Страница 9 из 46
Песня Сольвейг
Лежу, зажмурившись, в пустынном номере,а боль горчайшая, а боль сладчайшая.Меня, наверное, внизу там поняли —ну не иначе же, ну не случайно же.Оттуда, снизу, дыханьем сосениз окон маленького ресторанавосходит, вздрагивая, песня Сольвейг.Восходит призрачно, восходит странно.Она из снега, она из солнца.Не прекращайте — прошу я очень!Всю ночь играйте мне песню Сольвейг.Все мои ночи! Все мои ночи!Она из снега… Она из солнца…Пусть неумело и пусть несмеловсю жизнь играют мне песню Сольвейг —ведь даже лучше, что неумело.Когда умру, — а ведь умру я,а ведь умру я — уж так придется,С такой застенчивостью себя даруя,пусть и под землю она пробьется.Она из снега… Она из солнца…Пусть, заглушая все взрывы, бури,всю смерть играют мне песню Сольвейг,но это смертью уже не будет.1960, Тбилиси«Есть пустота от смерти чувств…»
Есть пустота от смерти чувстви от потери горизонта,когда глядишь на горе соннои сонно радостям ты чужд.Но есть иная пустота.Нет ничего ее священней.В ней столько звуков и свечений.В ней глубина и высота.Мне хорошо, что я в Крымуживу, себя от дел отринув,в несуетящемся кругу,кругу приливов и отливов.Мне хорошо, что я ловлюна сизый дым похожий вереск,и хорошо, что ты не веришь,как сильно я тебя люблю.Срываю розовый кизилс такой застенчивостью жадной.Вот он по горлу заскользил,продолговатый и прохладный.Лежу в каком-то шалаше,и на душе так пусто-пусто,и только внутреннего пульсабиенье слышится в душе.О, как над всею суетойблаженна сладость напоеньяспокойной светлой пустотой —предшественницей наполненья.1960, КоктебельПетухи
Т. Чиладзе
Кричат у моря петухи,бряцая крыльями над Крымом.Они кричат – и этим крикомдач сотрясают потолки.Они велят шуметь и цвестьи все для этой цели будят,они зовут к тому, что будет,благословляя то, что есть.Что есть, что будет у меня?Не знаю этого детально,но для меня одно не тайнав начале и на склоне дня.Среди неглавных мук и ласкты – ласка главная и мука,моя измученная музас кругами темными у глаз.Любим ли я тобой? Любим,но как-то горько и печально.Ты смотришь на меня прощально,как будто стал совсем другим.Я изменяю, не любя,тебе с подобьями твоими.Твое приписываю имятак непохожим на тебя.Но, с болью видя эту ложь,без громких слез, без нареканий,коленки обхватив руками,меня, как девочка, ты ждешь.Как обратить твое «прощай»в простое утреннее «здравствуй»?Будь не застенчивой, а властной,и требуй, а не вопрошай!Пускай измен моих не счесть,пускай меня с усмешкой судят,ты для меня и то, что будет,ты для меня и то, что есть!Кричат у моря петухи,велят вставать и одеваться.Они зовут не поддаваться,оставив трусам поддавки.Сигналы вечные вокруг.Они зовут ко взрыву сонности,будь это сонность нашей совестииль сонность разума и рук.Спасибо, жизнь, за крик зари,за петухов твоих упрямых!Куда б себя я ни упрятал,они разбудят изнутри.Благодарю тебя за сны,благодарю за пробужденья,за горькие предупрежденья,что были мне тобой даны.За столько всяческих грехови все же – за твою безгрешность,за море, за его безбрежность,и еще раз – за петухов!1960, КоктебельОграда
Б. Пастернаку