Сущий с начала времен

  - А ты сам посуди: призрачный кузнец кует меч из призрачной руды - что выходит в итоге?

  - Призрачный меч? - предположил Ниллес.

  - Скорее, как бы дух меча. Пойми, твой двойник создал лишь дух оружия, и духу этому нужно было дать обычную земную плоть.

  - Но мне он казался самым настоящим мечом, - возразил Ниллес.

  - Тебе и руда казалась настоящей... Так ты, стало быть, думал, что меч этот можно уничтожить?

  - Да, я пытался его уничтожить, но молот мой оказался против него бессилен. Тогда я и подумал о Бездонном Ущелье - мне казалось, что уж там-то меч упокоится навеки.

  - Как бы не так, - покачал головой Сокран. - Тебе разве неизвестно, что когда, скажем, Великий Предок решает вернуть душу умершего человека или животного обратно на землю, то душа эта обретает новое тело?

  - И что из того? - осторожно спросил Ниллес, не вполне понимая, к чему ведет знахарь.

  - А ты пораскинь умом. Рассудил ты, в общем-то, верно: Бездонное Ущелье - это один из проходов в потусторонний мир, и будь твой меч обычным земным оружием, он и впрямь канул бы в небытие. Но в том-то и дело, что ты отправил туда бесплотный дух, который и без того принадлежит иному миру. И что же получилось?

  - Что? - хрипло выдавил Ниллес, хотя и сам уже знал ответ.

  - А получилось все наоборот: дух меча проник в наш мир и обрел настоящую плоть. А заодно и хозяина, которому нашептал явиться в наши земли с целым отрядом. Уж не знаю, каких там богатств меч ему насулил, но за всем этим скрывалась одна-единственная цель: добраться до твоего сына и убить его. Лишь благодаря череде счастливых случайностей нам удалось это предотвратить...

  Некоторое время Ниллес молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Это было нелегко.

  Они с Сокраном уже одолели большую часть подъема, но впереди еще оставалось несколько высоких уступов. Наконец Ниллес проговорил:

  - А сейчас он... ну, меч этот... сейчас он может вернуться?

  Сокран глянул на кузнеца, и тощая его бородка поползла в сторону.

  - Не беспокойся, - сказал он, показывая крепкие, отнюдь не старческие зубы. - Я забросил его в такую щель, откуда ему уже не выползти. Он навсегда застрял в пустоте между мирами. Там и пребудет до скончания времен...

  Старик умолк, сипло дыша: подъем давался ему нелегко, но он и не думал остановиться передохнуть.

  Наконец они достигли седловины.

  - Смотри-ка, - старик указал на воздвигнутую им же самим пирамидку.

  Ни лепешки, ни сыра там уже не было.

  - Принял, стало быть, Хозяин, - хмыкнул кузнец.

  - А ты как думал? - степенно кивнул Сокран. - Потому как обряд сотворили честь по чести. Ежели соблюдаешь законы уважения - даже самые злые духи станут милостивыми, а коли нет в тебе почтения к потусторонним, то уж пеняй на себя: тут и добрые разгневаются... Ну, чего встал?

  Ниллес послушно развернулся и зашагал вниз.

  - Да ты куда навострился-то? - раздраженно окрикнул его Сокран.

  Кузнец недоуменно обернулся.

  - А что такое?

  Старик затряс бородкой:

  - Тебе что, еще раз повторить? Или ты решил, что коли уж все позади, то и честь знать не обязательно?

  Ниллес смущенно тряхнул головой. Рука торопливо потянулась к котомке, и вскоре перед Сокраном появились лепешки, сыр - все, что осталось из еды.

  Седые брови старика расступились в стороны, лицо опять по-доброму заиграло морщинами: он улыбнулся и молча кивнул.

  Кузнец опустился на колени и водрузил прощальные дары на вершину пирамидки. Потом встал и поклонился верхушке каменного кургана, что серела из-за края котловины.

  - Спасибо тебе, отец седовласый, сущий с начала времен!

  04.04.2007