Страница 23 из 32
Ярл хотел оказать уважение купцу, велев своим людям проводить его до пристани. Однако хмурый норг отказался от охраны, сказав, будто уже столковался обо всем с молодцом на краю стола. После этого он поманил человека Харальда конунга, которому также удалось пройти на пир. Когда они ушли, слуги ярла не стали провожать их. Поэтому никто не видел, как эти двое напали на стражей ворот и сразили их ножами, спрятанными под плащами. Затем они открыли ворота и впустили воинов, которых привел с собой Гримольв, брат Хастинга.
Меж тем Харальд конунг и Харальд ярл вышли как будто по нужде. Конунг увидел, что его люди уже проникли в усадьбу и велел им окружить дом со всех сторон. Он же, взяв только сына Хельги, пошел за своим кровником. Конунг и ярл обходили клеть за клетью, пока их не остановили два воина, оберегавшие покой молодоженов. Те приняли встречных за нищебродов и хотели выставить непрошеных гостей. Но, введенные в обман их заплатанными плащами, беспечные стражи упали замертво прежде, чем успели достать мечи и поднять тревогу.
Завладев оружием стражей, двое мстителей, навалившись, выбили двери опочивальни. Харальд ярл остался стоять у входа, а Харальд конунг направился к постели, где убийца его отца сжимал в объятьях молодую жену. Узнав злейшего врага, идущего к нему с мечом, Весет ярл оскалил зубы и крикнул:
– Теперь я вспомнил, где видел эти проклятые глаза. Жаль, что я тебя не прикончил, а только нанес отметину.
И он показал на след своего удара на лице Харальда конунга.
– Я проживу и с твоей отметиной, – усмехнулся конунг, – а тебе моей зарубки не пережить.
Затем он вытащил ярла из постели и ударил его своим мечом.
«Не мне, понятно, давать советы героям. Но много ли отваги нужно, чтобы убить безоружного человека? И каково было нежной Ингибьёрг делить в брачную ночь ложе с мужчиной, на руках которого не высохла кровь ее мужа?».
XLV
Харальд конунг не желал смерти Ингвара ярла. Он и прежде не считал его своим врагом, а после того, как тот защитил его перед Весетом ярлом, и подавно. Поэтому, когда конунг с воинами ворвался в большой зал, он назвал себя и предложил ярлу сдаться. Воинов у Ингвара ярла было больше, чем у Харальда конунга. Но его херсиры и гриди не ожидали нападения, к тому же многие были так пьяны, что едва стояли на ногах. Хмель ударил и в голову Ингвара ярла, и он объявил, что не покорится человеку, который проник в его дом обманом. После этого люди его закричали, что не покинут своего вождя, и начали вооружаться. Тогда конунг велел своим воинам напасть на них, и погибло много гостей Ингвара ярла. Самого хозяина усадьбы, по приказу конунга, сдавили щитами и повалили наземь.
Победитель приказал запереть Ингвара ярла вместе с женой и готовиться к возможному нападению. После этого Харальд конунг стал думать, что ему делать дальше. Вначале он хотел вернуться в Хлейдр. Но когда Ингвар ярл не пожелал мира, конунг понял, что не будет покоя в его землях, пока он не защитит себя от новых врагов. Датский вождь не сомневался, что Оттар конунг не оставит зятя в беде. И летом явится целое войско, которое нападет на Селунд. Харальд конунг знал, что не сможет выставить столько воинов, сколько приведет конунг гаутов. Поэтому утром он послал Харальда ярла с Хастингом и Гримольвом в гавань, чтобы они отплыли на Селунд. Там их должны был дожидаться Рандвер конунг и Лейдольв Серошкурый с воинами, которых следовало доставить в Сканей.
Рандвер конунг сдержал свое обещание и прислал тридцать дюжин воинов. Еще полтораста ратников из датских земель привел Лейдольв Серошкурый. Конунг встретил их с распростертыми объятьями и велел херсирам следить за тем, чтобы ни один человек в его стане не терпел нужды. Теперь он мог остаться в Сканей, поджидая прихода Оттара конунга с его войском. Все же Харальд конунг вновь попытался примириться с Ингваром ярлом. Он заявил ему, что не хотел вражды ни с ним, ни с его тестем. Однако если Оттар конунг приведет войско в его земли, обещал сражаться не на жизнь, а на смерть. Ингвар ярл отвечал, что ничего так не желает, как выйти против Харальда конунга с мечом в руке. После этого конунг отпустил Ингвара ярла с женою, но удержал при себе его сестру.
XLVI
Объявился тогда среди людей Харальда конунга необыкновенный человек. По виду старик, но высокий и величавый, он легко сходился с людьми, и каждый принимал его за того, кем он хотел казаться. Лицо его, наполовину закрытое длинными волосами, густыми усами и седой бородой, вызывало и радость, и трепет, а голос мог ласкать, как бриз, и греметь, как гром. Один глаз незнакомца был всегда прищурен, как у кривого, зато другой пылал огнем и пронзал, словно острый нож. Он мог завести любой разговор и ответить на все вопросы. Только при этом старик узнавал, что ему было нужно, а люди не знали, что о нем и подумать. Он откликался на имя Харбард97, хотя вряд ли так его называли отец и мать.
Никто не уследил, когда и откуда он появился в ярловой усадьбе в Сканей. Харальд конунг увидел его впервые, когда он стоял во дворе в своем синем плаще и смотрел, как гриди упражняются на мечах. Один херсир, приняв этого человека за слугу, велел ему принести воды, чтобы утолить свою жажду. Харбард ничего не ответил, а когда тот повторил приказ, объявил, что может дать его бойцам нечто более бодрящее, чем пресную водицу. Он протянул руку и достал из-под своего плаща копье, древко которого было покрыто искусно вырезанными рунами.
Вслед за этим Харбард вошел в круг воинов и предложил каждому из них сразиться с ним. Гриди Харальда конунга приняли его слова за шутку и стали смеяться над выдумкой незнакомца, который казался намного старше их. Но Харбард взглянул на них с улыбкой, которая многих привела в дрожь, словно нежданно ударил мороз. Тогда херсир, что первым окликнул старика, принял вызов и пошел к нему с мечом, желая проучить седого бахвала. Харбард же только дважды взмахнул копьем, и сперва меч херсира, а затем и он сам оказались на земле.
Что тут долго сказывать?! Первые бойцы Харальда конунга выходили против Харбарда вдвоем, втроем и вчетвером, но конец был один и тот же. Все они вначале прощались с оружием, а затем падали на землю, будучи не в силах устоять против жала копья и силы руки противника. Однако, хотя его чудное копье летало и разило, как молния, ни один воин не получил глубокой раны. Зато порезов, синяков и шишек у них было в избытке. Даже самые опытные поединщики не могли припомнить столь искусного боя, который в этот день показал всем Харбард.
Харальд конунг, уязвленный тем, что его люди не могут одолеть старика, тоже вышел против него. Но Харбард усмехнулся и спросил его: «Разве нет у конунга более важных дел, чем тягаться с дедушкой?». Тот не нашелся, что ответить, не зная, чего больше в таком ответе – мудрости или дерзости. Конунг предложил сразиться с ним Харальду, сыну Хельги. Ярл побледнел и шагнул к Харбарду, но старик только ладонью повел. Тогда Харальд попросил вождя не биться с этим человеком, а узнать дело, по которому он пришел. И конунг внял его совету.
XLVII
Харальд конунг предложил Харбарду стать его гостем, пригласил в палату и приказал слугам принести еды и питья для застольной беседы. Когда старик утолил голод и жажду, а съел он и выпил столько, сколько было бы не под силу и трем здоровым молодцам, конунг спросил, нет ли у него какой нужды в нем. Харбард сытно рыгнул, огладил бороду и насмешливо глядя в глаза, ответил:
– Это не ты мне, а я тебе нужен, конунг. Знаешь ли ты, что Оттар Урожай замыслил напасть на тебя зимой98? А потому, сдается мне, выбор у тебя невелик. Или ты вернешься на свой родной остров, рискуя утонуть в бурном море, или постигнешь новые правила боя, какие пока неведомы людям на севере.
97
Харбард («Седобородый») – одно из имен Одина в его странствиях в мире людей.
98
В средние века боевые действия велись обычно летом, а зимой отдыхали и набирались сил.