Страница 22 из 48
— Черт меня подери, — пробормотал он.
— Разве что с галлоном смазки, — рассеянно отозвалась я.
Почти уверена, что при виде такого сочетания толщины и длины, моя шейка матки сморщилась и умерла. Что-то вроде сцены из «Волшебника страны Оз», когда Злая Ведьма Востока сворачивается калачиком и попадает под дом Дороти. Я с трудом сглотнула и попыталась понять, как ему вообще можно сделать минет. «На полшишечки» как раз такой случай.
Если парень и заметил наши круглые глаза и отвисшие челюсти, то вида не подал. Просто продолжал идти. Хотя даже это казалось невозможным с такой палкой.
— Интересно, как он запихивает это в джинсы? — поинтересовался Кетчер.
— Может поэтому он живет в нудистской колонии. То есть, отеле.
Наш разговор прервала подошедшая к бару привлекательная женщина лет пятидесяти с небольшим. Каштановые волосы с проседью доходили до удивительно упругой для женщины ее возраста груди. Но, конечно же, мое внимание привлекла интимная стрижка в стиле семидесятых годов. Ландшафтный дизайн здесь, похоже, популярностью не пользовался. Полагаю, они тратят целое состояние на пылесосы, чтобы чистить все от лобковых волос.
Она протянула руку.
— Здравствуйте. Я Патрисия Крэндалл. Позвонил Барри и сообщил, что вы меня ищете.
Кетчер спрыгнул со стула и пожал ее руку.
— Холден Мейнс, Бюро Расследований. — Я отметила, что на работе он всегда пользуется своим именем, а не прозвищем. Указав на меня большим пальцем, мужчина добавил: — а это Оливия Салливан, судмедэксперт округа Мерриам.
Патрисия нахмурилась, пожимая мою руку.
— Тейлорсвилль не в округе Мерриам?
— Верно, — ответила я.
Судорожно вдохнув, она посмотрела сначала на агента, потом на меня.
— Что-то случилось с Рэнди?
Чувствуя, что я лучше с этим справлюсь, Кетчер кивнул мне. Я откашлялась.
— Мисс Крэндалл, мне очень жаль, что приходится вам такое сообщать, но сегодня утром Рэнди найден мертвым у себя дома. Похоже, речь идет об убийстве.
Прижав одну ладонь ко рту, а вторую — к груди, Патрисия яростно замотала головой.
— Нет, это не может быть правдой. Я же говорила с ним накануне вечером. Мы строили планы на выходные.
— Мне очень жаль. — Я указала на один из диванов напротив бара и предложила: — Почему бы вам не присесть?
В ответ женщина разразилась слезами. Я оглянулась, решая, как бы ее утешить.
— Кетчер... эм, агент Мейнс, попросите, пожалуйста, воды для мисс Крэндалл.
— Сейчас, — ответил он и подозвал бармена.
Взяв Патрисию под локоть, я повела ее к дивану, а усадив, вытащила из сумочки носовой платок. Наличие вышитого носового платка не только следствие моей профессии, но и плод воспитания очень заботливой матерью-южанкой.
— Спасибо, — проговорила Патрисия, забирая платок. Она промокнула глаза и печально посмотрела на меня. — Поверить не могу, что я так расклеилась.
— Не извиняйтесь, пожалуйста. Это вполне естественно, когда теряете любимых.
Ее глаза вновь наполнились слезами.
— Я любила Рэнди. Очень сильно. Он был частью моей жизни с восемнадцати лет.
— Так долго.
— Да, — задумчиво ответила она.
Кетчер вернулся с водой. Протянув ей стакан, он окинул внимательным взглядом один из стульев рядом с диваном и уселся.
— Я должна быть с вами честной, мисс Крэндалл... — начала я.
— Прошу, зовите меня Патрисия.
Я улыбнулась.
— Хорошо, Патрисия. Я знакома с Рэнди двадцать лет, но после его смерти кажется, что я совсем его не знала.
С ее губ сорвался смешок.
— Думаю, вы имеете в виду, что не знали о его... — она изобразила в воздухе кавычки, — странностях?
— Ну, эм, я бы не назвала это странностью, — заметила я.
— Я назову, — отозвался Кетчер, подмигнув Патрисии.
Я бросила на него убийственный взгляд, но женщина только хихикнула.
— Уверена, вы были весьма шокированы, когда увидели его мужское достоинство.
Поерзав на диване, я ответила:
— Должна признаться, что была очень удивлена.
— Не могу вас винить за это. Я тоже удивилась, впервые увидев Кинга и Конга.
Кетчер фыркнул.
— Что, простите?
— Он так прозвал свои пенисы.
Господи Иисусе, мужик серьезно дал прозвище своим членам!
— Ясно, — отозвался Кетчер со смехом в глазах.
— Значит, вы с Рэнди встречались? — спросила я.
— О, гораздо больше, чем просто встречались.
— Учитывая, что вы видели Кинга и Конга, предполагаю, что не только встречались, — с улыбкой заметил мой спутник.
Патрисия покачала головой.
— Нет, я имела в виду, что мы поженились.
У меня отвисла челюсть.
— Но за двадцать лет, проведенных в Тейлорсвилле, он ни разу не упоминал о жене, позволяя считать себя закоренелым холостяком.
— Наверное, потому что мы едва ли были семьей. Всего лишь пара двадцатилетних детей цветов, которых Летом Любви обвенчал какой-то шаман. Это даже не было законно. Но спустя все эти годы ему нравилось время от времени называть меня женой.
Мой разум пытался воспроизвести картинку, где Рэнди с длинными волосами, в хипповой разноцветной рубашке, под ЛСД говорит «клёво» и изображает символ мира.
— Серьезно? Рэнди был хиппи? — недоверчиво спросила я.
— Да. Мы оба.
— Извините, не хочу показаться надменной. Просто он казался заурядным, не могу подобрать слова точнее, чтобы оказаться частью свингующих шестидесятых.
— Поверьте. Он был более чем свингер. Две-три женщины за раз.
— О боже, — пробормотала я.
Патрисия скрутила платок.
— Его аппетит одна из причин, почему мы не остались вместе. Я просто не выдержала. Кинг и Конг, кажется, всегда были наготове, а дырочки могут вынести лишь определенную нагрузку.
Кетчер поперхнулся водой, пролив ее на колени и на пол. Оправившись от приступа кашля, он поднял ладонь.
— Прошу прощения.
Когда Патрисия удивленно уставилась на него, я попыталась ее отвлечь.
— Могу представить, наверняка это было трудно для вас обоих, — произнесла я.
Патрисия вновь перевела на меня взгляд и кивнула.
— Да. Было. Поначалу, скорее, для меня, но когда я снова вышла замуж, стало тяжело для Рэнди. Он пережил несколько сложных лет, когда действительно начал ненавидеть Кинга и Конга. Больше всего на свете он хотел быть нормальным.
— Как считаете, могли ли сексуальные наклонности Рэнди послужить причиной убийства? — спросил Кетчер.
— Нет. Большинство людей, с которыми он общался, мирные и любящие. Многие из них, как и я, исповедуют буддизм и даже муху убить считают недопустимым.
— А как насчет человека, который, возможно, завидовал особенностям Рэнди?
Патрисия улыбнулась.
— Пусть такое и возможно, но я очень в этом сомневаюсь. Когда он впервые приехал сюда, случился настоящий переполох, но люди привыкли видеть Кинга и Конга. — она повернулась ко мне. — Вы не хуже меня знаете, каким милым и обаятельным человеком был Рэнди.
Я кивнула.
— Именно так. Трудно представить, что кто-то хотел его убить.
Кетчер вскинул брови.
— И вы уверены, что после разрыва он был полностью откровенен с вами о своей интимной жизни?
— Даже когда я снова вышла замуж, мы никогда по-настоящему не расставались. Хотя физически оставалась верна своему мужу, эмоционально я ему изменяла. Благодаря нашим отношениям, с уверенностью могу сказать, что не могла не знать о сексуальном опыте Рэнди.
— Можете вспомнить кого-нибудь, у кого хватило бы духу убить его? — задал следующий вопрос Кетчер.
Патрисия прикусила нижнюю губу. Я сразу поняла, что, даже имея мысли на этот счет, она не решится их высказать. Зная о ее любви к покойному и желании, чтобы убийцу нашли, я предположила, что ее сдерживает страх.
— Во многих отношениях Рэнди был скромным фармацевтом, который любил петь в церковном хоре. Он придумал это как прикрытие. Его дикая сторона доминировала. На самом деле, она даже часто влияла на его профессиональную деятельность.