Страница 1 из 4

Автоматчик

Герман Сергей Эдуардович

Автоматчик

Посвящается друзьям. И тем, кто ими был.

Автоматчик. Пацан, служивший в армии до того как заняться преступной деятельностью. Пораженец в правах – не сможет стать вором. Определение является оскорбительным, Автоматчик имеет право защищать свою честь.

Владимир Шамрай (Нестеренко), погоняло Адольфыч

Если вам когда-нибудь придёт в голову мысль, что тюремно - лагерная система никогда не дотянется до вас своими мерзкими щупальцами, потому что вы невиновны, гоните эту мысль прочь, поскольку это иллюзия! Причём иллюзия вредная.

Запомните, запишите у себя на лбу, зарубите на носу и на других частях тела. В России арестовать могут любого, и виновного и невиновного. Мужчину и женщину, орденоносца, депутата, участника войны, министра. Как, законопослушного гражданина, так и человека, преступившего закон. Тот, кто сам прошёл через тюрьму, знает это очень хорошо.

Если ты хоть однажды хлебнул уже тюремной баланды, то с этого момента тень тюрьмы будет висеть над тобой постоянно. Рано или поздно судьба обязательно вновь окунёт тебя в это же дерьмо.

На словах, после окончания лагерного срока человек возвращается в общество, которое его очень ждёт, но фактически этому обществу он не нужен. Никому на свете не интересен его опыт выживания среди зверей, вбитые намертво рефлексы и крепко усвоенная философия раба.

Вывалившись из лагеря и поняв, что он никому не нужен, бывший зэка остаётся один на один со своим проблемами, которые каждый старается решать в соответствии со своими навыками и умственными способностями. Один сшибает мелочь у универсамов, другой перебивается случайными заработками, третий продолжает обносить квартиры или идёт на грабёж.

И как поёт Ваня Кучин:

Вернусь домой и вот они — дружки!

И всё пошло-поехало сначала:

Дешёвое бабьё, да кабаки,

Да деньги, коих вечно не хватало.

И все знают, свобода это ненадолго.

А там, конечно, снова — лагеря...

И взгляд твой, как немая укоризна.

Отвык я, мам, по правде говоря,

Отвык от человеческой я жизни.

Тех, кому удаётся зацепиться в нормальной жизни и не сесть повторно, единицы. И это получается не благодаря системе перевоспитания в лагерях, а вопреки ей.

Тюрьма становится судьбой, а от неё, как известно, бегать можно долго — но всегда с известным результатом.

Вторично не садятся только бывшие казнокрады, чиновники-взяточники и менты-садисты. И то лишь потому, что вместе с первым приговором их лишают власти, права занимать руководящие и хлебные посты, а без этого они никто. Они не способны даже на стихийные преступления – драку, мелкое хулиганство или пьяный гоп-стоп. Не говоря уж о чём-нибудь серьёзном.