Страница 3 из 4

Автоматчик

Герман Сергей Эдуардович

Сначала, я пытался найти работу в родном посёлке, но узнав о судимости мне предлагали только должность сезонного рабочего на кирпичном заводе. Большую часть работников этого завода я когда-то знал.

Это были мои бывшие одноклассники или приятели детства из уличной шпаны. Самые нормальные и умные после школы поступили в институты и уехали из посёлка. А оставшаяся часть безбожно пила и увязала в бытовухе и скотском образе жизни.

Я был абсолютно убеждён в том, что, если останусь здесь, то сопьюсь. Или снова сяду. А может быть то и другое.

И тогда я решил обмануть судьбу и начать жизнь с чистого листа.

Поскольку главным препятствием на пути к новой жизни был отсиженный срок, то я решил обзавестись чистыми документами. В паспортах того времени уже отсутствовала графа «судимость», но ещё существовала система прописки.

Стоило только опытному оперу взять в руки мой паспорт, как ему сразу же всё становилось ясно. Моя предыдущая прописка была оформлена паспортным столом одного района, а выписка другим, на территории которого располагался следственный изолятор.

Кроме того, исходя из даты выписки было видно, что почти пять лет я проживал без прописки. В СССР такого быть просто не могло. Паспорт при отсутствии прописки был недействителен.

Из лагеря люди выходят с опытом зоны. Ты совсем иначе смотришь на жизнь: Не веришь никому, даже самому себе. Ко всему относишься без иллюзий. Предпочитаешь решать проблему не по закону, а как проще и быстрее.

Я должен был выживать и понимал, что моим оружием должны стать голова, хитрость, наглость и изворотливость.

Дождавшись, когда отрастут волосы я написал заявление об утере документов и сфотографировался на новый паспорт. Через неделю я уже держал в руках «краснокожую паспортину» с которой на меня смотрело лицо слегка угрюмого мужчины с короткой стрижкой.

И я двинулся в неизвестность. Маленькая пылинка, подхваченная ветром. Мой путь пролегал через выжженную пустоту, в которой меня ожидал вооружённый конвой, продажные менты и бдительные кадровики.

* * *

Всю дорогу до прокуратуры мои сопровождающие смотрят в окна машины. Все происходит молча, словно священнодействие. Меня провели внутрь здания, в унылое помещение с дежурным линолеумом на полу, стандартными дверями кабинетов, безмолвными кабинетами.

Мне удаётся упросить сопровождавших посетить туалет.

Сижу на унитазе при полуоткрытой двери. Мои конвоиры деликатно смотрят в другую сторону. Умудряюсь вытянуть из кармана деньги сунуть их в плавки.

Отчётливо понимаю, что «нычка» ненадёжна, но другого выхода нет.

Когда меня заводят в кабинет, первое, что бросается в глаза, это выкрашенный в цвет грязи массивный сейф, который стоит в углу кабинета, голые стены, стул на расшатанных ножках, стол, заваленный какими-то картонными папками.

Гарбузов, перегнувшись через стол и отклячив пухлую задницу, напористо что -то втирает одутловатому армянину в прокурорском мундире. Я слышу отдельные слова: "Да на нём клейма ставить негде! Загранпаспорт при обыске нашли... Может скрыться за границей... сообщники... надо закрывать».

На столе у прокурора лежат мой карабин «ТОЗ-106», похожий на кулацкий обрез, газовый револьвер, пневматический пистолет. Всё оружие легальное, полученное абсолютно законным способом. Но дело явно идёт к аресту.

И как облако проносится мысль - «Слава Богу, что я вчера выкинул гранату».