сопротивляться, пока последний из них не упал мертвым на мокрый песок побережья.

Пока граф благодарил соратников за проявленную доблесть, на берег вышла из прибоя Персиаль, владычица морских эльфов. После обмена приветствиями и приличествующими случаю поздравлениями с победой она обратилась к Торну:

— Благородный предводитель Берта, мои подданные захватили три корабля грийдов. Я взяла на себя смелость отдать приказ о том, чтобы не брать пленных. Это может показаться вам жестоким, но я не вижу возможности оставить злодеев в графстве, а отпустить их на родину — значит, спровоцировать новый набег. Довольно нам войн. На нас напали, напали подло, напали вероломно…

— Нет нужды оправдываться, — кивнул головой Ад’Берт, — вы поступили правильно, владычица. К тому же воды принадлежат вам, и вы вправе карать и миловать на них по своему разумению. Оглянитесь, мы тоже не взяли ни одного пленного!

— Рада, что своими действиями не вызвала вашего неудовольствия. Я слишком ценю ваше доброе расположение к моему народу. Могу ли я обратиться к вам с просьбой?

— Всегда готов услужить вам, благородная Персиаль!

— Речь пойдет о кораблях. В давние времена мой народ воспитывал опытных мореходов и корабелов. Наши суда славились скоростью и мореходными качествами, а их команды слаженно управляли парусами и в штиль, и в бурю. Нам ведомы все мели и все рифы ближайших морей. Увы! С тех пор, как Берт Ад’Берт запретил моему народу иметь плавательные средства, даже простые лодки, мы вынуждены плавать только в прибрежных водах. Мне хотелось бы оставить захваченные корабли, чтобы воспитать новое поколение мореходов.

— Если грийды узнают, что в графстве появился собственный флот… — задумчиво покачал головой предводитель Берта.

— Они не узнают! — решительно возразила Персиаль. — Мы спрячем суда в Змеиной бухте, а в море станем выходить под покровом ночи. Поверьте, морские эльфы узнают о появлении грийдского корабля задолго до того, как он окажется в поле видимости, и успеют избежать встречи с ним.

— В таком случае я не возражаю, — принял решение граф. — Но как долго вы сможете сохранить в сохранности эти корабли?

— Гораздо дольше, чем вы можете предположить, — звонко рассмеялась владычица морских эльфов. — Срок службы судна, построенного человеком, недолог, но моему народу известны секреты, позволяющие кораблю бороздить моря столетиями…

Довольная Персиаль вновь погрузилась в воду, а Торн взял под уздцы своего коня. Он спешил вернуться в замок.

На следующий день граф заперся в своем кабинете, строго наказав никого не пускать к нему. Ад’Берта мучили тяжелые мысли. В том, почти забытом им мире людей кто-то рассказывал небылицы о его графстве, а слухи эти влекли сюда на поживу недобрых людей. Торн уже совсем было решился некрепко запечатать границы своих владений страшным заклятием, но передумал. Остановило его опасение, что совсем без контактов между людьми и нелюдью взаимная неприязнь между ними будет только возрастать и когда-нибудь приведет к взаимному истреблению. Кто знает, кому достанется в будущем титул графа Ад’Берт?

Глава 10. Стезя познаний

Опасения графа оказались ложными. То ли преподанный им урок пошел на пользу соседям, то ли они просто утратили интерес к таинственному графству, но в подвластных Торну владениях надолго воцарился покой.

Сам властитель старался как можно реже вмешиваться в жизнь нелюди, чьи вожди неплохо справлялись со своими обязанностями, тщательно оберегая мир и дружеские отношения друг с другом. Теперь в замок приезжали не с жалобами или обидами, а для того, чтобы накоротке побеседовать с его хозяином. Беседы эти становились все более занимательными для посетителей, поскольку Торн, не впадая в праздность, постоянно расширял свои познания и весьма поднаторел в колдовских науках. Даже драконы зачастили в замок, признав, что его владелец чем-то (хотя и отдаленно, конечно) схож с мудрыми ящерами.

Кинилиан, прежде других сдружившийся с графом, теперь испытывал к нему стойкую привязанность и регулярно проводил вечера в долгих беседах с Торном. Очень тесные отношения сложились у графа с семейством Пустырника. Странно, но угрюмый и крайне заносчивый дуэргар выказывал Торну почти такие же чувства, как своей подруге Белладонне, сыну Мандрагоре и невесте сына Черной Конопле. Все это опасное семейство, если в замке не находилось посторонних или не наступало время дежурства, открыто появлялось перед графом, упражнялось вместе с ним в приготовлении колдовских смесей, состязалось во владении оружием и охотно делилось своими мыслями.

Теперь Торна радостно принимали везде, куда бы ни занесло его во время путешествий по графству. От былой настороженности не осталось и следа. Он стал желанным гостем и во дворцах эльфов, и в горных пещерах гномов, и в невероятно бестолковых башнях гоблинов… Нелюди по достоинству оценили мудрость и тактичность своего предводителя, хотя тот по-прежнему оставался человеком, ничуть не скрывая своих отличий от населения Берта.

Но самыми близкими графу стали Кот и Книга. Пушистый зверь перестал докучать Торну наставлениями и перечислением пройденных испытаний, зато охотно помогал найти в библиотеке нужный гримуар, нелицеприятно судачил обо всех новостях, делился впечатлениями о деяниях предшествующих владельцев замка, а иногда веселил графа неожиданными суждениями.

Книга же все чаще и чаще раскрывала своему жадному до знаний читателю скрываемые в ней тайны, подвигая его на новые свершения.

Капризные брауни души не чаяли в хозяине замка, умудряясь радовать его своим кулинарным искусством и предугадывая желания, пока эти желания еще оставались для самого графа смутными и почти неосознанными.

За долгие годы безмятежного покоя в его владениях Ад’Берт изучил эти владения так хорошо, что мог разъезжать по ним с закрытыми глазами, не опасаясь свалиться в расселину или загнать коня в лесной бочаг.

В один из долгих зимних вечеров, когда одиночество Торна скрашивали только разделявшие с ним ужин Пустырник и Кот, зверь, расслабленно распластавшийся на коленях графа, неожиданно спросил:

— Интересно, почему люди до сих пор не признали тебя своим предводителем?

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Пустырник.

— Я просто размышляю, — важно заметил Кот. — Сейчас во владениях людей идут бесконечные войны и распри. Не так ли было и у нас до появления в этом замке нашего предводителя? В короткое время он сумел покончить с дрязгами и объяснить всем, в чем их истинная выгода. Разве люди не заинтересованы в мирной жизни, разве они не хотят жить в довольстве и труде на собственную пользу? Полагаю, для этого им достаточно призвать нашего графа и покорно принять его волю.

— Люди злы, глупы и завистливы! — презрительно вмешался в рассуждения Кота дуэргар.