Страница 2 из 4

Автоматчик

Герман Сергей Эдуардович

* * *

Умирать буду, но на всю жизнь сохраню в памяти этот день, во второй раз вдребезги разбивший всю мою жизнь.

Ночью мне опять приснился сумасшедший Иса. Как и семь лет назад он танцевал лезгинку перед проходящей колонной. Прямо на снегу. Весь оборванный, в крови, босиком. На улице мороз, а он танцует лезгинку.

Проклятый чеченец мне снился всегда не к добру. Я проснулся с бьющимся сердцем, мокрой и липкой от пота спиной.

В то же утро мне позвонил следователь и попросил приехать в налоговую полицию.

В кабинете меня встретил холёный человек лет пятидесяти.

В глаза бросились его бабья ухоженность и неприлично дорогой для следователя костюм. Из пиджачных рукавов то и дело нарочито выныривали золотые запонки на белоснежных манжетах рубашки. На правой руке небрежно болтались дорогие часы, нескромно отливая циферблатом графитового цвета. Это был следователь налоговой полиции Гарбузов.

Он был похож не на мента, а скорее на избалованного педераста. На столе лежала папка с моей фамилией и перечнем статей УК. Выпятив вперёд объемистое брюшко Гарбузов торжествующим голосом объявил мне:

— Нами установлено, что на протяжении многих лет вы не платили налоги... Потом, после долгой театральной паузы.

—Кроме того, вы уже отбывали наказание... и несмотря на это вновь занялись незаконной предпринимательской деятельностью...

Наверное сказанное должно было означать, что долгое время я находясь на нелегальном положении вёл подрывную деятельность против российского государства и наконец-то бдительные органы меня изобличили.

Я недоумеваю.

– А что... разве я должен был платить налоги с незаконной предпринимательской деятельности?..

Следователь игнорирует мой вопрос.

– Сейчас мы поедем к прокурору – радостно сообщает он. Я замолкаю. Гарбузов переходит на ты.

– За санкцией. Приземлять тебя будем.

Тяжелое хамство вскипает в моей груди.

– Ты главное сам не приземлись! -Советую я. А то вот напишу в книге, что ты взяточник, тогда посмотрим где приземлишься сам.

Гарбузов обиженно утыкается в свою папку.

На улице меня уже ждёт машина с мигалкой и пара хмурых мордатых ребят в штатском.

* * *

За то недолгое время, что прошло после моего освобождения, я стучался во все двери, но они не спешили открываться передо мной.

Судимость, до сих пор воспринимается в обществе как клеймо и это почти всегда непреодолимое препятствие при устройстве на работу. Годы, проведённые в колонии перечёркивают всю твою дальнейшую жизнь.