Страница 6 из 49
Такой городок
Есть в мире такой городок – Чусовой,где рядом все чудится мне часовойна лагерной вышке, пустующей там,где, может, в бессмертие вмерз Мандельштам.Есть в мире такой городок – Чусовой,где вьюги колотятся головойсо вдовьей невыплаканностью всейо бывший ГУЛАГ, превращенный в музей.К нам бодро идет свежевыбритый гид.О, это не узника совести вид!И пахнет овчарками прежними онсквозь слишком удушливый одеколон.Служил он охранником – так все и есть! —здесь, в кучинском лагере 36.«Вот кухня! – мне хмыкнул геолог-якут. —Из бывших охранников гидов пекут».А про Мандельштама не слышал наш гид.«Но я, – он вздохнул, – натерпелся обидот всех «досадентов» из вашей Москвы.Уж слишком они задирали носы…»Есть в мире такой городок – Чусовой.Был переполох в районо чумовой,когда вдруг впервые за множество летсвалился им на головы поэт.И сразу начальственный строгий сигналвсех школьников слушать поэта согнал.Вовсю пузырили в губах чуингам,не знавшие, кто был такой Мандельштам.Не дети Арбата, а дети попсы,которых лишь Алла и Филя пасли,они, мое имя расслышав навряд,галдели, как будто пятьсот вампирят.Какую я правду в их души внесу,чтоб не ковыряли скучливо в носуи поняли, вылупясь из ребятни,что будет Россия такой, как они?Лишь после бы их не послали в Чечню…Лишь… Лучше я перечислять не начну.И вдруг среди них я увидел себя,и начал я так: не «Ребята!» – «Ребя!»,и я рассказал им на их языке,как видел мальчишкой аресты в Москве,как дедов из рук моих вырвал конвой,и поняли все вампирята – я свой.И после читал я, всю кровь им даря,про мед, Стеньку Разина и лагеря.Мне в жилы вбегала их юная кровь.Взаимовампирство такое – любовь.Разрушен был весело мой пьедестал,а я пятьюстами мальчишками стал.И вместе, как равные, без болтовнимы были Россия – и я, и они.И мне в Чусовом так прекрасно спалось.Поверить в Россию мне вновь удалось.И чувствовал я – надо мною парятпятьсот ненаглядных моих вампирят.Талса23 ноября 2002Два капитана
Ах, классик-диссидент,Вениамин Каверин.Вам будет монумент?Я в этом не уверен.Я вспоминаю Васна лыжах в царстве снега,остринку карих глазс веселинкой побега.В серебряной пылимы, оба непоседы,под лыжный скрип великрамольные беседы.Я к тем принадлежал,дитя самообмана,кто с детства обожалроман «Два капитана».Скушен, хоть удавись,был коммунизм плакатный,и нужен был девизпо-мушкетерски внятный.Звенел в моих вискахдевиз, как будто святцы:«Бороться и искать,найти и не сдаваться».Но разве мы нашливсе то, что мы искали?Мы стали так пошлы,воруя, зубоскаля.Я оглянусь вокруг —вся жизнь полна дурманом,как ядовитый лугромашек из романа.За все палачества,за высылки народоврасплачиваемся.Мы кто? Семья уродов?Под мрачным взглядом дулбезвинно гибнут детстваза ельцинскую дурьи Пашки-Мерседеса.К соитью приращенубийств и капитала,был в мюзикл превращенроман «Два капитана».Словно Кавказ горист,как посланный нам адом,всех в зале террористпрожег сквозь маску взглядом.Он сам на смерть готов,а вы, чеченки-вдовы,всех русских жен во вдоввмиг превратить готовы?Поверх платков глазав кинжальном исступленье.Опять расплата зачужие преступленья?О Боже, упасичечен и русских вместехоть в будущей Русиот безысходства мести.Да чист ли этот гнев?Покамест гибнут дети,поплескивает нефть,похрустывают деньги.И что решает газ,спасенье предлагая,когда так въелась в насотравленность другая?Во сне опять скольжус Кавериным на лыжах,но что ему скажу,разбит, искромсан, выжат?О, юность, не изгадьотцов и дедов святцы:«Бороться и искать,найти и не сдаваться!»Госпиталь в Талсе6 ноября 2002