Игрушка Ворона

Мои пальцы сами тянутся к густой рыжей шевелюре, путаются в ней, тянут, призывают брать глубже и Милана берет. В мастерстве минета ей нет равных, она приносит наслаждение, смешенное с болью и временами хочется выть от этого. Но стоит ей лишь на секунду поднять свой взгляд, как меня прошибает вспышка тока. Вместо привычных голубых глаз, искрящихся похотью, я вижу разноцветные – одни карий, другой льдисто-голубой. Это ведение кажется мне странным и совсем неуместным.

Я думал об этой девчонке пару раз и с ужасом понимал, что мысль о ней заставляла мой член напрячься. Меня уже давно обыкновенная мысль о женщинах не заводит, а теперь за много лет устоявшаяся привычка дала сбой. Было что-то в этой Алисе, что-то такое, чего я не мог понять, а людей я обычно вижу насквозь. Может, всё дело в ее ведьмовских глазах? Не зря же я увидел ее во сне. Точно ведьма.

Милана продолжает работать, но мне вдруг перехотелось. Я предпочитаю минет и если я от него отказываюсь, наперед зная, что он будет потрясающим, то дела мои плохи.

- Нет, - хватаю Милану за плечи и усаживаю ее, она удивлена и потрясена, ведь прежде я никогда не прерывал ее. – Не хочу, - быстро привожу себя в порядок.

- Что с тобой? – слышу, что ее голос дрожит.

- Ничего. Лучше поправь прическу и помаду.

Автомобиль останавливается у ресторана. Охранник открывает дверцу. Я выхожу на улицу и шагаю к входу. Дует холодный ветер и меня пробирает неожиданная дрожь. Внезапно, кто-то хватает меня за руку, стянутую в кожаной перчатке. Такая наглость поражает, и я дико хочу глянуть в глаза тому, кто это посмел сделать. Оборачиваюсь и вижу перед собой мелкое низкое нечто, завернутое в несуразный мужской пуховик с подранными рукавами.    

- Уберите этого пацана, - командую своей охране, но блеск фонарей, отсвечивающийся в разноцветных глазищах этого нечто, вводит меня в ступор.

 ***

(Алиса)

Я ждала его, долго и мучительно, но ждала. В таком виде меня, конечно же, никто не пустил в ресторан, поэтому мне пришлось усесться на одну из лавочек, что были расположены вдоль узкой аллеи. Отсюда открывался хороший вид на ресторан, и пропустить появление Воронова я бы не смогла.

Почему я вообще решила, что именно сегодня он должен приехать? Не знаю. Да я вообще плохо соображала, мысли превратились в какую-то сумбурную кашу, к тому же начала болеть голова, а в глазах периодически двоилось. Если бы не ветер и мороз, то я бы стопроцентно съехалась от той боли, что вскрывала каждый мой нерв. Дурная! Не надо было встревать в драку!

Притянув колени к груди, я положила на них подбородок и тихо застонала от ноющей боли в ребрах и челюсти. Несмотря на то, что картинка перед глазами иногда плыла, будто мое тело было погружено в воду, я немигающим взглядом смотрела на стеклянные двери ресторана.

Воронов ничего мне не был должен, и я готовила себя к тому, что если он всё же появится, то скорей всего откажет. Но я искренне хотела верить в обратное. Не знаю, почему, просто хотела. Он неплохой человек, плохие убивают без разборов, насилуют, бьют. А Воронов так не поступил, практически. Не могу похвастаться умением разбираться в людях, но этот тип скорей вселял чувство восхищения своим спокойствием и той властью, которой он наделен, но уж точно не животным страхом. Во всяком случае, так было со мной.

Сплёвываю кровь и пытаюсь дышать через нос, но ни черта не получается, ловлю воздух ртом. Не знаю, сколько прошло времени, но думаю достаточно, раз трамвай уже прекратил свое движение. Я начала замерзать и в голове мелькнула мысль о том, что скорей всего я опять заболею и уж точно не выкарабкаюсь. Стало смешно… До слез. И когда это моя жизнь превратилась в полное дерьмо?

Растирая свои давно уже замёрзшие пальцы, я продолжала всматриваться в здание ресторана, надеясь, что Воронов вот-вот приедет или наоборот выйдет на улицу. Кто бы мог подумать, что я стану нарочно искать встречи с человеком, которого боится каждая вшивая собака в городе? Сама бы в это не поверила еще месяц назад.

Проходит, наверное, еще час, в течение которого я несколько раз отрубалась на короткие промежутки времени. Свет фар и приглушенный звук двигателей приводит меня в чувства. Рядом с рестораном останавливается небольшая колонна из трех «Мерседесов». Я как безумная кошка, вскочила с лавочки и из последних сил побежала вперед. Заметив вышедшую из машины фигуру, я на секунду остановилась, пытаясь понять – Воронов это или нет? Зрение упорно играло против меня и всё вокруг качалось и расплывалось. Я подошла ближе, повял холодный ветер, принося со своей морозной свежестью отголосок мужского одеколона, он еле-еле ощутим из-за перебитого носа.

До этого момента я и не подозревала, что мой мозг так бережно сохранил в памяти запах одеколона, который принадлежал Воронову, и который я впервые почувствовала, находясь в его кабинете. Это был Вадим. Я по-настоящему обрадовалась тому, что мои ожидания всё же оправдались. Поддавшись какому-то внутреннему позыву, я смело подошла к нему и взяла его за руку, будто мы были такими же друзьями как, например я с Петей и Лесей.

- Уберите этого пацана, - стальным тоном командует Воронов, брезгливо выдергивая свою руку.

Ко мне направляется двое дюжих охранников явно, чтобы скрутить и погнать взашей. Но я продолжаю смотреть на Вадима, практически пронзая его своим взглядом. Мне не к кому больше обратиться, не у кого просить помощи. Он замирает на месте, немного щурится и, кажется, только теперь узнает во мне меня.

- Стоять, - приказывает Воронов, выставляя одну руку в сторону, и охранники тут же останавливаются.

Я топчусь на одном месте, спрятав подбородок и рот за ворот куртки, на голове натянут капюшон и выглядывают только мои глаза. Теперь понятно, почему он почти, что мой знакомый не сразу меня признал.

- Ты? – спрашивает он с легким удивлением и делает шаг вперед.

- Я, - тихо отвечаю.

Воронов хмурится еще больше, отчего между его бровей появляется глубокая вертикальная складка. Мы оба молчим некоторое время, затем я вижу как его рука, спрятанная в черной перчатке, тянется ко мне, стягивает капюшон и поднимает мое лицо за подбородок. Я же продолжаю молчать, как идиотка.

Взгляд Вадима меняется, и я не могу успеть за этой быстрой переменой – мозг нещадно тормозит. Он кажется неприятно удивленным и злым. Ну, знаете, так обычно смотрят на свою вещь, которую кто-то испортил.

- Кто? – глухим и с неприкрытым гневом голосом спросил меня Воронов, продолжая своими глазами-льдинками изучать последствия драки, отпечатавшиеся на моем лице.

А я не смогла ответить. Не знаю, что со мной произошло, будто какой-то очень важный рубильник в моем сознании перестал правильно работать, дал непредвиденный сбой. Я продолжала тупо смотреть на Вадима, всё еще не понимая, на кой черт обратилась именно к нему? Я всегда привыкла надеяться только на себя – это была основа моего нелегкого существования. Так же стоило бы поступить и в случае с Петькой и его мастерством влезать в самый зад проблемы. Но четкая и безошибочная схема резко свернула не туда, перегорела.

- Алиса, ты слышишь меня? – Воронов схватил меня за плечи, я тут же зашипела от боли и шарахнулась в сторону, обнимая себя руками, будто защищаясь. Похоже, менты хорошенько приложили меня, раз я веду себя сейчас как чокнутая.

Но больше всего меня удивляет не моё идиотское поведение, а то, что Вадим запомнил мое имя. Кто я была такой, чтобы помнить меня? Нас не приятно звать по имени, не достойны этого.

Пытаюсь найти в своей разбитой памяти то, зачем я собственно вообще караулила Вадима. Помощь, да мне нужна помощь. Снова смотрю на него, он находится в растерянности.

- Зай! – зовет его красивая высокая молодая женщина с копной рыжих волос. Я тут же начинаю ее ненавидеть не за что-то, а просто так, и это плохо, неправильно. Она наряжена в модную белую шубку, в руках блестит маленькая сумочка. Очередная краля, которая не привыкла считать каждую копейку. Меня от нее тошнит и это «Зай» неожиданно больно режет слух.